– Самка! – определил Крюк. – У них там гнездо!

Бандиты удирали во все лопатки, но все равно не успели добежать до берега. Тварь нагнала их и спикировала вниз.

– Под мост! – крикнул Крюк.

Они перевалились через перила и по чугунной решетке забрались под полотно моста. Птеродактиль долго кружил над мостом, высматривая внезапно исчезнувшую добычу, но так ничего и не увидел. Бандиты сидели тихо, старясь не потревожить спящих здесь же летучих мышей. Внизу плескались волны Темзы, и в ней опять косяками ходила всевозможная голодная живность.

– Надо было все-таки вернуться на «Пимлико», – сказал Дебил, – в тоннеле по любому безопаснее, чем здесь.

– Я никого не держу, – глумливо ответил Крюк, – ты можешь прямо сейчас развернуться и двинуть обратно. А на «Воксхоле» мы тебя подождем.

– Вам бы все шутки шутить, шеф, – сказал Дебил, до которого наконец дошел юмор Крюка.

– Молчи лучше, – посоветовал Крюк, – а то, не ровен час еще, этих разбудишь, – он кивнул на мышей. – Тогда нам и под мостом места не будет.

– Молчу-молчу, – согласился тот. – Только я все думаю: и зачем я на это согласился? Ведь оплата для таких рисков не такая уж и большая.

Крюк не потрудился ответить. Одна из мышей зашевелилась и начала выискивать паразитов на своем теле. Люди замерли. Вскоре мышь успокоилась.

Когда вторая тварь улетела, бандиты осторожно выбрались из-под моста и продолжили свой путь. До станции они добрались без новых приключений.

Они устроились в станционной гостинице, состоявшей из нескольких палаток.

– Даю день на отдых! – милостиво распорядился Крюк. – Отдыхайте и приводите себя в порядок.

Он ушел в свою палатку и с наслаждением растянулся на койке. После пережитых волнений, ему захотелось еще раз рассмотреть вновь обретенную карту во всех деталях. Он достал ее из планшета и развернул. Это была огромная простыня масштаба 1:400 000, что означало 4 километра в одном сантиметре. На ней изображались только Англия и Уэльс, без Шотландии и Северной Ирландии. Рукописные пометки показывали маршрут той экспедиции от Лондона до Истборна. Был обозначен также обратный путь Шкипера в Лондон, через Бексхил, Гастингс и Ашфорд. Оставалось только догадываться, что заставило его удлинить путь, потому что сам Крюк предпочел возвращаться той же дорогой, которой пришел, несмотря на многочисленные опасности.

Обратный путь в одиночку занял у него несколько лет, во время которых он делал остановки в немногочисленных уцелевших общинах, пополняя запас оружия и боеприпасов и пережидая необъяснимое передвижение полчищ мутантов из одной части страны в другую.

Он едва успел укрыться в подземном убежище Уксфилда, когда началась миграция мутировавшей саранчи. Каждая особь в сплошном потоке насекомых была величиной с обычную кошку, и они пожирали все живое на своем пути, не уходя на новое место, пока не уничтожат абсолютно все, годившееся в пищу.

Почуяв укрывшихся людей, саранча долго пыталась до них добраться. Но люди укрепились так, что чудовищным насекомым это оказалось не под силу. Они гибли тысячами, люди также несли потери. Саранча срывала решетки, забивала воздуховоды, засоряла источники воды и уничтожала те запасы продовольствия, которые люди не успели перетащить в убежище и оставили наверху.

Когда она, наконец, ушла, гонимая вечным голодом, ослабевшие от лишений обитатели бункера еще несколько дней не смели показаться на поверхности. Поднявшись же, они увидели непригодную для жизни пустыню. Их охватило отчаянье и лишь постепенно они нашли в себе силы продолжать борьбу за существование. Смельчаки кинулись в погоню за саранчой и набили ее столько, сколько смогли унести. Другой пищи вокруг не было. Только так и выжили.

Крюк не любил вспоминать те полные лишений времена, он добирался до Лондона короткими бросками с долгими остановками. В группе это можно было бы сделать быстрее, но никто не соглашался составить ему компанию. Все были наслышаны о том, что в лондонском метро из прибившихся делают рабов и отправляют на самые тяжелые и грязные работы. Объяснять им, что это происходит далеко не везде и не всегда, а только на некоторых станциях, было бесполезно.

