— Ну, давай. Отчитай меня, Анастейша. Лиши сладкого, поставь в угол, накажи меня ремнём — я же весь в твоей власти, — смеясь, произнёс Грей.

— Насчёт ремня — здорово подмечено, — произнесла я, прищурившись.

Грей отвернулся от меня и зашагал к окну. Я пошла след за ним.

— Послушай, почему ты ведёшь себя так, будто произошло что-то страшное? — сорвалась я.

— Пока ничего не произошло, — бросил Кристиан, — Но мы все в шаге от этого.

— Кристиан! — воскликнула я, зажмурив глаза, от разрывающего меня негодования, — Нет никакого шага. Всё прекрасно! Наша дочь вернулась и она счастлива. Твои акции держатся крепко…

— А, это ты плавно переходишь к теме наследства. Уже думаешь, кому что отписать, — прошипел Грей.

— Да что с тобой?! Прекрати немедленно! — я вскипала от гнева, — Знаешь что, если ты намерен вести себя таким образом, можешь идти к зеркалу и разговаривать и плеваться со своим отражением. Потому что мне тоже стоит задуматься о своём наряде, — поджала губы я.

— Но только о моём костюме никто не думает.

— Не волнуйся, дорогой мой. Ты и так будешь гвоздь программы, — скептично заметила я, — Все будут смотреть на твоё выражение лица и шептаться, ведь это ты был против этого брака.

— У меня есть веская аргументация, — начал было он, но я его перебила, выставив руку вперёд:

— Прошу тебя, Кристиан, не начинай. Я уже слышала эти аргументы много лет назад. Сейчас, это вчерашняя газета. Думаю, нам действительно пора заняться выбором вечернего туалета, — я уже было развернулась, чтобы уйти, но Кристиан меня остановил:

— Ты только посмотри на это!

Я подошла к окну и поглядела туда, куда смотрел Кристиан. Господи, я мечтала видеть Фиби именно такой. Счастливой, радостной, любимой и любящей. Адам гладил её волосы, шептал что-то на ухо, целовал её руки и смотрел в её глаза так, что сердце моё билось часто-часто, а слёзы вновь и снова напрашивались на мои глаза.

— Какой мерзавец, — рыкнул Кристиан, — Пришёл в мой дом, забрал мою дочь, которая только вернулась обратно, перетянул на свою сторону мою жену, а я кинут всеми и всем на меня плевать, как на мешок со старыми газетами…

— Кристиан, послушай, — я повернула его лицом к себе, заглянула в его глаза, — Фиби счастлива. Адам жив. Единственное, что требуется от нас — так это разделить их счастье и быть счастливыми вместе с ними! Всё начинает налаживаться, а ты рисуешь себе нечто отвратительное, сравниваешь себя с собранием бумаги, которой некоторые вытирают окна, глупо психуешь. Ты ничего не должен, кроме того, что радоваться. Всё случилось так, как должно было случиться много лет назад, так что, пожалуйста…

— Я не надеялся тогда на этого шалопая…

— Он был очень молод!

— В двадцать один год, я тоже не был стар, однако не был обалдуем. И молодость — это не оправдание. А дочь у меня одна! И мне её жаль! Да, жаль! Я боролся за неё. И никакой я не злой гений! Самолёт я не взрывал. Я хотел, чтобы он стал тем, кем он стал… Так что, это он ещё должен быть благодарен, а не точить на меня зуб… А что было бы, если бы они женились рано?.. Они бы давно разошлись. Ну, и слава Богу!

— Кристиан!

— Нет, что я говорю?!. Нет, не слава Богу. Так нельзя. Брак должен быть вечным.

— Так радуйся сейчас! Будь счастлив. Твоя дочь любима, она любит! Она парит в облаках, она счастлива, — слёзы потекли по моим щекам, от нахлынувших эмоций, — Не ревнуй её! Ты её папа и никто ей тебя не заменит, а если ты будешь так же радоваться вместе с ней — она станет самой любящей дочерью… Мы все прошли тяжёлый период, мы все вынесли это непростое время раздора, хаоса… Он злиться на тебя, ты ревнуешь. Он сдерживается ради Фиби, а ты подливаешь масло в огонь. Прекрати и ты увидишь, насколько кардинально изменится его отношение к тебе. Ты человек, подаривший ему любовь и смысл жизни. Подарки нельзя отнять, это только приносит боль, обиду и разочарование… Отпусти, Кристиан. Будь мягче. Они заслуживают этого. Заслуживают быть вместе.

