У каждого человека есть своя дурацкая фишка. Кто-то собирает корейские марки, кто-то боится наступать на крышки колодцев, Геша Пересутин ходил на "Плешку". Привычка бывать на блошином рынке появилась ещё в школе. В младших классах он с одноклассниками бегал туда шалить, а в старших - начал чувствовать странную прелесть этого места. Плешка действовала на Гешу совершенно волшебным образом. Он бродил между кривобоких прилавков, среди расставленных прямо на асфальте коробок, глазел на никому не нужные разности, рассматривал потрёпанных жизнью продавцов и ощущал себя то ли археологом, то ли искателем сокровищ.

Школа сменилась на институт, а Плешка, как была, так и осталась. Геша приходил на рынок по субботам раз или два в месяц, гулял, наслаждался умиротворением, иногда покупал копеечные безделушки: старые очки в поцарапанной роговой оправе, жухлые книжки, в которых не хватало страниц, фарфоровых птичек с отбитыми клювами.

Иногда случались внеплановые походы. Вот и сегодня ноги сами принесли его на остановку семнадцатого автобуса, а через двадцать минут он уже бродил среди прилавков уличных торговцев. Причиной всему глупая ссора с Иркой, дурацкая такая ссора, совершенно на пустом месте. Если фанатеешь от всяких сальс и руэд, то совершенно необязательно принуждать к тому же всех остальных. Ну, не желает твой парень два раза в неделю таскаться в школу самбы, и что? Не имеет права? Конечно, имеет. Но с этого самого места вырисовывалась одна проблемка - отношения с Иркой Гешу вполне устраивали, и рвать их из-за какой-то ламбады совсем не хотелось. Задачка...

По мере продвижения по Плешке настроение постепенно разъяснивалось, мрачные мысли становились не такими мрачными и постепенно переходили в разряд "как-нибудь разрулим". Свернув в самую бедную часть рынка, что тянулась вдоль бетонного забора, Геша задержался напротив старичка, сидевшего на раскладном стульчике перед двумя перевёрнутыми картонными коробками. На коробках теснилась всякая ерунда вроде фотографических рамок, стареньких детских игрушек, нескольких бритвенных станков, в которые нужно закручивать бритву "Нева". Но Гешу заинтересовал не товар, а его продавец - какое-то концентрированное воплощение серости: серое, аккуратно заштопанное в паре мест, не по погоде теплое пальто, серые брюки, серенький пух волос, пегая с проседью бородка клинышком, серое выражение серого морщинистого лица. В уголках мутных невыразительных глаз белые комочки то ли засохшей слизи, то ли плесени.

Внутренне содрогнувшись, Геша с трудом отвёл взгляд от лица серого человека и уже собирался двинуться дальше, как вдруг стайка пацанов лет семи-восьми прыснула между ним и торговцем. Сминая всё вокруг бестолковым броуновским движением, мелкие разом перевернули коробки и, не останавливаясь, ринулись в лабиринт проходов между прилавками. При этом один или два разбойника успели хапнуть на бегу что-то из разлетевшихся по асфальту мелочей. Несколько продавцов возмущенно закричали. Старичок суетливо вскочил, опрокидывая свой стульчик, но гнаться за хулиганами не имело смысла, и хозяин импровизированной лавчонки, бормоча проклятия, опустился на колени у перевёрнутых коробок. Испытывая не весть бог откуда взявшееся чувство вины, Геша присел рядом. Он собирал с асфальта рамочки с бритвами, стараясь не смотреть на серого торговца.

Когда всё барахло было наконец сложено в одну из коробок, Геша торопливо поднялся и, кивнув старичку, быстро пошёл, прочь. Никчёмное происшествие окончательно выбило его из колеи. Он уже спустился к самой остановке, когда за спиной сипло задышали, и бесцветный сдавленный голос, сбиваясь, произнёс:

- Молодой человек... Молодой человек, одну минуточку.

Геша обернулся. Конечно же, это был он. Плечи под ветхим пальто судорожно вздымаются, закисшие глазки бегают из стороны в сторону, цепкая лапка сжимает верёвочные ручки вставленных одна в другую коробок с нехитрым товаром. Отчего-то Геша даже не удивился повторному явлению серого.

- Одну минуточку, - переводя дух, повторил старичок. - Я не успел вас поблагодарить.

- Да ладно, - пробормотал Геша.

Старичок, явно не желающий слушать возражений, пожевал губами.

- Если вы не против, давайте присядем... Всего на одну минутку.

