Вскоре Ник потерял и счет времени. В диком переплетении колодцев, лазов и переходов это было немудрено. Он не смог бы сказать, сколько длилась погоня – полчаса, час или два. Впереди сопела тварь, и изредка вскрикивал торговец, да еще его собственное дыхание глушило все звуки и часто, чтобы определить, куда повернул монстр, ему приходилось замирать, не дыша, и прислушиваться.

Но настал момент, когда и это не помогло. Ник затаил дыхание – и ничего не услышал. Перед ним была развилка из нескольких кабельных коллекторов, и ни в одном из них не слышалось ни малейшего звука. По опыту он знал, что так бывает, когда преследуемая тварь устраивает засаду на человека.

Ник пришел в замешательство. Любой исход погони был сейчас хорош для монстра. Если он пойдет по ложному пути, тот сумеет оторваться окончательно. Если же он угодит в западню, монстр убьет его, и спокойно отправится дальше.

Ник выключил фонарь. Наступила тишина и абсолютна темнота. Где-то возились крысы. Откуда-то дул сквозняк. Они были не на равных – тварь его чуяла, а он ее – нет. Она, в отличие от него, могла видеть в темноте, а его прибор ночного видения остался в рюкзаке, и сейчас не было времени его доставать.

Он прислушался. Крысиной возни не было лишь в одном коллекторе. Ник зажег фонарь, включил лазерный целеуказатель на автомате и с удвоенной осторожностью двинулся туда.

Как он ни готовил себя к встрече с монстром, но когда тот темной тушей вырвался из-за угла, это все равно было неожиданностью. На Ника пахнуло смрадным дыханием из открытой пасти, от рева заложило уши, и он едва успел нажать на курок. Палец свела судорога, он наблюдал словно бы со стороны, как пули нещадно молотят тварь, не оставляя ей ни единого шанса на то, чтобы выжить.

Автомат перестал плеваться свинцом, когда в нем закончились патроны. Монстр лежал на спине, раскинув лапы, и смотрел остекленевшими глазами в низкий бетонный потолок.

Ник пнул его ногой. Туша колыхнулась с той особой расслабленностью, которая свойственна лишь только что наступившей смерти.

– Эй, – крикнул Ник в глубину тоннеля, – Пицца, ты где?

Ему никто не ответил. «Может, он без сознания? – подумал Ник. – Ему должно было здорово достаться за все это время». Он обошел мертвую тварь и углубился в тоннель. Торговца нигде не было.

– Хватит прятаться! – позвал Ник. – Тебе ничто не угрожает! Это я, Ник! Ну же!

Молчание. Торговец словно бы провалился сквозь землю. Ник в недоумении шел по незнакомому тоннелю, понимая в какую дурацкую ситуацию он попал. Спасенный исчез, он заблудился, тварь мертва и теперь вообще неясно, ради чего он во все это ввязался, позабыв о собственных неотложных делах. «Черт, вот вечно все у меня так – сначала думаю, а потом делаю, – мысленно ругал он себя. – Получилось, что мне больше всех надо. Никто больше и не подумал кинуться ему на помощь».

Он повернул назад и попытался вспомнить дорогу, но не смог. Оставалось только брести, надеясь, что глаз за что-нибудь зацепится.

Внезапно страшный удар обрушился на его голову сзади. Свет в глазах померк, ноги подкосились, и он провалился в темноту.

22

Ник очнулся в просторном хорошо освещенном помещении с белыми кафельными стенами. Он лежал на металлической кровати под белой простыней. Спать прежде в подобных условиях ему не доводилось. Голова раскалывалась от боли, но больше, кажется, ничего повреждено не было. Он пошевелил руками и с удивлением обнаружил, что они привязаны ремнями к углам кровати. То же самое было и с ногами. Он дернулся и почувствовал еще один ремень – поперек живота. Что за черт?

– Эй! – хрипло позвал Ник. – Есть здесь кто-нибудь?

Вошел Пицца. От прежнего затравленного торговца в нем не осталось и следа. Теперь он держался весьма уверенно и был одет в светло-зеленую врачебную робу.

– А-а, очнулся, герой! – сказал он с притворным дружелюбием и окинул Ника колючим взглядом. – Задал ты нам хлопот, ничего не скажешь.

– Вам? – удивился Ник. – Я тебя спасал!