— Моя дочь всегда будет заслуживать большего! — прорычал он, — Он, ведь, здесь Флинн, а на арене мирового бизнеса — Криг. И он увезёт её в другую страну, Анастейша! Этого ты не поняла?

— Поняла! Знаешь, Грей, это нормально, что девушка выходит замуж и уезжает туда, куда и муж. Если ты забыл, то по твоей милости все эти пять лет она была в монастыре, в чужой стране, была несчастна… А теперь — у неё есть Адам, а у него есть она!.. И они достойны друг друга. Я не наблюдаю партии лучшей для неё, чем Флинн, Кристиан. Да и что я распинаюсь? Ты не будешь доволен, пока не увидишь свой клон рядом с дочерью. Вот и всё. Прости, но это невозможно. Если не можешь радоваться чужому счастью, а именно — счастью дочери, хотя бы просто не мешай. Проходи мимо!

— Может мне пройти мимо этой вечеринки, как считаешь? — прорычал Грей.

— Я считаю, что ты ведёшь себя как старый маразматик Кристиан Грей, ясно?

— Почему ты так за него заступаешься, чёрт возьми?

— Потому что он — избранник моей дочери. Потому что с ним, моя дочь счастлива.

Спор прекратился и тишина звенела у нас в ушах.

— Прости, — бросил Грей, кладя руки мне на плечи, — Только… только не уходи, Ана. Я буду держать своего зверя. По крайней мере, буду ужасно стараться.

— А я никуда и не собиралась. Не могу же я оставить мужа наедине с его маразмом, — широко улыбнулась я.

— Анастейша, если ты ещё раз произнесёшь это слово, я тебя…

— Трахнешь? Не прокатит. Одни обещания, — дразняще рассмеялась я.

Грей прищурился, а потом резко подхватил меня на руки, что-то прорычав.

— Осторожно, у тебя спина, — напомнила я.

— Заткнись! — обещание будет исполнено.

Кажется, он решил тряхнуть стариной!.. Хоть в чём-то он полезен…

Адам

На следующее утро, в день помолвки, я решил заехать в дом Греев, якобы смягчить обстоятельства нашего вчерашнего не самого приятного разговора с будущим тестем.

Встретившись с Анастейшей в холле, я вручил ей в подарок платье, сказав, что хочу, чтобы моя будущая тёща была на вершине своей прелести. Она поблагодарила меня и сказала, что Фиби ещё спит. Я не хотел, чтобы она её будила… Её ждал волшебный вечер и ей было необходимо выспаться.

— Мне позвать Фиби? — спросила миссис Грей.

— Нет, я приехал только для того, чтобы отдать наряд вам и… мистеру Грею, — после, я обратился к домработнице, — Ким, доложите Кристиану Грею о моём приходе.

— Конечно. Секундочку.

Она поспешно вышла, а Ана положила руку на моё плечо и произнесла:

— Адам, я уверена, что Кристиан более-менее смягчился. Спасибо за платье и за заботу, дорогой. Очень приятно.

— Для меня это пустяки, миссис Грей. Но меня очень радует то, что вы сказали.

— К вам пришёл ваш будущий зять, сэр, — услышали мы голос Ким, доносящийся из столовой комнаты.

— Вот же какой… Чуть свет и он уже здесь!.. Не мог дождаться вечера, чтобы начать мучить мою дочь., — начал он отвечать, но прервался, — Пусть входит.

Анастейша виновато улыбнулось, я тоже выдавил из себя что-то похожее на улыбку. Почему же он так раздражён и заражает этим меня?!

— Можете войти, — с милой улыбкой сказала Ким.

Я послушался. Кристиан был настроен очень решительно. Наверняка, он переварил всё, что произошло. В газетах уже написали о предстоящей помолвке, о моём возвращении. По его лицу я видел, что он чувствовал себя героем какого-то детектива, где все считают его отрицательным героем.