Геша покосился на табличку с расписанием автобусов и покорно кивнул.

Они сели на пустую скамейку с неудобной изрезанной ножиками спинкой. Геша сел слева, старичок - справа, пристроил свою поклажу на край сиденья и полез во внутренний карман. "Сейчас полтинник будет совать", - испуганно подумал Геша и в тот же миг увидел на сухой ладони старика извлечённый из пальто предмет - плоскую коробочку, не больше сигаретной пачки, с помаргивающей красным кнопкой ровно посередине. Больше всего это походило на самодельный реквизит для школьного театра.

- Вот. - Лицо старичка приняло торжественное выражение. - С почтением и самыми наилучшими пожеланиями...

- А это что? - осторожно спросил Геша.

- Генератор.

- Генератор чего?

- Генератор реальностей.

Геша приподнял брови:

- Реальностей?

- Именно. - Старик важно кивнул. - Совершенно эксклюзивная вещь.

- Хотите подарить мне эту штуковину?

- Не совсем. - Глазки смотрели внимательно и совершенно без всякого выражения. - Генератор реальностей нельзя подарить, потерять или выбросить. Его можно только продать и купить.

- Почему? - обалдело спросил Геша.

Старичок развёл руками, дескать, так уж всё устроено.

- И сколько стоит? - произнёс Геша, уже соображая, что от старика так просто не отделаться.

- Стоит столько, сколько у вас есть с собой и ни копейкой больше.

"Господи, - со смесью жалости и страха подумал Геша. - Кажется, действительно псих". На лице старичка появилось выжидательное выражение. Ладошка с коробочкой чуть подрагивала. "Чёрт", - подумал Геша и полез по карманам. На его счастье наскреблось в общей сложности триста рублей, которые со смешанным чувством облегчения и сожаления он протянул "благодарителю". Узкие губы старика вдруг тронула быстрая улыбка. Одной рукой он воровато вытянул из Гешиной ладони купюры, второй - сунул ему коробочку.

- И что мне с ней делать? - недоуменно проговорил Геша, рассматривая "подарок".

- Использовать по назначению. - Старичок быстро закивал. - Жмёте на кнопку и получаете два часа новой реальности. Обратный переход совершается автоматически по истечению времени. Если предложенная реальность почему-то вам не нравится, опять же жмёте на кнопку и происходит досрочный возврат. Всё элементарно.

Геша с сомнением рассматривал коробочку.

- И могу попробовать прямо сейчас? - задал он каверзный вопрос, покосившись на нового знакомца.

- Ради бога.

Хмынкнув, Геша надавил на кнопку, и ничего не произошло. Они по-прежнему сидели на скамейке, и старичок прятал триста рублей в пальто.

- Не работает, - констатировал Геша, с вызовом глядя на старичка.

- Да, - согласился тот, нисколько не смущаясь. - Кнопочка до сих пор красная... Может, вы не все деньги отдали?

Словно под гипнозом Геша полез в карман брюк, вытащил двадцать рублей, оставленные на обратную дорогу, и вложил в подставленную руку.

- Я же говорил, - удовлетворённо пропыхтел старичок, указывая на вдруг зажёгшийся зелёный огонек. - А теперь жмите. Не бойтесь. Получите массу удовольствия.

Глаз с белым комочком в уголке весело подмигнул, и Геша почти автоматически, даже не успев ничего подумать, надавил на кнопку.

Сначала ему показалось, что он ослеп. Но уже в следующий миг, щурясь и хватая ртом влажный солёный воздух, он сообразил, что это просто солнце, сияющее полуденное солнце и яркое, как лазурит, небо с редкими пёрышками облаков, что его ноги, обутые в сапоги с широкими отворотами то проваливаются в тартарары, то взлетают вверх, будто на качелях. Да и с головой творилось что-то невообразимое, с одной стороны он по-прежнему оставался Гешей Пересутиным, а с другой стороны был кем-то совсем другим. Он был Хуаном Зубастым, и несущаяся по воде бригантина находилась в его безраздельной власти вместе с пушками, бухтами канатов, припасами в трюмах, вместе с шестью десятками дочерна загорелых полуголых мужчин, готовых на всё по приказу своего капитана. И он на полубаке, оскаленный, без шляпы, с летящими по ветру волосами. Правая рука мёртвой хваткой вцепилась в планшир, в кулаке левой - чудесная коробочка генератора. А впереди, прямо по курсу, всего в четверти лиги, корма французского торговца, на всех парусах удирающего от погони.