- Хорошо скажи ему, что я князь Чеслав иду к великому царю царей, что бы засвидетельствовать ему свою преданность.

   Переводчик прокричал непонятную речь, а я вдруг понял, что реально не понимаю этот язык. Вот же казус мать его так, я даже язык Ардариха с трудом, но понимал, значит славяно-германские языки еще не очень разошлись от своего начального происхождения. А это гунское племя акацинов говорит на непонятном языке. Хотя что тут удивляться, я же язык аланского вождя Кугума тоже не понимаю.

   - Пусть твои корабли пристанут к берегу, мы должны досмотреть ваш груз - заорал сотник.

   Ага, досмотреть, теперь шмон так называется, ну ладно досматривай, что уж теперь, я в принципе такое и ожидал.

   Шмон прошел как положено, воины Эллака осмотрели все мешки и корзины, потрясли мешки и велели показать все золото и серебро. Я подумал, что это уже не шмон, а грабеж. Вначале хотел возмутиться, но увидел спокойное лицо склавинов, и приказал показать все золото и все серебро.

   Золота оказалось аж целых десять гривен, а серебра двести гривен. Сотник приказал засунуть все золото и серебро в специальный кожаный мешок, больше походивший на бурдюк, а потом обвязал бурдюк с моим золотом веревкой, присобачил какую-то смолу и поставил печать. Потом тоже проделал с другим мешком, где я сложил серебро, и после опечатывания отдал оба мешка мне.

   Я не успел удивится, как мне перевели следующие слова сотника.

   - Ты находишься в земле великого и непобедимого царя царей Атли, отныне и до особого распоряжения Атли ты гость. Как гостю тебе разрешается брать все, что потребуется твоим людям для проживания в землях Атли, однако тебе запрещается торговать и доставать с мешка золото и серебро. За нарушение приказа смерть.

   Вот это номер, а я тут тайничок на корабле сделал, хотел подкупать людишек Аттилы и нанять себе агентуру, а этот хитрый царь уже все предусмотрел. И самое поганое, что это гадкий таможенник не взял ни одной монетки и ни одного зернышка. Если тут такие законы, то набрать шпионов мне в этих землях не удастся, а есть угроза вообще жизни лишиться.

   Дальше нас сопровождал почти пять дней небольшой конный отряд, а на шестой день нам категоричным образом приказали пристать к берегу и разбивать лагерь. После чего приказали ждать соизволения на аудиенцию.

   Вот это номер, не то, что я осел наивный сразу же кидаюсь на встречу со всеми гостями, что приходят в мою землю с деньгами. Я как человек 21 века приучен извиваться вокруг иностранцев, в надежде заполучить хоть пять долларов в виде инвестиций. И самое главное, что нас там приучили присмыкаться перед западными гостями, все для них, они же бля, светочи свободы и демократии, а мы быдло азиатское.

   А тут вот азиат мне показывает как собственно правильно нужно гостей встречать. Запечатал собака сотник мой мешок с серебром и попробуй только печать сорвать, так тебе сразу секир башка и тю-тю. А у нас там Ельцин центр и всякие Тефты либералам доллары мешками раздают, на борьбу с режимом. Там мент Захарченко 120 миллионов долларов 2 миллиона евриков у себя на квартирке прятал для организации массовых уличных протестов, так сказать оплата для детишек Навального энд компани. А когда его фейсы взяли, то бедному менту пришлось сознаться во взятке. А взятка та прямо из пиндосовского посольства к Захарченко в квартирку перекочевала.

   Вот бы Путин заставил этих Тефтов карманы зашить, и губу закатать как тут а Атли принято, а за любую попытку подкупа иностранцами наших госчиновников или финансирование либеральной оппозиции, суку такую на кол, на самый толстый кол, жопа у Тефта большая вот и кол большой нужен. Бля жаль, что нет дороги обратно в 21-й век, я бы дяде Вове подсказал, как нужно "уважать" заокеанских товарищей и их рабов, что по недоразумению зовутся "русской либеральной оппозицией", а в реальности являются вражеской агентурой на зарплате.

