- Что с тобой? - наклонился к ней Ричард. Все перешептывались со своими советниками, грызлись между собой, но Ричард держался спокойно, обратив внимание на состояние своей жены. Это понравилось женщине.

- Голова разболелась, - отмахнулась Азура, - все в порядке.

- В таком случае, пришло твое время говорить, - произнес Ричард и откинулся на спинку своего стула.

Но Азура молчала. Она не знала, что говорить, сомнения терзали ее. Она вспоминала слова Мелиссы о том, что маги готовы пойти на перемирие. Это был скользкий и ненадежный шанс, но королеве так хотелось схватиться за него руками. Но в то же время, Ричард будет так зол на нее, она даже представить не могла, что муж сможет сделать с ней за предательство и опровержение его слов.

- А почему молчит королева? - вдруг спросил Харрис, перед этим что-то выслушав от своего советника. - Отец говорил, как Вы мудры, Ваше Величество. Он говорил, что Вы именно та королева, которую заслуживает Хитфилд.

«И вот опять, - подумала Азура, - мудрая... С чего они взяли?»

- Да, Ваше Величество, объясните этим богохульникам, - продолжать говорить неизвестный ей лорд гнусавым голосом. Только сейчас Азура разглядела нашивку на его груди сову, - что заключать мир с магами равно самоубийству.

- Самоубийству, уважаемый милорд, равно только игнорирование просьб народа, - вступила в спор женщина-лорд, сделав несколько глотков из кубка, - а вы глупы, раз не понимаете этого.

- Глуп лишь тот, кто усадил Вас, миледи, на трон. И тот, кто позволил вам выступать в роли посла, - небрежно бросил еще один мужчина. - Женщина не может править, она может только детей рожать да в постели мужика ублажать.

Теперь у ярлов нашлась еще одна тема для криков и споров. Азуре не было приятно смотреть на то, как они брызжут слюнями и кидаются друг на друга. Поэтому, до сего момента размышляя, она попросила тишины и, набрав полные легкие воздуха, пропитанного запахом пота и вина, начала говорить.

- Милорды, миледи, я первый раз сижу на соборе, - королева из всех сил пыталась сдержать дрожь в голосе и избавиться от навязчивых образов перед глазами, - а тем более на таком важном. Но раз вы требуете моей мудрости, то я должна высказаться. Я уважаю моего мужа и каждого из вас, но многие тут мыслят узко, не понимая, что время идет и мир меняется вместе с ним. И рано или поздно смешение крови произошло бы, а магия все равно всплыла на поверхность. Зря вы думаете, что магия - это зло. Вы почитаете Каана...

- Не стоит приплетать сюда Каана, Ваше Величество, - оборвал ее ярл Арне. - Каан был уважаемым человеком, и стал нашим Богом не просто так. Я попрошу Вас не трогать нашу религию, не разбираясь в ней. Все ведь прекрасно знают, что Вы до сих пор чтите пантеон Семерых.

Навязчивая головная боль и такое отношение к королеве подтолкнули Азуру повысить голос.

- Я попрошу Вас, милорд, не перебивать меня, когда я пытаюсь донести до Вас свои, как вы говорите, мудрые мысли. Вы можете общаться так с вассалами или танами, грызть им глотки и, не переставая, перебивать. Но я королева, и я в один щелчок пальцев смогу насадить Вашу голову на пику.

Все замерли. Азура не ожидала от себя таких слов, ее, не переставая, трясло. Голову будто с двух сторон сжимало двумя широкими ладонями. Женщина перевела взгляд на Ричарда. Он сидел, сурово, сведя брови друг к другу. Он не был доволен женой, но за ее своеобразную жестокость, которой она смогла взять за горло каждого в этой комнате, король поощрил Азуру кратким кивком.

- Я хочу сказать о том, что мир с магами не предотвратить. Если не мы, так наши дети. Вы не понимаете, что под знамена Камрада встает все больше людей? Именно людей: колдов и тонков. Я не говорю об эльфах и гномах, которых дискриминируют всю их жизнь. Не думаете, что повстанцев становится все больше не просто так? Что это может что-то значить? Простой народ берет в руки оружие и надевает на себя кирасы с изображением солнца. После поимки дракона славная дюжина рыцарей Хаалмата встали на сторону повстанцев. Вспомните, что во времена Каана при власти стояли эльфы. Эльфы, которых вы сейчас ровняете с землей. Они гордые, и не будут такого терпеть. Когда их силы окрепнут, они нанесут ответный удар и людям мало не покажется.

