– Заткнись, – радостно отозвался из ванной Уилл.
Сид начал смеяться. Он выпутался из объятий жены. Хасинта лишь закатила глаза и вздохнула.
– Ну и ладно. Я хоть вспомнила, как это бывало раньше.
Сид выбрался из постели. Растерянно огляделся: большую часть пола занимали ящики и коробки. Вчерашняя одежда была брошена поверх штабеля пластиковых коробок с логотипом фирмы, которую они наняли помогать с переездом.
– Э-э… где?
– Чистые рубашки в голубом ящике.
Хасинта указала в каком и начала закалывать волосы.
– Спасибо. А носки?
Она одарила его сердитым взглядом.
– Если бы ты сдержал свое слово и помог…
– Знаю. Я свинья. Но, лапуля, все скоро закончится.
– Ты в этом очень уверен?
– Ага.
– Мам! – крикнула Зара. – Уилл закончил, но не выходит. Он это нарочно.
– Вот и нет! – раздался голос Уилла, приглушенный и негодующий.
– Я разберусь, – небрежно сказал Сид, и Хасинта опять посмотрела на него с любопытством.
На завтрак был стакан апельсинового сока и тосты с «Мармайтом»[71], которые они взяли из холодильника и разогрели в микроволновке. Сид заметил, что в холодильнике почти ничего не осталось.
– Тебе надо лучше питаться, – сказала Хасинта, наполняя кашей миски воюющих детей.
– Я пообедаю как следует, – пообещал Сид, зная, что у него не будет такой возможности. Сегодняшний день – переделанный вчерашний, именно так все и должно было произойти вчера. Он уже целую вечность не чувствовал подобного оптимизма. – Но я должен побыстрее попасть в участок.
Уилл и Зара начали есть кашу. Хасинта опасливо взглянула на них, а потом уставилась на Сида.
– Ты ведь помнишь, малыш, что мы переезжаем в субботу, – проговорила она тихим, предостерегающим голосом.
– Ну ещё бы. Я помню. Больше веры, пожалуйста.
– Хорошо. Потому что в пятницу ты будешь помогать мне заканчивать упаковку, а потом мы должны вычистить этот дом сверху донизу.
– Можем нанять для этого фирму. Мы не банкроты, а ты заслужила передышку.
– Сид…
Теперь она по-настоящему встревожилась. Он подошел и поцеловал жену.
– Я серьезно. Мне пора. И я сегодня, скорее всего, опять буду поздно. Но я позвоню и сообщу, обещаю.
– Ты ведь в порядке, малыш? Это все дело Норта?
– Я в порядке. Сегодня мы с тобой присядем, и я тебе все о нем расскажу.
Сид слегка удивился, когда лифт повез его на шестой этаж участка на Маркет-стрит. Нужно было нажать кнопку и послать код через элку. С О’Рука сталось бы ограничить доступ, в особенности после того как Сид вчера днём отправился погулять, а потом велел элке сбрасывать все звонки от коллег-полицейских, пока сидел в пустом офисе на втором этаже и копался в данных до позднего вечера.
Личный ассистент О’Рука запротестовал, когда Сид вошёл в приемную углового офиса, но Сид проигнорировал его возгласы по поводу назначенных встреч, отсутствия места в расписании и следования протоколу.
– Я подожду, – сказал он и подошел к окну, чтобы посмотреть, как моросящий дождь поливает ранних пташек, которые спешили по Пилгрим-стрит, чтобы попасть на работу из своих пригородов.
Как и следовало ожидать, О’Рук прибыл в восемь пятнадцать, как обычно. Одетый в безупречную форму, скроенную так, чтобы спрятать брюшко, с золотыми эполетами, сияющими на плечах. Опустив голову и хмурясь, он протопал через приемную в свой кабинет-укрытие. Шеф знал, что Сид его преследует, и даже не взглянул на детектива, словно не узнавая его. Дженсон Сан шел за ним, точно ведомый истребитель, готовый пресечь любую попытку Сида попросить уделить ему время.
– Доброе утро, сэр, мне нужно с вами переговорить, – объявил Сид раздражающе бодрым голосом. Он знал, что должен нацелиться на примирение, но какого черта…
О’Рук продолжал идти в свое святилище. Он не замедлил шага, но снаряд почти попал в цель, потому что шеф знал, что у Сида нет никакого права вести себя так уверенно.
– Я знаю, кто это сделал, – сказал Сид.
