Да что там куры, — даже наши ближайшие по генетическому родству шимпанзе, по-видимому, не могут научиться говорить, пусть хоть на своем обезьяньем языке, но именно говорить, а не просто сигнализировать, кто там главный самец, где опасность, а где много еды. Ученые до сих пор спорят на этот счет. В 1930-40-е годы супружеская пара американских психологов Лейла и Винтроп Келлог взяли на воспитание в дом детеныша шимпанзе Гуа, чтобы воспитывать ее одновременно с их недавно родившимся сыном Дональдом. Гуа с мальчиком росли как сестра и брат, но шимпанзе ни разу не сказала ни слова, не в пример Дональду, который помимо быстро усвоенного языка человека начал копировать звуки обезьянки. Супруги Кейт и Кейтерин Хайе, тоже американские психологи, растили шимпанзе Вики прямо в лаборатории по изучению приматов и усиленно обучали его языку, выстраивая ему даже правильные движения губ и языка для произнесения соответствующих звуков. После большого количества упражнений, часто помогая губам руками, к семи годам Вики научился выговаривать три слова, в которых можно было различить к месту и не к месту воспроизведенные «слова»: папа, мамаи чашка.
Конечно, у обезьян были неравные условия с ребенком — хотя бы, совсем не подготовленный природой к звуковому языку голосовой аппарат. В конце 1960-х годов сразу несколько команд психологов начали изучать возможность обучения детенышей обезьян языку жестов. Уже в 70-х было объявлено, что знаменитые сейчас обезьянки Сара, Лана, Кензи, Вешо и Коко в той или иной степени, но обучились общаться с сородичами и с экспериментаторами посредством жестов, а также с помощью маркеров объектов и действий. Сара научилась выстраивать в цепочку на доске намагниченные пластиковые фигуры, как это сейчас делают дети для усвоения азбуки. Лана и Кензи научились нажимать кнопки с соответствующими символами на специальной клавиатуре компьютера. Еще больших успехов достигли шимпанзе Вэшу и горилла Коко, как было заявлено, — они овладели американским жестовым языком, то есть вышли на полный контакт с глухонемыми людьми! «Язык больше не является той областью, где господствует только человек», — заявила дрессировщица Коко — Франсина Паттерсон. Горилла Коко не просто разговаривает на языке жестов, она еще выстраивает на этом языке всяческие каламбуры, шутки, метафоры и невинные обманы, — утверждала Паттерсон. Оставалось только представить таблицы употребления тех или иных жестов с оценкой, насколько они были уместны в каждом случае. Однако большинство дрессировщиков ответили отказом на просьбу исследователей предоставить им необработанные данные для статистического анализа. Поэтому истинные языковые достижения знаменитых обезьянок обросли легендами, если не сказать, что и вовсе покрыты тайной. Во всяком случае, знающие американский жестовый язык глухонемые не нашли общего языка с красавчиком Коко. К тому же этот жестовый язык, строго говоря, языком-то и не является, а представляет собой всего лишь грубую систему мимики и жестов, без сколь-нибудь выраженных морфологии и синтаксиса.
В своей книге «Инстинкт языка» Пинкер пишет, что «.. На самом деле, то, что реально делали шимпанзе, было интереснее, чем утверждения дрессировщиков о том, что они делали. Джейн Гудол, присутствовавшая при работе над проектом, заметила, что все так называемые жесты Нима были знакомы ей из ее наблюдений над шимпанзе в природных условиях. Шимпанзе очень сильно опирались на жесты из своего природного репертуара, а не усваивали настоящие произвольные жесты американского жестового языка».
Как бы там ни было, совершенно очевидно, что способность человека к языку принципиальным образом выделяет его из животного мира, как бы ни были разговорчивы шимпанзе и гориллы в их естественном общении или будучи обученными искусственным приемам коммуникации. Насколько эти уникальные способности человека связаны не только с голосовым аппаратом гортани и носоглотки, но и с развитием мозга, в частности, коры его больших полушарий?