Азура не заметила, как поднялась с трона, в ярости чуть ли не выкрикивая слова. Королева вновь набрала полные легкие спертого воздуха и опустилась на трон. Лорды начали перешептываться с советниками, переглядываться между собой. Ричард сидел, недовольно поджав губы, но молчал.

В двери влетел запыхавшийся рыцарь. Он вытянулся, смирно встал и громко сообщил:

- Королева Фениса Рейвенскорн из дома Ревенскорнов, королева Риверкера, только что прибыла в столицу.

По залу прошлась волна перешептываний.

- Что ты предлагаешь, Азура? - спросил он совсем тихо.

- Устроить переговоры на нейтральной территории, - произнесла женщина.

- Вы хотите устроить переговоры с магами? - возмутился Преподобный, который все это время молчал. - Это...

- Мне нужно все обдумать, - жестом Ричард приказал всем замолчать. - До моего решения вы - гости в крепости. Когда я смогу дать вам ответ, то соберу на новый совет. Пока на этом все.

С этими словами король вышел из зала заседания. Азура облегченно выдохнула и последовала примеру Ричарда - покинула зал.

Ричард I

Два рыцаря, стоящих около главных ворот внутри замка, только завидев короля, открыли перед ним тяжелые высокие двери. В коридорах замка на первом этаже всегда было темно, лишь факелы, расположенные на стене на равном расстоянии друг от друга, освещали стены и пол. Были и маленькие оконца, но толку от них не больше, чем от оруженосца на поле битвы. Яркий свет северного солнца, которое с каждым днем грело все сильнее, прогревая землю и растапливая снега, осветил темные коридоры.

Короля, бывало, поражало, как быстро разлетаются слухи. Толпа зевак собралась около ступеней крепости. Они толкались и пыхтели, чтобы хоть глазком увидеть приезжих гостей. Но Ричард не сомневался, что спины рыцарей, которые держали натиск простолюдин, закрывали зевакам весь обзор. Он даже был уверен, что королевскую семью в лицо знают лишь единицы.

Мужчина, как и всегда, впрочем, был хмур. Переговоры прошли не так, как он планировал. Но он старался не винить в этом жену, ведь она лишь женщина. Мягкосердечная, поверившая в слова сира Гарона и его товарища. Однако Ричард испытывал совсем небольшую долю гордости за пыл Азуры. «Столько лет прожили вместе, - думал Ричард, - а я и не знал, что она способна на такое».

В ворота площади въехала дюжина лошадей, среди них несколько пони. Во главе сидела герцогиня, а рядом с ней гном, с длинной бородой, обвивающей шею, который неуклюже вел пони вперед. Северный ветер теребил знамена над их головами, расшитые синей расцветшей розой Рейвенскорнов. Из всех Ричард знал только саму женщину и гнома - ее преданного советника и телохранителя.

Фениса Рейвенскорн, герцогиня Риверклера, была знакома Ричарду очень давно. Его поражало то, что она, будучи колдом, будучи дочерью тана одного из владений герцогства чистых рек, смогла пробиться так далеко и занять трон. Но он ни секунды не сомневался, что ахейцы, коренной народ Риверклера, и гномы, которые уже не первую сотню лет живут на территории герцогства и работают на тамошних королей, поднимут восстание.

Вот только не прошло и года, как сопротивление было подавлено, а все протестующие приняли власть новой герцогини. В это сложно поверить, но это так. Так говорили все «высокие» люди, да и вот она, герцогиня Фениса, собственной персоной в его королевстве, с короной на голове и рыцарями со знаменами ее дома. Вот только малое количество приближенных женщины смущало Ричарда, и он уже начинал искать подводные камни в таком неожиданном приезде.

Фениса Рейвенскорн всегда отличалась красотой. Она была чистокровным колдом среди всех полукровок и гномов, сидящих на троне Риверклера. Она поднималась по ступеням, высоко подняв голову, и бросала на всех, собравшихся на площади, горделивый взгляд.