– Спасибо! – саркатистически поблагодарил Пицца. – Только Готлиба убивать все-таки не следовало – он был моим другом.

Ник почувствовал себя одураченным.

– Эта тварь – твой друг?

Пицца ухмыльнулся.

– А что? Отличный был малый. Ты не смотри, что страшный. Внутри он был вполне себе ничего. Не добрый, конечно, но и не сильно злой. Как и все мы.

– Но он напал на меня!

– Он бы тебя не убил. А вот ты его замочил.

– Мне очень жаль, – пробормотал Ник, хотя никакого чувства раскаяния не испытывал.

– Извинениями тут не отделаешься, приятель, – скривился Пицца. – Придется тебе его заменить. Впрочем, тебя ждала бы такая же участь в любом случае, даже если бы он остался жив

– Какая участь?

– Стать одним из них. Влиться в дружную семью, выражаясь высоким стилем, хотя на самом деле она не очень дружна и вовсе не семья. Но это неважно. Нам как раз нужны такие смелые ребята, как ты. Ты должен гордиться, что на тебя пал выбор, – последние слова Пицца произнес глумливым тоном.

– Что ты несешь, мать твою!? Где я? – возмутился Ник.

Пицца недобро ухмыльнулся.

– Ты, браток, в месте, где куется будущее. И тебе выпала честь поучаствовать в этом процессе.

– Мне плевать, что вы тут куете! – прорычал Ник. – Развяжи меня немедленно!

Видя, что Пицца не торопится это делать, он изо всей силы натянул ремни, пытаясь их разорвать. Койка заскрипела пружинами.

Пицца предостерегающе поднял руку.

– Лежи спокойно и не дергайся! А то будет очень жаль повредить такой прекрасный экземпляр, как ты.

«Экземпляр? – подумал Ник. – Я человек, а не экземпляр!»

– У тебя отличный боевой дух, и сам ты не дурак, – продолжал Пицца, – но тело – тьфу, слабое и никчемное.

– Это у тебя оно слабое и никчемное, сучий потрох! – огрызнулся Ник. – А я молодой и со мной все в порядке.

Пицца презрительно усмехнулся.

– По человеческим меркам – да. Но они больше не в ходу. Мы дадим тебе новое тело – мощное, живучее, не боящееся ни жары, ни холода, ни – что самое главное – радиации. Обладатель такого тела может жить, где угодно, даже в воде.

– Себе возьми! – огрызнулся Ник

– Мне пока нельзя, я здесь нужен, – серьезно ответил тот.

«Сумасшедший? – подумал Ник. – Или здесь что-то другое?» Он решил, что неплохо бы вытянуть из словоохотливого Пиццы побольше информации и сменил тон.

– Что конкретно вы намерены со мной делать?

– О, мы полностью тебя изменим. Ты сам себя не узнаешь, да и никто не узнает. Ты станешь выше, мощнее, сильнее. Твое тело покроется плотной шерстью, которая защитит тебя от холода.

– И которая будет вонять, а в ней заведутся блохи? – добавил Ник.

– Это мелочи, – отмахнулся Пицца. – Зато ты станешь поистине могуч.

– Я и сейчас не слаб.

– Это даже сравнивать нельзя. Ты станешь похожим на Готлиба. Может быть, даже унаследуешь его имя.

– У меня есть собственное!

– Скоро его не будет.

Теперь было ясно, что Пицца не шутит и это не бред сумасшедшего.

– Зачем вам это нужно? – спросил он.

– Ты отправишься на поверхность и станешь выполнять там наши задания, – туманно пояснил тот.

– Плевать я хотел на ваши задания. Я не стану подчиняться неизвестно кому.

– Еще как станешь, – уверил его Пицца. – Все поначалу так говорят, а потом слушаются, как миленькие.

– Все? А сколько их было?

– Достаточно. Некоторые потом еще и благодарили.

– Благодарили? За что?

– За то, что приобрели, несмотря на потери.

– А что они потеряли?

– О, сущие пустяки.

– А точнее?

– Ну, способность говорить, например. Но что такое разговоры в сравнении с той силой и жизнестойкостью, которую они получили. Это такая мелочь!

– А почему это произошло?

– По разным причинам, – уклончиво ответил Пицца. – Но мы над этим работаем, и, я думаю, не в таком уж далеком будущем решим проблему.

– Утешил! – саркастически заметил Ник. – Спасибо!