— Куда ты собралась улететь? — вдруг спросил Том.

— В Нью-Йорк, — просто произнесла девушка, подзывая официанта. — А ты?

— Как ни странно, я тоже должен был уехать сегодня в Нью-Йорк, — к ним подошел парень, чтобы принять заказ. — Пожалуйста, мне виски со льдом, девушке — вино.

— Торт Баттенберг[5] и морковный, — добавила Амелия, вспомнив, что Том очень любил, когда она пекла морковный торт — единственное блюдо, которое она умела хорошо готовить, и то не всегда удачно.

— Что же на самом деле вело тебя в Нью-Йорк? — последовал новый вопрос Тома.

— Прослушивание. Я хочу попасть на Бродвей, — Амелия слегка прищурилась. — А тебя?

— Деловая встреча по поводу нового фильма, — Том не увидел в ее взгляде ни удивления, ни восхищения, скорее, лишь некое безразличие.

— Все понятно, — отозвалась Амелия. — Том, почему мы так формально разговариваем друг с другом, будто нам не было когда-то хорошо вместе?

— Ты правильно выразилась — «когда-то», — мужчина сомкнул ладони в замок, поднося их к губам. — Все же давно в прошлом.

— Но не все же было так плохо, — настояла Амели, — ведь так?

— Что ты хочешь от меня? — вырвалось у Тома.

— На самом деле, ничего особенного. Мне просто хочется понять, почему мы расстались с тобой.

— Боюсь, что просто так мы сегодня друг от друга не отделаемся. Нужно как-то скоротать время. Похоже, в этом огромном аэропорту ты единственная моя компания. Давай начнем с начала. С самого первого дня. А закончим последним, и вот только тогда ты и я найдем ответы на все вопросы. Идет?

— Конечно, — Амелия улыбнулась.

Говорят, что лучше не стоит ворошить прошлое, но эти люди неправы. Иногда стоит поднять его прах со свалки, где хранятся прошлые воспоминания, чтобы найти в своей жизни что-то новое.

Комментарий к Глава 1, или когда непогода портит планы

[1] «City of London school» - частная школа для девочек

[2] Уолворт - район Лондона

[3] Ройл-Корт - театр Лондона

[4] кисть-кабуки применяется гримерами для нанесения румян

[5] Торт Баттенберг - популярный и традиционный в Англии

Музыка:

Hoizer – In The Woods Somewhere

Группа:

https://vk.com/clubdubo.savanski.dupont

========== Глава 2, или как познакомиться в Риме ==========

Что же есть такого магического в Риме, от чего хочется, как юная принцесса Анна [1], упиваться ощущением свободы? Что же в нем такого чарующего, что стоит только задержаться в нем на день — и ты уже не хочешь его покидать?

Может быть, потому что это самый древний и самый романтичный город на планете? Париж, Мадрид или та же Венеция просто в подметки не годились Риму. Или потому что, оказываясь в городе, ты просто сразу же и бесповоротно влюбляешься в него? Хотя, наверное, не стоит искать разгадку магии, ведь это то немногое, до чего ещё не успела добраться наука, дав хоть какое-то логическое объяснение.

Первое, что бросилось в глаза… Нет, почувствовалось кожей — это цвет: цвет зданий, площадей, парков. Цвет охры, цвет травертины или же сочетание грязно-желтого, светло-коричневого, бежевого и зеленовато-коричневого… Прямо как в фильме, который снимали в «сепии», вот что сразу подумала Амелия. Но в то же время сама атмосфера города была очень теплой и бурлящей. Вот уж действительно правда, что итальянцы и их город считаются самыми шумными во всей Европе.

Утро Рима начинается под звуки колоколов многочисленных соборов. Одна за другой приходит в движение машины, стоявшие ночью на обочинах тротуаров. Кутаясь в пестрые пальто и длинные шарфы, жители с непокрытыми головами спешат на работу. Не обращая внимание на светофоры, они смело бросаются в нескончаемые автомобильные потоки, вызывая смятение и недоумение у иностранцев. Магазины, рестораны и кофейни открываются, распахивая свои двери для посетителей, желающих начать утро с чашечки кофе с корнетто и булочками с мягким сыром. Город полностью проснулся, чтобы не затихать ни на минуту.