   Шесть дней я со своими людьми сидел в прекрасно обустроенном лагере. Из купленных у греков в Херсонесе парусов я поставил палатки, корабли вытащил на просушку и смоление. Нужно держать корабли наготове к походу в море. А то после небольшого волнения я чуть в штаны не наложил. Команды у меня по реке ходить привычные, а вот моря боятся, как и я собственно. Шли мы от Крыма сразу на юго-запад по моему компасу и попали под небольшой шторм, так я от страху чуть в штаны не навалил. Кораблики кидало по волнам как на "русских горках" в парке аттракционов. Но самое интересное, что этот переход суда перенесли более стойко. Течей больших не было, видно сказывается хорошая просушка древесины и предварительная обработка бортов толстым слоем смолы.

   На седьмой день прискакали посланцы и сказали, что через пять дней будет большой местный праздник, типа день трех белых кобылиц. Мне сразу вспомнилась детская новогодняя песенка про три белых коня, и все это время я ходил напевая себе под нос эту песенку и готовился к встрече с великим и непобедимым, а также царем малой и белой и всей, всей всей земли. Я думаю именно так должен именовать себя Аттила.

   Бабка была тоже подготовлена, и мы с ней провели с десяток тренировок, так что в поддержке церкви и небес я был уверен.

   А когда пришло время выдвигаться на праздник и собственно на аудиенцию опять прискакала целая конная сотня под руководством какого-то Онегесия. Все воины были в золоченных шлемах и прекрасных римских лориках. А я думал, что Аттила будет одевать своих солдат в какой-нибудь варварский прикид. Типа аля-тугарин змей из мультика.

   Мне позволили взять с собой десятерых людей. Я спросил позволено ли нам будет предстать перед великим царем в броне и с оружием. А мне опять сказали, что я могу взять с собой десятерых людей, и пусть они одевают все что хотят, хоть в ослиные шкуры обмотаются. Да толерантненько тут у них.

   Однако несмотря ни на что нам представили коней. Я выбрал самого высокого жеребца. Гунский военачальник с интересом смотрел как я осваиваю новое транспортное средство. А транспорт оказался как бы это выразиться с норовом. Но что значит конь с норовом, против казака наверное в сотом поколении.

   Я увидев прекрасную скотинку, снял с меча второй кожаный ремешок, что крепил ножны к поясу, и подойдя к коню вплотную протянул руку с подсоленной краюшкой хлеба. Конь прохрипел и сделал шаг назад, но потом принюхавшись уставился на краюху хлеба. Я сделал еще шаг, конь пригнул уши показывая свое недовольство, но я опять сунул руку с хлебом прямо в конскую морду. Тот втянул запах хлеба здоровенными ноздрями и протянул осторожно голову вперед. Как только губы коснулись краюху хлеба, я второй рукой закинул на шею коню кожаный ремешок от ножен. Конь не выпуская краюхи хлеба из губ сделал опять шаг назад, приседая на задние ноги от удивления, но было уже поздно. Толчок, поворот и я уже на спине.

   Скакун захрипел, но хлеб не выпустил, а я сжав коленями пока жеребца погладил его по шее.

   - Ну, ну , не ругайся, я тебя не обижу, давай шагай вперед - и подкрепив свои слова несильным толчком пятками в бока послал жеребца вперед к командиру отряда охраны.

   - Ну что сотник, поехали к твоему царю, мои люди поедут в телегах, с подарками, а я с тобой если не возражаешь.

   Дорога была интересной. Как не странно, но сотник оказался разговорчивым мужичком. и пока мы ехали он охотно отвечал на мои вопросы, да и сам интересовался жизнью в наших болотах. Переводчик наверное хотел уже проглотить язык, его взгляд говорил о том, что достали вы уже меня, да помолчите уже, но нет все болтают и болтают.

   Когда проехали уже пол дороги, сотник спросил, что это я так много железа на себя напялил, как можно в таком обвесе воевать, не удобно же.

   И чего это неудобно-то, отвечал я, это же инновация, мля, Сколково с их мопедами отдыхает. Да я в этом доспехе могу пархать как бабочка и жалить как оса.

   - Врешь небось - засмеялся сотник.