«Где же твое убежище, Шкипер?» – думал Крюк, тщательно рассматривая карту. Он ожидал увидеть на ней крестик, галочку или жирную точку с надписью «здесь» или без нее, но ничего такого не было.

Зато на обороте в правом нижнем углу имелось целое послание, написанное рукой Шкипера, которого он раньше не заметил. «Ник, – Начиналось оно, – если эта карта когда-нибудь попадет к тебе в руки, и ты захочешь осуществить то, что в свое время не завершил я, ты найдешь здесь полную информацию, как добраться до убежища и войти не в него. Но будь осторожен – там есть охрана. Действуй по обстановке и понапрасну не рискуй». А дальше шли длинные строчки из цифр, от вида которых Крюк пришел в бешенство. «Сволочь! – подумал он. – Зашифровал все. И как теперь ее прочитать?» Ключ к шифру, наверняка, знал старый индус, но он об этом и не обмолвился. Что же теперь делать? Возвращаться на Квинсвэй и искать индуса? Выручать сына Шкипера с каторги, если его не повесили? Черт, это не входило в его планы. Голова отказывалась выдавать какие-либо идеи. Поколебавшись, Крюк призвал на помощь Мокрого и Дебила.

– Оставь все как есть, шеф, – посоветовал Мокрый, – пусть покупатели сами голову ломают.

– Тогда заплатят мало.

– Нужно попробовать расшифровать, – предложил Дебил.

– Ага, попробуй, – насмешливо ответил Крюк. – Ты силен в этом деле?

– А что, если придумать левую расшифровку? – сказал Мокрый.

Крюк посмотрел на него с недоумением.

– Это какую?

– Ну, несуществующие координаты. И пусть потом ищут.

– Не пойдет! – отверг Крюк.

– Почему?

– Во-первых, если покупатели вернутся обратно ни с чем, для нас места в метро уже не останется.

– А во-вторых?

– Все равно нужно будет сделать так, чтобы фальшивка расшифровывалась, как настоящее описание. То есть, нужно предоставить им ключ, с помощью которого они прочитают из этих цифр именно то, что мы сочиним. Мы потратим чертову уйму времени на изобретение ключа и результат не гарантирован.

– У кого же может быть настоящий ключ? – задался вопросом Мокрый.

– Ну, раз он адресовал это сыну, то и ключ должен быть у него же, – предположил Крюк. – Вопрос только в том, что с ним стало.

– Насколько мне известно, – произнес Мокрый, – его сын сейчас ищет нас.

– Его отпустили с «Грин-парка»? – удивился Крюк.

Мокрый кивнул.

– Откуда ты это знаешь?

– Знакомые болтают на станциях.

– Как это ему удалось?

– Он оказал станционному начальству какую-то услугу и с него сняли обвинения.

– Узнаю наше правосудие, – едко пробормотал Крюк. – Почему не рассказал мне сразу?

– Как-то вылетело из головы. Да я и не считал его серьезной угрозой. Но теперь все меняется – он ищет нас, а мы поищем его.

– А ты не допускаешь, что он мог обогнать нас и поджидает где-нибудь впереди? – спросил Крюк.

– Это маловероятно. По красной линии ему ходу не было, как и нам. По синей пройти невозможно – она взорвана. На серой – провал. Он мог бы нас обогнать, если бы сунулся наверх, как мы сегодня, но и это вряд ли – риск слишком велик, а он один.

– Тогда, где же он?

– Одно из двух: или он идет следом, или двинул по мелкой линии на «Эмбанкмент» и ждет нас там, – предположил Мокрый.

«А он не дурак, – подумал Крюк, изучающее глядя на Мокрого. – Но почему-то утаил информацию про Ника. Ведет свою игру?»

– Точно, шеф, – встрял Дебил, – он пошел по мелкой. Я тоже предлагал эту дорогу.

– Помолчи! – прикрикнул на него Крюк, которому не хотелось публично раскаиваться в совершенных ошибках.

Стало тихо. Крюк думал.

– Идем вперед, – решил он, наконец. – И держим в уме, что он или ждет нас на «Эмбанкменте», или сам идет нам навстречу.

– Почему на «Эмбанкменте», а не на «Банк-Монумент»? – спросил Мокрый.