– Да, я собираюсь сделать это, даже если Блейн не пойдёт со мной. Если он не захочет, я не буду, конечно, заставлять его, но мне нужно знать, почему. Не почему он сделал это со мной. А почему он захотел сделать это с Блейном.

– Он огромный вонючий кусок дерьма, вот почему он сделал это, не нужно быть гением, чтобы сообразить, – прервал их внезапно Купер, как раз подоспевший, чтобы услышать их разговор.

– Тебе не следовало бы так говорить о своём отце, Купер, – упрекнул его Курт, впрочем, не слишком убеждённо.

– Ты считаешь? Позволь-ка сообщить тебе парочку вещей о Марке Андерсоне, Курт. Когда мне было двенадцать лет, он почти сломал мне руку, потому что я сказал ему, что хочу стать актёром, а не бизнесменом, как он. Блейна в четырнадцать, после избиения в школе, он чуть не утопил в ванной только потому, что тот имел смелость заявить, что ему не стыдно быть избитым из-за того, что он гей. Эта хрупкая женщина не раз и не два сражалась с ним за меня и за Блейна, и не всегда ей удавалось победить, потому что и она сама была жертвой этого человека. Шрам на её теле подтверждает это, ты знал?

– Купер... – прошептала Джули, явно огорчённая тем, как обернулся разговор.

– Нет, Курт, не говори мне, что я могу или не могу сказать об этом человеке. Он действует только в собственных интересах. Я понимаю, почему ты хочешь увидеть его. Но убедись в том, что, если Блейн пойдёт с тобой, он сделает это исключительно потому, что хочет сам, а не для того, чтобы быть рядом с тобой, прошу тебя. И запомни кое-что важное. Что бы ты ни пытался выяснить, от моего отца сможешь услышать только то, что он захочет сказать тебе. Ни больше, ни меньше. Я не знаю, зачем ему понадобилось видеть вас именно сейчас, но не жди извинений, потому что, не думаю, чтобы ты получил их. Даже Блейн не услышал от него банального «прости». Он оставил ему свои деньги, да, но он ни разу даже не написал, что ему жаль! Так что... не ожидай слишком многого, ладно?

– Конечно, Куп, – спокойно ответил Курт, который в одно мгновение вспомнил все эти детали – сломанная рука, шрам, – Блейн уже рассказывал ему об этом. Много лет назад. И эффект, который произвели на Курта эти слова, был сейчас таким же, как и тогда. Как мог отец так поступать с собственной семьёй?

– Вот и хорошо. Мне позвонил Джефф, лучше поздно, чем никогда, хотя уже почти четыре утра, чтобы сказать, что он не пришёл, потому что у Ника небольшой домашний кризис. Кажется, аист собирается навестить кого-то из них, но кого именно, я так и не понял. То ли Ника с его подругой, то ли Джеффа с сестрой Ника? Кто их разберёт! Он звучал очень взволнованно по телефону. Ладно, пойдём выпьем, Курт. Скоро индейка будет готова, на улице начинается снег. Если мы правильно разыграем наши карты, то сумеем отвлечь внимание Блейна, и он этого не заметит, пока не станет слишком поздно, а тогда можно будет привести в действие пункт четвёртый моего супер-плана.

– Который состоит?.. – спросил Курт слегка напугано, позволяя Куперу увести его за собой.

– А Себастиан разве тебе не сказал? Пункт 1: представиться в доме Би в сочельник вечером, в соответствующем наряде. Пункт 2: найти способ остаться на некоторое время наедине с ним. Себастиан здорово подсобил тебе в этом с его взрывным выходом со сцены, и я надеюсь, ты сумел воспользоваться временем, которое вы провели в его комнате. Ох, да, вижу румянец на твоих щеках... маленький поросёнок! Молодец, хвалю! Пункт 3: напоить Блейна, в пьяном виде он куда сговорчивее. Пункт 4: под любым предлогом остаться на ночь в доме. И пункт 5: поиметь его в спальне.

– О, Боже... Купер!!!

– Что такое, мама? Я же не подстрекаю его лишить твоего малыша невинности. С ней он давным-давно распрощался и, если не ошибаюсь, всё с тем же Куртом, так что... в чём проблема? Вперёд, всё у нас получится.

