В двенадцатом блоке полевого научно-испытательного комплекса «Самум» царили благословенная прохлада и относительная тишина. Тишину нарушало царапанье песчинок, безуспешно штурмовавших тонкие, но прочные металлические стены – там, снаружи, бушевал вечный ураган, грозивший смертью неосторожным пришельцам. Бесконечная пляска ржавых крупиц кварца рождала сводящую с ума музыку, усыпляла бдительность и выманивала жертву наружу – «услышь… слышишь? Придешь?»
– Не дождешься… – пробормотал дежурный офицер Удо Шварц и покосился на наушники и плеер, небрежно брошенные на соседнее кресло. И попсы, и тяжелого рока он уже наслушался досыта и теперь жалел об отсутствии берушей – знал бы, куда забросит служебная командировка – непременно б запасся.
Он пробежался взглядом по безмятежно светящимся мониторам. Двадцать пять андроидов мирно дремали в прозрачных пластиковых контейнерах, расставленных по бетонному полу. Контейнеры напоминали Удо гробы, а еще слышанную в детстве сказку про заколдованного принца, которого разбудил поцелуем бравый сержант. Вот только откидывать крышки и целовать грубо вылепленные губы искусственно выращенных солдат не хотелось, даже если за это хорошо приплатят – уж больно страшны…
Андроиды двенадцатого блока были пилотами флаеров, созданными для штурма учебной крепости «Барад-Дур», расположенной на необитаемой планете Аравия. Саму крепость, населенную такими же солдатами-нежитями, возвели в сотне лиг от полевого комплекса. Там уже третий день отлаживали забарахлившую систему защитных полей, и Удо со сменщиком приходилось охранять контейнеры-гробы – задание завершится в ту минуту, когда «их» андроиды сядут в флаеры и отправятся в свой первый и последний полет. И ни секундой раньше.
К заунывным песчаным псалмам добавился рев моторов.
«Флаер? Один? Два! Мимо? Нет, сели рядом с блоком. Кого же это принесло?»
От визитеров ничего хорошего ждать не приходилось. Готовность к штурму должны объявить по связи, а посетители могут быть только въедливыми проверяющими, стремящимися подловить скучающих офицеров на нарушениях. Удо спрятал плеер – не запрещено, но лучше перебдеть – размял пальцы и вперился в разошедшиеся створки двери немигающим взглядом.
Пятеро гостей в военных комбинезонах без знаков различия и полупрозрачных пылевых масках, размывающих черты лиц, втащили в блок несопротивляющегося шестого – как вначале показалось Удо, кеннорийца. И только когда пришельцы подошли ближе, он понял, что ошибся. Полку андроидов прибыло. Правда, новоприбывший походил на «его» пилотов, как небо на песок – если бы не опознавательная татуировка на скуле, не отличить от обычного молодого мужчины. Впрочем, не обычного – весьма симпатичного, надо отметить.
– Открой силовую клетку, – глухо приказал один из гостей.
Перед носом Удо мелькнула красная обложка удостоверения. «Служба Имперской Безопасности». С такими спорить – себе дороже.
Повинуясь приказу, он нажал на кнопку на пульте. Дверь спецотсека бесшумно отъехала в сторону. Службист втолкнул растерянно озирающегося андроида внутрь клетки, нажатием на плечо заставил опуститься на колени, и ловко вытащил микрочип из гнезда за ухом. Тело вздрогнуло и повалилось на бетонный пол, утратив признаки жизни.
– Утром вставишь ему чип и отправишь на штурм вместе с остальными, – бросая Удо кусок пластика с серебристыми вкраплениями, проговорил службист. – Твой напарник уже в курсе. Мы его предупредили.
– А где я вам лишний флаер возьму? – поинтересовался он, ловко поймав чип.
