Одна за другой рявкнули носовые пушки, выплёвывая клубы дыма, и смертоносные чугунные мячики подняли снопы брызг совсем рядом с галеоном.
- Los alcanzamos! Dispara mas! - заорал Хуан на незнакомом языке, и Геша неожиданно понял, о чём он кричит. Волна бешеного азарта захлестнула его и вдруг отхлынула, превращаясь в панику. Геша выпустил планшир и в ужасе нажал на мигающую кнопку...
Какое-то время он просто сидел, привалившись к неудобной спинке, и бессмысленно таращась в пространство, затем опустил глаза на зажатый в руке генератор. Кнопка ровно и приглашающе светилась зелёным. "Не может этого быть..." - потрясённо подумал Геша, оборачиваясь к старичку, и впал в ещё большее изумление - никого на скамейке не было, ни продавца с барахолки, ни его коробок. Ушёл? Интересно когда? Удивляясь всё больше и больше, Геша огляделся и понял, что это совсем не та скамейка и не та остановка. Прямо перед ним раскинулась, не весть откуда взявшаяся площадь перед торговым центром "Октябрьский" с фонтанчиками и детскими каруселями. В голове слегка поплыло. Геша осторожно щипнул себя за ляжку. Фонтанчики и карусели никуда исчезли, генератор реальностей тоже, лежал себе на ладони, светился зелёной кнопкой. Вот так штука! Если происходящее не было сном или глюком, то генератор просто офигительная штука, а топать отсюда до дома придётся через полгорода. Чувствуя, что его просто распирает от восторга, Геша похлопал себя по карманам: вдруг что-то таки завалялось, и, улыбаясь, поднялся со скамейки.
***
Лекция по термеху закончилась в три. Гриц, как обычно, поблагодарил всех за внимание и принялся укладывать старомодный портфель. Аудитория зашумела, заскрипела стульями, зашуршала тетрадями. Народ потянулся к выходу.
- Пересутин, задержитесь на секунду.
Геша, с сожалением поглядывая в спины однокашников, свернул и остановился рядом с преподавательским столом.
Гриц застёгнул портфель и, стянув с носа очки, уложил их в нагрудный карман.
- Евгений, - проговорил он со странной интонацией. - Вы становитесь редким гостем на моих занятиях. За последние две недели вы были только раз. Что происходит?
- Я нагоню, Виктор Степанович, - бодро пообещал Геша.
- Смотрите. - Гриц нахмурился. - Я должников не люблю... Ну, не смею больше задерживать.
- До свидания, Виктор Степанович.
"Да кто ты такой, старый пень?" - Подумал Геша, ныряя за дверь.
Будущий должник вприпрыжку спустился в холл первого этажа, но свалить по-быстрому опять не получилось - у самого выхода поджидала Ирка. Мысленно выругавшись, Геша попытался проскочить мимо, но девушка поймала его за рукав. Слабая попытка прорваться успехом не увенчалась.
- Пересутин. - Иркины пальцы цепко держали его локоть. - Нам очень нужно поговорить.
Уже на широком институтском крыльце Геша сделал второй заход.
- Мне сейчас совершенно некогда, - проговорил, он сокрушённо. - Позвонили с работы, нужно срочно съездить по одному адресу.
- Зачем ты врёшь? - Красивые Иркины брови сошлись на переносице, над левой тёмная точка родинки. - Ты уволился из доставки ещё в том месяце. Я наводила справки... Ты что, просто не хочешь со мной встречаться? Неужели тот спор?..
- Понимай как знаешь, - Геша резким движением освободил руку. - Мне сейчас некогда, - повторил он. - Поговорим в другой раз.
Всю дорогу до дома он думал, на кой чёрт ему нужна эта Ирка и уже на остановке совершенно отчётливо понял, что ни на кой, что всякие Ирки просто балласт. Пустые разговоры, вечные обиды, убогий секс и серая бытовуха: закрути шуруп, повесть штору... Глупо выбирать между абонементом в мишленовский ресторан и пожизненной овсянкой. Когда он вошёл в подъезд, на душе ещё оставался неприятный осадок, но голова была чиста и свободна.
Так уж удачно сложилось, что Геша обитал в старенькой бабушкиной хрущёвке. Родители его особо не донимали, визитами не злоупотребляли, иногда помогали с коммуналкой, так что жил он почти как отрезанный ломоть, самостоятельно. Взбежав на второй этаж, Геша отомкнул дверь и ввалился узкую в прихожую. Его аж подбрасывало от приятного предвкушения. Не снимая ботинок, он протопал на балкон и сначала проверил свою маленькую майнинг-ферму, после этого на скорую руку перекусил в захламлённой кухне, вскользь подумал, что хорошо бы прибраться, и сразу переместился в зал на продавленную тахту, натянул куртку, затем достал генератор.
