«Мы ничего друг другу не должны. Мы оба потерпели крах, провалились по полной программе, элегантно, виртуозно, набрав максимальное количество штрафных очков. Мы аккуратно разложили перед собой свои разочарования, потом свалили их в одну кучу и честно поделили между собой. Каждый взял свою половину. Вот так мы расстались сегодня», — подумала Амелия, когда села на свое место в самолете.

Если мы вступаем с человеком в близкие отношения, мы как бы вбираем его в себя, пускаем под кожу, даже на уровне физиологии. А когда отношения портятся, мы расстаемся и не видимся годами, но у нас внутри теперь живет не друг и не родственник, а любимый. Важно, если отношения завершились, зачистить физиологический уровень, отпустить из себя этого человека или ситуацию, с чем Амелия справилась, но сложнее всего оказалось выкинуть Тома из головы. И это можно было сделать либо с помощью понимания, либо сострадания, или же при помощи превращения воспоминаний в негативные чувства, но во внутреннем мире это много чего может разрушить — в областях времени и пространства, связанных с этим человеком. Нет, нужно обо всем вспоминать с теплотой. И отныне она так и будет делать.

Амелия почему-то улыбнулась, понимая, что действительно смогла отпустить прошлое. Воспоминания ее больше не терзали, они остались в аэропорту, и она не забрала их с собой в Нью-Йорк.

Они с Томом снова находились почти рядом, но никто не бросал друг на друга взгляды, словно они были незнакомы. Все точно в прошлом. Наверное, это единственный правильный итог, который они смогли вынести из этой встречи.

— Вам что-нибудь нужно? — спросила светловолосая стюардесса, широко улыбаясь.

— Если только воды с лимоном, — просто ответила Амелия, доставая из сумки свернутый в рулон сценарий для прослушивания.

— Больше ничего? — последовал еще один вежливый вопрос.

— О нет, спасибо, — уголки ее губ легко дрогнули, когда она стала искать сцену, которую учила накануне.

— Сию минуту.

Наверное, ей можно позавидовать, ведь она была девушкой Тома Харди. Но Амелию никогда не беспокоили подобные статусы. Она хотела быть девушкой того, другого Тома Харди, которого не любили и не обожали во всем мире. Звучит эгоистично, но, оказывается, она хотела свой мирок, где есть место тишине, а музыка иногда ненадолго умолкает.

Вот что ей было нужно, и когда этого так и не случилось, все стало сыпаться. Странно, но почему-то она не смогла этого понять несколько часов назад, когда сидела с Томом в кафе, и только сейчас к ней это пришло, словно озарение. Настолько чистое и ослепительное, что ей захотелось написать записку Тому. Но она не будет этого делать. Не будет делиться с ним этим открытием. Пусть сам догадается обо всем. Ее это уже не должно волновать.

Сам Том был слишком погружен в себя, чтобы замечать, как Амелия улыбается. Он не ожидал ее увидеть спустя столько времени. Не ожидал, что придет к выводу, что временами он скучал по ней, как бы странно это сейчас ни звучало. Может быть, и не стоило вот так резко и неожиданно разрывать отношения? Но все случилось как случилось. Ничего уже не изменить, и винить в этом совсем некого. Пусть все остается, как есть, вернее, хорошим воспоминанием, ведь им есть что вспомнить.