О’Рук не успел дойти до двери кабинета. На этот раз он поколебался. Фатальный промах.
– Ни хрена ты не знаешь! – рявкнул Дженсон Сан. – Ты даже отчет не написал, как тебе велели. Это дисциплинарный проступок. Ещё один в твоем жалком досье.
– Мой отчет пойдет прямо к Ральфу Стивенсу, – парировал Сид. – У меня его личный прямой интерфейсный код. Вы серьезно хотите, чтобы я сказал АЗЧ, что знаю, как раскрыть дело, но вы мне мешаете?
– Я ничему не мешаю, ты, никчемный говнюк! – прорычал О’Рук.
– Хорошо, тогда мне нужно ещё раз запустить симуляцию в театре.
О’Рук шагнул к Сиду, его румяное лицо помрачнело, подчеркнув сеть тонких синих жилок на носу и щеках.
– По-твоему, я не знаю, кто подтолкнул Эльстона к идее заново запустить тот театр? Думал, это смешно? Ты так думал?
– Я не считаю это смешным. Он был мне нужен. Я его получил. Только это и имеет значение. Как и сейчас.
О’Рук некоторое время молчал, размышляя над вариантами.
– Ну и какую хрень ты нашел?
Сид многозначительно посмотрел на личного ассистента, потом – на Дженсона Сана.
– Это дело засекречено по самое не балуйся.
Губы О’Рука сжались в бескровную линию. Сид не удивился бы, услышав скрежет зубов.
– Заходи, – рявкнул О’Рук и шумно вломился в свой офис.
Сид насмешливо ухмыльнулся Дженсону Сану и последовал за О’Руком. Дверь закрылась, загорелась синяя печать. Окна стали непрозрачными.
– До чего же ты обнаглел!.. – проворчал О’Рук, садясь за свой стол.
– Потому что мне есть чем крыть. Мы оба знаем, что с этим делом нам изначально подложили свинью.
– Да уж, мать твою, я знаю. Мэр даже отвечать на мои звонки перестал. А Скрупсис звонит не переставая. Эти засранцы из АЗЧ все ещё не заплатили нам ни единого еврофранка. А ты тут тратишь деньги, словно какой-нибудь паразит с Нового Монако.
– От паразитов пользы не бывает.
– Ладно, хватит гребаного злорадства. Что ты нашел вчера, когда бросил свою команду и ушел? И пусть это будет что-то хорошее.
– Карта – это не территория.
– Что?
– Меня перехитрили. Вот что случилось. Они знают наши процедуры, банды всегда о них знали. И они были готовы к тому, что мы сделаем. Послушайте, вот вы только что убили Норта – Норта, мать его за ногу! – и знаете, что теперь на вас прольется бездна дерьма, потому что полиция выделит для этого дела феноменальные ресурсы. Но вы обманываете нас, заставляя думать, что сброс тела был обычным, что все упирается в цифры, как в стандартном расследовании. Это только приманка. Рваные тралы, сгоревшая машина в зоне ПСО. Все было устроено, чтобы показать нам, будто они ведут свою часть игры как положено. Такси подъезжает к пристани Элсвик, выкидывает тело в Тайн и уезжает в ПСО, где его сжигают. Мы узнаём, что это случилось. И вот мы бросаем все силы, чтобы выяснить, как такси подъехало к Элсвику. Да-да, все силы: деньги, политическое содействие, человеко-часы, ИИ. Такой большой симуляции раньше не попадалось, никто о таком не слышал, и более впечатляющую соорудить просто невозможно. Но они знают, что мы ищем, они заставили нас поверить, что дороги и следящие тралы по всему городу были испорчены для того, чтобы такси проехало по нему, и мы не смогли ничего подтвердить. И мы… и я попался.
– Ну ладно, умник, что случилось на самом деле?
Сид велел элке включить стенной экран. Появилась карта, в центре которой была Уотер-стрит.
– Мы отслеживали каждое такси, которое заехало в обозначенную зону на протяжении двух часов до сброса тела в субботнюю ночь. Так мы получили число двести семь. Но мы не считали, сколько их оттуда выехало. И зачем? Мы знали, что нужная машина среди них, – в конце концов, мы нашли её в зоне ПСО. Если бы мы их подсчитали, нашли бы несоответствие. Они подменили машину, а мы этого не заметили.
Он указал на западную часть Каттингз-гарден, расположенную над промышленным парком «Армстронг».
