Чтобы как-то прервать пугающую перепалку мужиков Лапин улыбнулся натянуто, засуетился, пододвигая табурет Савкину и тоже заговорил.

- Да вы садитесь гости дорогие. - Пригласил Сергей Васильевич. - Сейчас чай с мёдом пить будем. Я на днях мёд откачал. Мёд-то из донника, у вас Фадей Семёнович в тайге нет такой травы, а в интернате, как мне известно, мёд вообще не подают к столу. У меня там, в заведении Лида питанием пациентов заведует, так она иногда приносит мёда на кухню, чтобы угостить особенно несчастных жильцов.

- Знамо дело, сердобольная Лидия Андреевна, любит пожалеть человеков со скрюченными ногами да руками. - Сказал, отвлёкшись от Фадея Савкин. - Приклоняют к ней головы несчастные да полоумные. -

Гости расселись по сторонам стола и молча наблюдали за действиями Лапина.

Чай был разлит по кружкам, но до него никто не притронулся. Нужно было как-то разрядить обстановку, начать разговор, но Лапин в это время мучительно думал о том, как бы сообщить в интернат, что их пациент Савкин вновь бродит по деревне. Сергей подумал, что надо бы позвать Лиду и стал искать предлог, чтобы сходить в дом, но Савкин его опередил.

- Ты Сергей Васильевич не зови свою Лиду. Обойдёмся без девок. Лида обязательно расскажет о моём походе Илье или хуже того нашему врачу, а тот обязательно заставит замыкать на ночь палату, в которой я сплю. На окнах в палате решётки, а я их не люблю и признаться побаиваюсь, если дверь заперта на замок. - Он посмотрел внимательно в глаза хозяина дома и добавил. - Вот представь себя запертого на замок снаружи? Тут как бы тюрьмой попахивает, кто не испытал, тот не знает что это такое и не ведает как себя вести в таком положении, о чём думать в застенках? -

Лапин совершенно не ожидал подобного выступления от инвалида - старика почти девяностолетнего старца. Он даже на какое-то время лишился языка, что-то прогымкал невнятное и махнул обречённо рукой, позволяя Савкину продолжать тираду.

- Так я и говорю мужики, что вернусь этой же ночью в расположение, и даже никто не догадается о моём отсутствии. Санитары да охранники в нашем заведении давно обвыклись и занимаются только собственными персонами, да следят за особо крикливыми жильцами, которых порой фиксируют, когда у них буйство да боли невыносимые возникают. Нашу обслуживающую братию любой дурак сможет обмануть, так как им всё равно, что там будет с пациентами.

- А зачем ты вообще тайно ушёл из интерната? Тебя же уже допрашивали милиционеры, и ты должен был насторожиться и не допускать таких непростительных ошибок. - Спросил Лапин и почувствовал, как в душе тревога начала переплетаться с неподдельным страхом. Ему было известно, что старик совсем не глупый, а как раз наоборот обладает цепким умом и крепкой памятью, а значит, всегда действует осознанно и не только в целях собственного удовлетворения.

Сергей никак не мог понять, кого или чего надо бояться в данный момент, скосил глаза и внимательно присмотрелся к Савкину.

- Опасаться особо нечего. Я товарищи приятели в своей жизни уходил из-под бдительного ока санитаров сто раз, и всё сходило с рук. - Бубнил каким-то странным голосом Лукьян.

Лапин, наконец, понял, откуда навалился страх, он вспомнил голос Савкина, звучавший там, в интернате во время беседы в директорском кабинете и обомлел от испуга. Сейчас пациент спец. заведения говорил не тем голосом. Слова звучали так, как будто их произносила женщина с грубым прокуренным голосом.

В воображении Сергея Васильевича вырисовался образ коварной колдуньи Акуловой. Он вспомнил, с каким вдохновением и упорством ведьма старалась внушить ему, что Савкин является химерой, существование таких людей, якобы, уже доказано учёными генетиками. У Сергея даже мелькнула пугающая мысль, что старуха сама могла взять образ Савкина и явиться к нему в дом.

Сейчас наблюдая за ночным гостем, Лапин мгновенно прозрел и понял, что старуха была права, иначе как бы мог Савкин изменить звучание своего голоса, да и в облике пациента спец. заведения появились неузнаваемые признаки.

