- А что по этому адресу? - тот повторил вопрос своего начальника. - И что я там буду делать?

      Корнилов театрально всплеснул руками и вернулся на свое место:

      - Я не знаю, что там и где там, и знать не желаю! Ты все чуть не испортил! Работа отдела за четыре года вот-вот вылетит в трубу, и все из-за твоей несдержанности!

      Веня опустил виноватый взгляд в пол.

      - Я хочу знать, к кому я поеду и зачем, - упрямо произнес он.

      - Да не знаю я, клянусь тебе! Он мне ничего не стал объяснять! - с сердцем воскликнул Корнилов, устало потирая вспотевший лоб.

      - Я подумаю, - с этими словами Веня поднялся, и, опустив в карман джинсов таинственный адрес, медленно поплелся к выходу.

      - Удачи тебе, - тихо пробормотал Корнилов, когда дверь за младшим научным сотрудником закрылась.

      Закинув руки за голову, он удобно устроился в кресле, пытаясь обдумать все события, произошедшие за последний час, и придти к какому-нибудь логичному выводу. Так ничего и не надумав, Корнилов запустил компьютерный пасьянс, стараясь больше ни о чем не размышлять, так как на ход дальнейших событий он повлиять уже не мог.

Стоя в душевой кабине под прозрачными струями теплой воды, Веня строил догадки, для чего именно его пригласили на ночь глядя в незнакомый частный дом. То, что это именно частный коттедж, он сразу понял, едва взглянув на карту города. Очевидно было одно: убивать его точно не будут, ведь никто, кроме Вени, не смог бы руководить процессом сборки нового оборудования и дальнейшим получением столь желанного дорогостоящего металла.

      Ему было любопытно. Его жизнь, полностью посвященная науке, была настолько монотонной и однообразной, что не воспользоваться случаем и не удовлетворить свой интерес казалось недопустимой оплошностью, к тому же финансовые вложения в его разработки были сейчас просто необходимы. Оставалось одно: ехать по адресу, делая отчаянный шаг в интригующую неизвестность.

      Веня родился в интеллигентной семье: его отец был профессором в Политехническом институте, где он успешно читал лекции по математике, а мать была профессором музыки и преподавала в консерватории.

      В семь лет Веню определили в музыкальную школу по освоению гитары и фортепьяно. Очень быстро способный мальчик понял очевидное: для того, чтобы играть на гитаре на бытовом уровне совсем не обязательно было бренчать на пианино, учить сольфеджио и знать ноты вообще. Он хотел гулять на улице и встречаться с друзьями, он хотел жить нормальной жизнью после прихода из гимназии, но строгая мать была неумолима и каждый день, каждый божий день заставляла его садиться за ненавистное пианино и играть два часа подряд. А когда Веня начинал возмущаться, то мать брала его за шкирку и тыкала носом в мерзкие клавиши, уверяя, что, только освоив этот музыкальный инструмент, он станет настоящим человеком.

      Затяжные занятия музыкой не позволяли юному гимназисту полноценно делать основные уроки, а деспотичные родители добивались от сына по всем предметам самых высоких баллов.

      Они были всегда солидарны друг с другом, они требовали, не принимали и не понимали никаких оправданий, пытаясь раскрыть в сыне все потенциалы, которые только зарождались в их воспаленном мозгу. И нельзя было, повздорив с матерью, пойти пожаловаться отцу на несправедливое обращение, потому что на любую фразу, сказанную поперек ее слова, ответ был неизменно один: «Не смей перечить старшим! Нам виднее, как лучше. Иди в свою комнату». И Веня уходил на свою территорию, на которой не было ненавистного пианино.

      А на следующий день все повторялось заново: после гимназии - постылая игра на постылом инструменте, а потом - занятия по основным предметам. Веня возненавидел пианино до такой степени, что в одиннадцать лет решил сделать неизбежный выбор: уйти из дома или из музыкальной школы.К слову сказать, на пианино Веня играл хорошо, даже очень хорошо. Ему просто приходилось так играть.

      В одном классе с ним занималась девочка, длинная и тощая, как шпала, она тоже хорошо играла, и у них с Веней всегда была конкуренция за негласное первое место. Веня знал, кого нужно просить о помощи.

      На одной из перемен он подошел к этой девочке и сделал ей неожиданное предложение.

      В тот день с некой печальной торжественностью Веня опустился на крутящийся стульчик и поставил пальцы на проклятые клавиши в последний раз. С силой опущенный тяжелый клап едва не раздробил хрупкие детские суставы, отправляя Веню на долгий больничный, после которого он больше ни разу не переступил порог музыкальной школы.

      Правда, в нагрузку неуемные родители предоставили Вене услуги репетитора по английскому языку, но этот факт его нисколько не расстроил. Углубленно изучать иностранный язык было более практично с его точки зрения, чем тратить драгоценное время на бесполезный инструмент. К слову, гитару он так и не бросил и играл на ней время от времени только для себя.

      Веня постоянно участвовал в олимпиадах по физике и математике и всегда занимал первые места. Он так привык быть первым, что просто не представлял себе какого-то другого варианта событий. Мать с восторгом вешала его дипломы на стену, уверяя сына в его уникальности. Так продолжалось из года в год, и Веня действительно поверил в то, что он - гений, и его ждет особенное, многообещающее будущее.

      Обтеревшись как следует полотенцем, он побрел в спальню, чтобы выбрать один из своих немногочисленных нарядов для сомнительных гостей. Решив, что чем проще, тем лучше, Веня вытащил из шкафа очередные синие джинсы, черную футболку и обычную серую толстовку на замке. И, включив телевизор для настроения, он начал неторопливо одеваться.

      - Только что в самом центре нашего города прогремел ряд взрывов, - голос диктора заставил Веню перевести взгляд на мерцающий экран, - в торговом центре «Вивальди» взрывной волной унесло жизни семерых человек, двое из которых оказались детьми. Второй теракт произошел накануне вечером в ночном клубе «Богема», где по предварительным данным пострадало около двадцати молодых людей. Всю ответственность взяла на себя запрещенная в нашей стране террористическая группировка: «Праведная Земля».

      На экране возникло печальное зрелище: выбитые стекла искореженных от взрывов зданий, земля, усыпанная осколками и местами пропитанная кровью, почерневшие от едкой гари и дыма оконные проемы - безжалостные атрибуты разрушительных действий постороннего вмешательства в мирную жизнь. Вой медицинских сирен, стоны, крики о помощи раненых и бессильное молчание убитых, окровавленных, с оторванными конечностями случайных людей, которым по роковому стечению обстоятельств было суждено оказаться в недобрый час в злосчастном месте.