– Ну и что? Для нас это дорога в никуда. Чем отличается Кале от Фолкстоуна? Та же безысходность.

Они то и дело натыкались на брошенные пассажирами чемоданы и отдельные вещи, среди которых встречались и ценные, такие, за которыми Ник не однажды ходил на поверхность, вроде кейсов с ноутбуками, но брать их отсюда почему-то показалось ему все равно, что брать из могилы. Да и что толку с ноутбуков, если включить его некуда, а тащить до Лондона не хотелось.

Большинство электроники, которую Ник находил дома, не работало из-за облучения в момент взрыва. Работоспособность сохраняла только та, что находилась в подвалах, если раньше не сгнила от сырости.

– Жизнь, наверняка, есть в парижском метро, но нам до него не добраться, – резюмировал, наконец, Кукри. – Да и надо ли? Там ютятся такие же несчастные, как и мы. Вместе мы или порознь – какая разница?

– Вот уж не знал, что вы считаете себя несчастными, – удивился Ник.

– А вы думали, мы счастливы? – возразил тот.

– Ну, что-то вроде того.

– Эх, юноша! – вздохнул Кукри. – И наша жизнь, и ваша, и любая другая сейчас – это лишь жалкое подобие той, что была раньше.

– Я думал об этом, – признался Ник.

– Но вам, молодым, еще легче, – продолжал Кукри, – вы ничего уже не застали. Вам не с чем сравнивать, а мне – есть. Поверьте, это очень тяжело, и хуже всего было вначале. Многие, осознав потерю, сходили с ума, другие вешались или стрелялись. Да и сейчас еще… Я тоже одно время был близок к тому, чтобы пустить себе в голову пулю. Теперь, слава Богу, это прошло. Но сущий ад испытали те, чья семья осталась наверху, а они волею случая оказались внизу.

– Как вы? – догадался Ник.

Кукри кивнул и отвернулся.

– А я-то думал, у вас все было организовано, – сказал Ник, чтобы заполнить паузу.

– Какой там! – совладав с собой, махнул тот рукой. – Никто ведь не знал, когда начнется. Всем казалось, не сейчас, еще есть время немного пожить. При этом большинство верили, что все обойдется. Я был на дежурстве, а жена и дети проводила уикенд на море. А что стало с приморскими городами, вы сейчас видели.

– В котором из них? – спросил Ник.

– В Брайтоне.

– Мы туда не дошли.

– И ладно. Там все то же самое, что и во всех остальных местах. Чудес не бывает. Теперь мне уже даже не хочется знать, как именно они погибли. Их просто не стало и все. Были – и нет. И знаете, о чем я жалею?

– О чем?

– Что меня не было с ними в тот момент.

– Вы не смогли бы им помочь.

– Ну и пусть, зато лежал бы рядом.

Они направились к выходу.

– Вам приходилось ездить в Париж по этому тоннелю? – спросил Ник.

– Не только в Париж, но и в Брюссель тоже, – ответил Кукри.

– Как это было, когда понимаешь, что над тобой столько воды?

– Ничего особенного. Сначала наваливалась клаустрофобия – это же сорок километров дороги под дном моря, – но потом быстро отпускала. Чистого времени в тоннеле – тридцать с небольшим минут. Раз – и ты уже на континенте. Мне все-таки кажется, что где-то там глубже кто-то все же выжил. А мы уходим.

– Нет, такой колонии, как в лондонской подземке здесь не было изначально, – возразил Ник.

– Откуда вы знаете?

– Они бы перекрыли входы – от радиации и зверей. Но ничего такого мы не видим.

– Возможно, у них было не из чего возвести баррикады?

– Чушь! У них имелся целый поезд – разбирай и строй. И, тем не менее, баррикад нет. Значит, и людей здесь тоже не было.

38

Вернувшись к лодке, они столкнулись с новой неприятностью. Пиратский парусник, который они видели раньше, вернулся и пришвартовался у входа в бухту. Их лодку прикрывал корпус полузатонувшего судна средних размеров, и пираты ее не заметили. Очевидно, у них была здесь перевалочная база – они сносили на берег какие-то ящики и тюки, а другие заносили на борт. Потом закатили на шхуну металлическую бочку.

– Горючее, – определил Кукри, – у них, кроме парусов, есть и движок.