Генерировать реальности лучше всего из дома. Так, по истечении времени, гарантированно приходишь в себя на знакомой тахте, а не на окраине промзоны или во дворе малознакомой многоэтажки, правда, если раньше времени прерываешь контакт, всё равно тебя выбрасывает чёрти куда. Хорошо хоть в пределах городской черты. Хотя Геше приходилось добираться и из Медведкова... в тапках на босу ногу. Теперь уже так не впаривается.
Геша поднял к глазам коробочку генератора и мягко надавил кнопку...
- Курт, - сказал по-английски мягкий бас. - Тащи сюда свою жопу. Нюхни, дружище. Такой дури ты ещё не пробовал.
Покачиваясь, Геша поднялся с развороченного дивана и упал на стул между толстяком в рыжих бакенбардах и тощим хлыщом в драных джинсах. Через красноватый полумрак гостиной плыли серые ленточки дыма. Какие-то девки курили, лёжа на сброшенных с дивана подушках. Геша, ухмыляясь, принял из рук толстяка свернутую трубочкой купюру и наклонился к полированному столу. Сначала он втянул левую дорожку, потом - правую.
- Ну как? - весело спросило расплывающееся лицо толстяка.
- Ух... шибануло, - просипел Геша, растирая нос пальцами, и вытягивая сигарету из сонных пальцев хлыща.
Ему было хорошо... Офигительно хорошо.
Тёмный проём двери с занавеской из цветных бус пьяно качнулся, являя длинноногую брюнетку в одних трусиках, вторая девушка уже без всяких трусиков обнимала её сзади за плечи.
- Курт, - капризно позвала брюнетка. - Хватит заряжать. Иди к нам, а то мы с Джиной устали тебя ждать.
Блаженная улыбка раздвинула Гешины губы. Он глубоко затянулся и выпустил дым в полированную столешницу. Завитки слоистых табачных течений поплыли над столом, постепенно сплетаясь в смутно знакомое лицо с родинкой над левой бровью. Хихикнув, Геша ткнул в это лицо окурком, затем, поднялся и, покачиваясь, двинулся в сторону забранного бусами проёма, на ходу стягивая фиолетовую майку.
***
В субботу, ближе к двенадцати, Геша проснулся на своей тахте в куртке и ботинках. Он совершенно не помнил вчерашнего перехода, наверное, сразу отрубился, как только оказался в квартире. Последняя генерация была просто чумовой: патриции, сенаторы, отставные легаты. Чернокожие рабыни, разносящие вино и фрукты, и он, пожилой, слегка обрюзгший претор... опытный, маститый, видавший виды... Как ни странно, но в последнее время Геша стал находить всё больше прелести в таких воплощениях.
Уже в ванной, глядя в зеркало на своё чуть опухшее лицо, он вдруг сообразил, что за последние трое суток побывал в шкуре (Геша начал загибать пальцы) тридцати двух... нет, тридцати трёх людей. Неудивительно, что его срубило. Эдак можно и с катушек слететь. Ему просто необходимо пройтись по свежему воздуху.
В половине второго нахохленный Пересутин, обмотав подбородок фиолетовым шарфом, шагал в сторону Центра. Мелкие снежинки кружились в воздухе и падали на мокрый серый асфальт. Геша дошёл почти до площади Ленина, когда сообразил, что пару дней не ел ничего основательного. Чувствуя в желудке сосущую пустоту, он огляделся и направился к первой попавшейся кафэшке. Незапоминающаяся официантка со скучным лицом поставила на его столик салат, бифштекс с яйцом и овощным гарниром, подсунула под кружку с пивом бирмат и ушла, деревянно качая бёдрами. Отодвинув салат, Геша вонзил вилку в мясо. Он слопал почти половину бифштекса с овощами, когда медленно нарастающее в нём недоумение наконец превратилось в уверенность - всё что он ел, напоминало прессованную бумагу. Ничего не понимая, Геша зацепил салата, потом приложился к пиву. Ощущение будто жуёшь салфетку. Исполняясь возмущения, Геша поднял голову, выискивая глазами официантку, и обомлел. Когда-то у бабушки был чёрно-белый телик. Геше вдруг показалось, что ему снова семь лет, и он смотрит старенький "Рекорд". Столы, шторы, скатерти, картинки на стенах, люди за барной стойкой - всё было монохромно серым, словно пропущенным через фильтр фотошопа. Геша заморгал. Самое ужасное заключалось в том, что нечто подобное уже происходило с ним полторы недели назад, но тогда это нечто продлилось не больше пары секунд, и он убедил себя, что всё случайность и глупая фантазия. Геша изо всех сил потёр глаза. Ничего не изменилось, и Пересутину стало по-настоящему страшно. Он вскочил, уронив стул, бросил на стол несколько смятых купюр и выбежал из кафе.