В Риме передвижной театр «Странник» остановился всего лишь на четыре коротких дня. Здесь они собирались дать два спектакля под открытым небом в парке «Celio»[2], чтобы потом отправится во Флоренцию. Денег с собой было не так много, но все же достаточно, чтобы с комфортом и без чрезмерной экономии провести время в вечном городе.

Признаться, Амелия ничего не ждала от этой поездки. Это было уже второе лето, как она ездила со «Странником» по Европе, но если в прошлый раз она наслаждалась каждым мигом театрального тура, пробуя на вкус свободу и независимость, то сейчас ждала, когда можно будет вернуться в Лондон, где легко спрятаться от Билла Грейстила, с которым она рассталась накануне отъезда.

О, как же это унизительно, постоянно находится рядом с человеком, который изменил тебе с первой попавшейся девушкой из клуба. Но актерская профессия такова: часто приходиться стоять на одной сцене с теми людьми, которых ты просто на дух не переносишь, но прячешь презрение под сотней масок, присущим всем актерам.

Амелия и Билл познакомились в колледже. Он старше ее на два года, любимец публики, объект обожания всех юных студенток. Их роман начался настолько стремительно, что Амелия не успела и заметить тот момент, когда ее живой интерес к персоне Билла перерос в нечто большее. Хотя вряд ли она его любила, скорее всего, просто обожала, как и все, и готова была прощать почти всё. Всё, кроме измены.

Ругаясь, колотя его в грудь, когда он пытался ее утешить и объяснить, будто для него та девица ничего не значит, Амелия решила, что не будет его прощать. Она просто не сможет быть с Биллом после его лжи и предательства. Да, глупо было выяснять отношения перед поездкой в Европу, портить тем самым себе настроение, но неопределенность еще хуже.

Вот поэтому Амелия старалась держаться подальше ото всех, как можно больше времени проводя в одиночестве. Если во Франции ей было проще, ведь она знала язык, то в Италии намного сложнее, ибо кроме простых дежурных слов она ничего не знала. Но Амелия быстро училась.

— Вы хорошо играете, — вдруг услышала Амелия. Она подняла глаза вверх, перед ней стоял мужчина: высокий, с крупными, выразительными чертами лица, голубоглазый, темноволосый.

— А вы… — непонимающе протянула Амелия. — Вы…

— Я видел вас вчера на сцене. Надо уметь играть без слов. Выражать эмоции телом и лицом, при этом не кидать никаких реплик в зал. Кто додумался до такой пантомимы? — мужчина сел напротив нее. Честно говоря, сегодня Амелия ни с кем не хотела разговаривать: она просто хотела в гордом одиночестве насладиться римской пиццей.

— Мы сами. В прошлом году мы ставили Шекспира, правда, нас мало, кто понимал, ведь не все же учат английский, — ответила зачем-то Амелия, хотя могла вежливо сказать, что хочет побыть одна и не настроена вести разговоры. — Поэтому ходили только те, кто знают Шекспира на родном языке. Мы хоть и согласны выступать на разных сценах, но за гроши не хотим выходить к публике.

— Порой мне кажется, что каждая строчка Шекспира — это универсальный язык, который понимают, где бы люди ни находились и на каком языке ни говорили, — мужчина улыбнулся.

— Я бы согласилась с вами, но, к сожалению, реальность намного труднее, чем кажется, — Амелия сложила руки под столом: аппетит совершенно пропал.

— О, само собой разумеется, — протянул мужчина. — Но ведь вы со мной согласны, что Шекспир создал универсальные истины, дал направление английскому театру, сделав его особенным.

— Да. Но есть много других замечательных театральных школ, — отвлеченно ответила Амелия.

— Как-то безрадостно звучат ваши слова, — отметил ее случайный собеседник.

— Простите, но я как-то не очень настроена говорить.

— Может, прогулка по городу поднимет вам настроение? — вдруг спросил мужчина.

— Вы так хорошо знаете город?

— Так же, как и вы, но вдвоем намного интереснее проводить время, — он замолчал, явно обдумывая, что сказать. — Кстати, меня зовут Том. Том Харди.