Помня наказ Акулихи держать язык за зубами и чтобы себя не выдать, Лапин хохотнул как можно беззаботней и бодро сказал, усаживаясь за стол.

- Нам нет никакого дела до твоих побегов Савкин. Говори, зачем пожаловал и отправляйся досыпать в свою палату номер шесть.

- Читал, читал Антона Палыча. - Протянул все тем же голосом Лукьян. - У нас в интернате хорошая библиотека. Твоя Лида часто приносит книги из вашего дома. На днях сочинения Рерихов притащила, а врач дока специально подсовывает пациентам специфические произведения. Проверяет нас на вшивость. Даст книгу и наблюдает, потом решает, как мы на неё реагируем, и даже в специальный журнал заносит выводы. Читать-то в нашем полку не все умеют, так он придумывает и практикует громкие чтения. Он сам психованный, до умопомрачения. Они все ненормальные, наши благодетели. Заражаются от пациентов психозом, а потом так и живут на таблетках да уколах. Их тоже надо периодически в специальное заведение устраивать, чтобы значит, налёт с мозгов снимать, отмывать психику от профессиональной шелухи. А это не такое уж простое дело - мозги чистить сумасшедшим.

Вот возьми, например Илью? Это хитрый человек и всё знает о людях ненормальных психикой и калеках и только потому-что уже сорок лет вращается среди нашего брата и сам стал таким же, как его пациенты. Дурак дурака видит из далека. Правильная поговорка. К вам правильным людям, которые замкнуты на обычном видении мира, эта поговорка относится с таким же успехом. Мы между собой говорим о вас точно так же, как и вы о нас дураках. - Савкин звонко рассмеялся, и мужики уловили в его смехе нотки какого-то хитрого, себе на уме сумасшествия.

Аудиенция Савкина продолжалась.

Чтобы побудить гостей отведать мёда, Сергей зачерпнул ложку сладости и отправил её в рот. Мужики вроде бы оживились, но ложки не взяли, и чай оставался не тронутым. Отхлебнув жидкости, хозяин дома спросил у Савкина вопросительным голосом.

- Так зачем ты ко мне пожаловал Лукьян, да ещё с лопатой на ночь глядя? Для твоего похода, как я полагаю, понадобилась веская причина? -

Сергей не стал говорить мужикам, что давно высчитал время побегов Савкина, он надеялся, что старик проговорится и всё станет на свои места.

- В интернат сегодня утром приходила Васена Акулова и сразу ко мне обратилась, рассказала, что ты Васильевич с ней беседу имел, дознавался насчёт оборотня, который хозяйничает в округе. Лопату вот принесла и сказала, что ею надо могилу для Плешкова копать, а потом оставить инструмент под гробом, зарыть лопату вместе с покойником. Вот я и принёс к вам особый инвентарь. Она сказала, что Сорокин будет у тебя ночевать. - Савкин, наконец, отправил ложечку мёда в рот и пробурчал невнятно. - Колдует старая ведьма. Всё знает о нас грешных. Ей народ надо держать на притужальнике, иначе силу девать некуда. Сила-то ейная нечистая раздавить может, если деть её некуда. У Акулихи не только руки, но вся внутренность колдовская чешется, натворить всегда желание имеется. Тут уж она Плешкова покойничка обойти не могла.

- Что ж сама Акулова не принесла лопату ко мне? Живём-то мы, посчитай рядом, почти соседи? Могла бы научить, как действовать на кладбище. Как-то мистики становится многовато? Вы не находите приятели? - Спросил Сергей, а у самого после упоминания о колдунье, затряслись руки. Какие-то смутные подозрения насчёт Акуловой вновь стали созревать в его голове, раздёрганной последними страшными событиями. Сергей Васильевич отодвинул оконную шторку и посмотрел в темноту улицы в ту сторону, где стоит дом колдуньи.

- Акулова никогда ничего не объясняет профанам вроде меня или вас с Сорокиным, но точно известно знает всё тайное, что кружится вокруг людей и других тварей. Сказала, я сделал, Васена всегда действует через посредника. - Ответил Савкин и мужикам показалось, что голос его вновь поменялся. Сорокин испуганно заёрзал на табурете, спешно наложил на себя крест и сказал вмиг охрипшим голосом.