Действительно, вот мы гордимся тем, что у нас есть кора головного мозга, которая выполняет чудовищные вычисления и благодаря которым мы столь умны и прекрасны, — убеждает профессор Черниговская. — Так вот, у птиц, у которых довольно сложные когнитивные возможности, как мы теперь знаем из экспериментов разных людей, коры вообще нет. У них даже поверхность мозга гладкая. Но, не смотря на это, существуют говорящие попугаи, есть еще и другие виды птиц, которые умеют говорить. Этот факт нас как-то должен озадачить. Ведь рассуждая про эволюцию языка, мы говорим: «У нас мозг, у нас прямохождение, у нас правильный череп и у нас правильные артикуляторные органы, которые дают нам возможность анатомически и физиологически этот весь ужас, который я сейчас произношу, произносить». Потому что это огромная скорость, это микроизменения в частотах и длиннотах, и это все имеет прямое отношение к коммуникации. Так вот, у попугаев близко ничего нет такого, чем они могли бы говорить, а они при этом говорят ровно так, как мы с вами. Загадка!
Действительно чистота звукоподражания иных попугаев может соперничать с номерами известных имитаторов на эстраде. Практически все попугаи могут научиться произносить по-человечески отдельные слова и даже предложения. Но самый «разговорчивый» вид попугаев — это знаменитый серый африканский попугай жако, словарный запас которого у отдельных представителей достигает 800 слов! Жако по кличке Прудли даже занесен в книгу рекордов Гиннеса как рекордсмен по количеству выученных слов. «Человеческий» словарь Прудли насчитывает 1000 слов — не каждый лектор настолько разнообразен в своем словарном репертуаре. При этом попугаи не просто повторяют слова — они очень хорошо имитируют интонацию человека, которого копируют. Если это песенная фраза — то слова они буквально напевают.
Кстати, если говорить о песнях, то соловьиные трели, казалось бы, демонстрируют гораздо большее вокальное искусство, чем самые замысловатые высказываниям попугаев. Хорошим голосом действительно обладают несколько групп птиц: певчие птицы, колибри и попугаи, но только последние сильно опережают всех по способности к подражанию. Значит ли это, что попугаи самые умные среди птиц, если научились подражать голосу самого человека? Международная группа исследователей из Венского и Геттингенского университетов даже утверждает, что серый африканский попугай жако в трехлетием возрасте обладает логическим мышлением на уровне макаки.
Действительно, птицам, к примеру, сначала показывали, как под непрозрачную чашку помещали вкусный для них орех, потом перетасовывали чашки за ширмой. Затем опять на глазах попугая оба стакана по очереди встряхивали, предлагая птице определиться, где же находится орех. Жако успешно решали эту задачку, хотя ранее не слышали, как себя проявляет орех в пластиковом стакане при встряхивании. Не способствуют ли вокальные способности интеллекту — настолько, что певчие птицы и попугаи начинают решать посильные только обезьянам задачки? Наверное, даже обезьянам было бы обидно сравнение их мозга с птичьими мозгами. Между тем нейроморфолог из Рио-де-Жанейро Сюзана Эркулано-Хюазель, известная своими работами по анализу мозга различных животных, в 2016 году представила данные сравнения числа нейронов в мозгу птиц 28 семейств. Певчие птицы и попугаи действительно оказались в этом списке первыми. Но настоящим сюрпризом оказалось то, что при одинаковом весе мозга с млекопитающими число нейронов в птичьих мозгах было в два раза больше! Например, при равном весе мозга, около двух граммов, в голове у скворца насчитывалось 486 миллионов нейронов, а у крысы — всего 200 миллионов.
Вполне объяснимая с точки зрения экономии веса более компактная укладка нервных клеток у птиц, возможно, делает их мозг не только более эффективным на единицу веса, но еще и более быстродействующим из-за меньших размеров нейронов и более коротких связей между ними. Если рассматривать мозг попугая по частям, то наиболее развитыми у него, по сравнению с другими птицами, оказываются передние доли. Ученые предположили, что именно в этих областях могут располагаться центры, ответственные за способности птиц к вокализации. Но почему даже среди птиц-вокалистов одни только поют, а другие — попугаи — еще и говорят?