Курт сомневался в этом. Но наблюдая как Джули бросается в Купера комочками теста, смеясь от души, а тот с трагической миной, вскрикивает, указывая на неё пальцем, Курт внезапно понял, как же ему не хватало этой семьи.

Действительно не хватало.

И от мысли о том, сколького его лишил Марк Андерсон, в нём лишь росло желание увидеть этого человека, чтобы спросить его… почему?

Было всего лишь шесть утра, а из квартиры Курта и Себастиана уже доносился страшный шум. Должно быть, они вернулись.

Люси с трудом подняла на руки кота Брандо, которому неизвестно как удавалось, бросая вызов всем законам физики, становиться всё толще, и направилась к двери, чтобы вернуть его своим хозяевам.

Пусть даже теоретически время действительно было чересчур раннее для визитов, раздававшийся у соседей шум ясно свидетельствовал о том, что в этой квартире точно никто не спит, и это давало ей хорошее оправдание, чтобы заглянуть на огонёк и посмотреть, что у них происходит, и удалось ли Курту притащить обратно Блейна. Люси не хватало этого парня. И времени ей оставалось впритык, чтобы попрощаться с ним.

Однако, вопреки ожиданиям, открыл ей совершенно незнакомый молодой человек.

– А ты ещё кто такой у нас будешь? – спросила не слишком вежливо миссис Бингли.

– Я мог бы задать Вам тот же вопрос, но учитывая, что это кот Курта, думаю, Вы соседка, верно? Я Тэд, друг Себастиана.

– Харвуд? Тот самый?

– Ну что ж, я Харвуд, но не знаю, тот ли.

– Если ты Тэд Себастиана, значит, тот самый ты и есть, – ответила миссис Бингли, и по спине Тэда пробежала лёгкая дрожь. Оказывается, Себастиан говорил о нём с... с кем-то? – Можешь взять этого кота? – продолжила, между тем, женщина. – Он тяжеловат для старушки вроде меня, спасибо, – заключила она, вручая Брандо Тэду и заходя внутрь без лишних церемоний. – Где Себастиан?

– Он только что пошёл принять душ.

– А Курт?

– Он ещё в Чикаго.

Логично. Люси должна была догадаться, что такого и следовало ожидать. Этот Андерсон производил впечатление настоящего упрямца. Жалость какая… ей действительно хотелось бы увидеть его ещё хоть разок.

Но времени не оставалось, не на это, по крайней мере. Зато она могла попытаться помочь хотя бы Себастиану.

Этот Тэд выглядел вовсе не так, как она ожидала. По рассказам Себастиана в тот вечер, когда он ввалился к ней домой совершенно пьяным, у неё сложилось впечатление, что этот парень должен был быть куда более высоким и более красивым.

Не то чтобы он был дурён собой, напротив! Это был превосходный представитель рода мужского, просто Себастиан так расписал его, что ей представлялось, он окажется... больше этого, короче. Должно быть, Смайт полагался на собственный взгляд влюблённого, распевая ему дифирамбы. Ей это было понятно.

Люси улыбнулась этой мысли. Её Эрнеста тоже нельзя было назвать Адонисом. Тем не менее, для неё не было никого прекраснее него на земле. Любовь, настоящая любовь, способна и на это.

– Ты ведь не возражаешь, если я останусь и подожду его здесь, правда? Мне бы очень хотелось повидать его, – продолжила Люси, располагаясь на диване, ещё до того как Тэд успел ответить «да» или «нет».

– Как он чувствовал себя в последние дни? – спросила она затем в упор.

Тэд уставился на неё с некоторым сомнением. Конечно, он знал по рассказам об этой соседке Курта и Бастиана. Знал, что для них она являлась почти второй бабушкой. Он был наслышан о её подвигах, когда ей удалось заставить расплатиться их соседа-гомофоба за то, что его сыновья сделали с Брандо. Блейн рассказал ему о том, что этот тип оказался вынужден продать свою мясную лавку и переехать из-за нашествия людей, которые являлись к нему в магазин, вооружённые записанными на видео свидетельствами ущерба, нанесённого его отпрысками. Видео, снятыми этой самой маленькой и хрупкой на вид женщиной. Но как она могла быть в курсе дел Себастиана, если даже для Курта это оставалась до последних событий тайной, он не в силах был понять. Конечно, подумалось ему невольно, вероятно, она знает об этом больше меня. И прежде всего, поэтому он сел рядом с ней и сказал: