этом. И знаешь что? Я не был счастлив, не по-настоящему. Поэтому, не сдавайся, Блейн, не сейчас, когда я здесь ради тебя, ради нас, прошу.

– Докажи, – повторил снова Блейн, более жестким тоном, не поднимая глаз, а затем вошёл внутрь, не оглядываясь более.

Доказать.

Это всё, что Курт должен был сделать, чтобы вернуть его?

Но мог он это сделать?

Да.

Мог.

Больше того, он знал, что должен это сделать.

Настал его черёд.

Чтобы бороться.

«Так тому и быть», – подумал Курт.

– Видимо не быть мне божеством, которое заместит Бэтмена в сердцах людей, – пожаловался Себастиан своему отражению в заляпанном зеркале заведения.

Этим вечером он чувствовал себя отвратительно и выглядел соответственно.

Возможно, из-за непрекращающейся головной боли, которая, похоже, не собиралась отпускать его, но он был бледным и словно бы потухшим.

Он казался даже ещё более худым, чем обычно, но, возможно, это зависело от скверного освещения в туалете.

Или, может, от того, что происходило у него в голове.

Или, скорее всего, от того, что Тэд только что поцеловал Чэда прямо у него перед носом. Это произошло когда за столом остались лишь они втроём: Блейн и Курт исчезли неизвестно где, а Джон пел на сцене, куда Себастиан не без труда спровадил его, увидев как Курт спустился в зал и торопливо направился вслед за Блейном, а Джефф и Ник ушли танцевать с двумя блондинками-вамп.

Это было подло.

Даже он никогда бы такого не сделал.

Себастиан не выдержал даже до конца спектакля.

Он просто поднялся с трудом, и направился в ванную, от греха подальше.

Иначе, кто-то за этим столом получил бы от него хороший хук слева, и Смайт сомневался, что этим кем-то оказался бы Чэд.

Запершись в ванной, он принялся ополаскивать лицо прохладной водой, чтобы хоть немного успокоиться.

Практически безрезультатно.

Может быть, это зависело от того, что в этот момент он плохо себя контролировал.

Или, может, это просто был его первый приступ любовных страданий.

В любом случае, он не мог выйти из ванной в таком жалком состоянии.

Поэтому он увлажнил ещё немного виски и лицо, а затем оторвал бумажную салфеткой, чтобы вытереться.

Услышав звук открывающейся двери, он даже не обернулся.

– Ты в порядке? – раздался негромкий голос у него за спиной, голос, который он узнал бы где и когда угодно.

Тэд.

Себастиан глубоко вдохнул, продолжая вытирать лицо.

Затем он повернулся и сказал твёрдо:

– Нет. Но мне было бы определенно лучше, если бы я мог поиметь тебя прямо сейчас.

Он и сам не знал, чего ожидал, ведя себя подобным образом, но именно так прежний Себастиан обращался всегда к Тэду, и он хотел, чтобы было ясно – он не изменился.

Не после того позорного шоу невольной слабости, которое он устроил перед этим за столом.

Тэд склонил голову набок, всё так же озабоченно глядя на него, нисколько не впечатлённый этими словами.

– Зачем ты здесь? – спросил он снова затем.

– Я здесь ради тебя и для того, чтобы исправить всё с Блейном, – ответил тогда Смайт искренне, выдерживая пристальный взгляд Тэда.

– Ну конечно. Теперь, когда Курт всё вспомнил, и, само собой, хочет вернуть Блейна, ты захотел вернуть меня. Логично.

– Я хочу вернуть тебя не поэтому, Тэд. Это просто то, что заставило меня открыть глаза. Я хочу вернуть тебя, потому что… это ты.

– Потому что это я? – повторил Тэд с насмешкой в голосе, и Себастиан понял, что ему не отделаться такой малостью.

На этот раз ему придётся сделать больше, придётся дать больше.

Так что он набрался храбрости и сказал:

– Потому что это ты, тот кого я люблю. Я люблю тебя, не Курта. Я всегда любил тебя.

– Ты невероятен, Смайт.

– Это одна из моих наиболее ярко выраженных характеристик, но что-то

мне подсказывает, что на этот раз она была упомянута не в положительном смысле.

– И ты угадал. Не могу говорить за Блейна, Себастиан, но что касается меня, можешь возвращаться домой, один или с Куртом, мне всё равно. Между нами всё кончено. Я теперь с Чэдом.

– Нет, я, пожалуй, останусь, – ответил спокойно Себастиан, намеренно игнорируя холодный тон Тэда и вынуждая его этими словами остановиться и обернуться к нему. – Я знаю, что ты теперь сделаешь. Я слишком хорошо тебя знаю. Сейчас ты приведёшь Чэда к себе домой, чтобы трахнуть его. Как будто это может что-то решить. Но когда ты будешь с ним, не сможешь не думать обо мне. Будешь мечтать, чтобы это я был внутри тебя или под тобой, и мы оба это знаем. Хочешь поиграть в эту игру? Пожалуйста, вперёд. Завтра я всё ещё буду здесь, специально для тебя. Я не сдамся. Можешь засовывать язык в рот типа, который не значит для тебя ровным счётом ничего, сколько угодно, но только обернись – я буду рядом. Потому что я здесь ради того, чтобы вернуть тебя, чтобы любить тебя и сделать своим навсегда, и я не сдамся, пока ты не поймёшь этого и не простишь меня.

– Ты не такой… Это не ты, – сказал Тэд, менее уверенный и решительный, чем минуту назад.

Сейчас он выглядел растерянным.

«Хорошо», – подумал Себастиан. – «Очко в мою пользу».

– О, нет, – прошептал он тогда, приблизившись к нему. – Это точно я. Я, каким хочу быть для тебя. Тот, кем становлюсь, благодаря тебе. Тот, кто будет бороться за тебя, тот, кого ты заслуживаешь. Хочешь, чтобы я ушёл, Тэд? Хочешь, чтобы исчез из твоей жизни? Тогда тебе придётся постараться получше. Потому что теперь я знаю, чего хочу, и это ты, только ты. И я не собираюсь отпускать тебя без боя. Так что, давай, покажи мне свою тёмную сторону, нанеси самый сильный удар и отправь меня на ковёр, столько раз, сколько пожелаешь. Я заслуживаю этого. Но учти, я не сдамся, в любом случае. Не откажусь от тебя. Поэтому, прошу, не отказывайся и ты от меня, Тэд.

– Мне не от чего отказываться, Себастиан, между нами никогда ничего и не было.

– Ты не можешь действительно верить в это, – сказал Себастиан, поражённый этими суровыми словами, потому что такое предположение ни разу даже не приходило ему в голову.

Он мог быть непостоянным, небрежным, немного сволочным в отношении к Тэду.

Но тот факт, что Харвуд был важен для него и по-настоящему, это он всегда давал понять ясно.

Или так ему казалось.

И ему было больно видеть, как Тэд колеблется с ответом.

Больно беспомощно смотреть ему вслед, когда он вышел из туалета, так и не сказав больше ни слова.

Ему причиняло боль сознание, что, если бы он последовал за ним, то смог бы лишь наблюдать, как тот покидает заведение вместе с Чэдом, потому что знал его слишком хорошо и знал, что он сделает всё, что он предсказал, в любом случае.

Было больно и страшно знать, что то, чем он рисковал сейчас, его сердце, и что нет никакой уверенности в победе на этот раз.

Но оно того стоило, вне всякого сомнения.

И в любом случае, он был намерен бороться.

Да, его порадовало бы, если бы Тэд вышел оттуда сегодня один, даже не попрощавшись с Чэдом.

Он почувствовал бы себя лучше, если бы узнал, что позже этой ночью они поссорились, и Тэд сказал ему, что все кончено.

Может быть, он ощутил бы укол вины из-за слёз, которые Тэд пролил бы, оставшись один, чувствуя себя поражённым Смайтом ещё раз.

Но ничто не могло его остановить.

Он любил Тэда.

Он хотел его.

И на этот раз он сделает его счастливым, если тот ему это позволит.

На то время, которое ему осталось.

Миссис Бингли ненавидела это здание.

Ненавидела жить в доме, где лифт вечно не работал.

Ненавидела необходимость подниматься по лестнице пешком, несмотря на своё недомогание.

В тот конкретный момент, честно говоря, она ненавидела, кроме всего прочего, тот факт, что Курт и Себастиан уехали четыре дня назад, а Сантана отправилась в Лайму с малышкой Джудит, чтобы познакомить с ней родителей Бриттани и, как надеялась Люси, чтобы вернуть жену домой.