Пиратов на шхуне было не меньше, чем лондонцев. На корме и на носу Ник заметил тяжелые пулеметы.

– Что будем делать, командир? – спросил Янус.

Ник прикинул, что если попытаться на скорости проскочить мимо – пираты накроют огнем и потопят. Ждать – неизвестно когда те опять выйдут в море. Уйти ночью по берегу, унося лодку на руках? Тоже не лучший вариант, учитывая незнакомое место, в котором могут оказаться банды и опасные звери. Попытаться захватить шхуну? Завяжется бой с неизбежными потерями, а их и так осталось мало. Все варианты выглядели плохо.

– Если не уберутся до ночи, будем прорываться, – решил он.

– Каким образом? – поинтересовался Кукри.

– Мне надо обдумать детали, вечером все скажу.

Держась за судном, они укрылись в одном из портовых строений, со второго этажа которого открывался вид на всю бухту и шхуна была видна, как на ладони. Пираты опять ничего не заметили. Судя по всему, они были либо чрезмерно уверенными в себе, либо изрядно пьяными, а, скорее всего, и то, и другое.

Закончив разгрузку шхуны, пираты начали сгонять на берег каких-то людей со связанными руками. В бинокль Ник рассмотрел, что те носили на себе заметные следы долгого влияния радиации.

– Вот и население приморских городов, – констатировал Ник, – которое некоторые очень хотели увидеть.

– Я и не сомневался, что там живут, – ответил Кукри. – Вопрос только в количестве и качестве этого населения.

– Интересно, для чего они их захватили? – задался вопросом Ник.

– Понятия не имею. Но могу сходить на разведку, – неожиданно вызвался Кукри.

– Вы? – удивился Ник. – А почему не кто-нибудь другой?

– Потому, что я в свое время служил в спецназе британской армии, – немного заносчиво ответил Кукри.

Ник пожал плечами.

– Воля ваша. Постарайтесь все же, чтобы вас не обнаружили.

Кукри гордо вскинул голову и проигнорировал его замечание.

Когда он ушел, Ник подозвал Януса.

– Проследи за ним, только чтобы он ничего не заметил.

Янус кивнул.

– Будет сделано, командир.

«Похоже, ему нравится служба, – одобрительно подумал Ник. – Если доберемся до Лондона, нужно будет взять его к себе – хватит малому маяться по мелким линиям».

Кукри двинулся к базе пиратов окольными путями вокруг порта и Ник вскоре потерял его из виду. Теперь оставалось только ждать и надеяться, что обоих не обнаружат.

Часа через три Янус вернулся один.

– Кранты нашему полковнику! – с ходу объявил он.

– Что такое? – встревожился Ник.

Янус раздосадовано махнул рукой.

– Попался, как лох! Подобрался к сараю с пленными слишком близко, они его и сцапали.

– Стрельба была?

– Какая там стрельба! Он и пикнуть не успел – навалились, скрутили, и уволокли к себе. И откуда только взялись!

– Но Кукри говорил, что он бывший разведчик. Спецназовец то есть.

– Тот еще разведчик! Даже я не стал бы производить столько шума, как он, – хохотнул Янус.

– Растерял навыки, – заметил Ник. – С кем не бывает.

– Так и не совался бы тогда!

– Ладно, – остудил его Ник, – не о том сейчас думать надо.

– А о чем? – не понял тот.

– Сдаст он нас или нет. То есть, нужно ли ждать гостей.

– Кто ж его знает. Но я бы на всякий случай сменил позицию.

– Пока рано, – рассудил Ник. – Даже если он им все расскажет, они могут не решиться на нас напасть. Да и повода нет. Мы просто желаем пройти мимо, никого не трогая, и наши интересы не пересекаются. Чего ради затевать войну?

– Ради нашего оружия, например, – подсказал Янус.

– Они сами не безоружные. А наше им обойдется слишком дорого.

– В лоб – да. А если они придумают какую-нибудь хитровсть?

– Посмотрим. Пока просто ждем.

К их изумлению, еще через час явился сам Кукри.

– Совещаетесь? – спросил он, снимая противогаз. – О чем, если не секрет?

– Так, пустяки, – отмахнулся Ник. – А ты чего так долго?

– С пленными пообщался.

Ник с Янусом переглянулись.