– На площадке перед блоком. Мы оставим. И… не вздумай его раньше поднимать. Он бракованный. Взбесится, свернет тебе шею, как куренку, заклинание не то, что прочесть, вспомнить не успеешь. Ты понял?
– Так точно, – отсалютовал Удо, а сам подумал, что большего бреда он еще не слышал. Кто ж бракованного андроида, который может взбеситься, во флаер сажает? Пусть даже этот флаер учебную крепость штурмовать должен. Кругом-то – полевые блоки комплекса и ангары, в которых полно кеннорийцев. Нет, что-то тут нечисто…
Выждав полчаса, он на всякий случай заблокировал входную дверь, отключил следящие камеры, снял силовое поле, открыл спецотсек, вошел внутрь и присел рядом с безжизненным телом. Это совершенно точно был андроид. Если татуировку можно, к примеру, насильно нанести живому кеннорийцу – мало ли, зачем! – то прочие отличия подделать нельзя.
Гнездо для микрочипа. Вплавленная в затылок пластина с идентификационным номером, и – вот уж чего никогда не видел – именем. Кайс.
– Кайс… – повторил Удо вслух, проверяя звучание. – Кайс.
Удивительно гладкая, лишенная растительности кожа, ледяная на ощупь – ну, да, он же на полу лежит, не шевелясь, замерз… Короткий ежик темных волос, жестких, приятно щекочущих ладонь, сильные плечи, обтянутые безликой серой униформой, плавная линия спины и аккуратные, крепкие ягодицы… Удо отдернул руку от чужой задницы, потер браслет, отбросил неприятные сомнения и осторожно вставил микрочип за ухо Кайса.
Андроид повел плечами, оттолкнулся ладонями от пола, сел и осмотрелся. Покрасневшие – без маски через песчаную бурю вели – серые глазищи остановились на Удо. Кайс открыл рот, словно собирался что-то спросить, но из горла вырвался лишь странный звук, напоминающий хриплое кошачье мяуканье. Кайс нахмурился. Звук повторился снова. Удо догадался, что чип кто-то повредил, и вряд ли случайно, скорее – намеренно. Андроид – высококлассный, дорогущий андроид – не просто номерной экземпляр, а с именем, которому отсекли речевые способности… Что за грязная история?
– Пойдем, – сказал он, надеясь, что со слухом и способностью понимать кеннорийскую речь у Кайса все в порядке. – Тут душевая кабинка есть. Вымоешься от песка. И согреешься. А я тебе новую одежду найду. Пойдем?
Тот наклонил голову, соглашаясь, и Удо облегченно вздохнул.
«Понимает. Слушается. Это хорошо».
Загнанный вглубь души страх, вызванный словами службиста о бешенстве, нет-нет, да прорывался сквозь внутреннюю убежденность: этот андроид ему ничего не сделает. Но и страх, и убежденность меркли перед неотвратимо накатывающей волной желания – Удо смотрел на колено Кайса, мелькавшее в прорехе брюк – где-то его изрядно поваляли по полу, прежде чем сюда доставить – и заводился, как сопливый малолетка, рассматривающий порножурнал в туалете. Тот же самый привкус грязного стыда, от неуместности вожделения и нарушения запретов. Но, Пламя тебя сожри, какое ж все-таки соблазнительное колено! А локоть…
У душевой кабинки для персонала Кайс остановился. Заглянул внутрь, подумал и начал раздеваться. Без капли стыда или жеманства – андроидам подобные манеры несвойственны. Увидев гладкую, словно выточенную из золотистого дерева грудь с маленькими темными сосками, Удо шумно сглотнул слюну. И смог выдавить несвязное:
– Давай… а я… форму… капли для глаз…
Одежда полетела на пол. Кайс вошел в кабинку, неуверенно потрогал краны и мяукнул – на этот раз обиженно.
– Сейчас, – согласился Удо, – Сейчас все будет. Подожди секунду.
Страхи, стыд и моральные устои полыхнули белым пламенем, обратились в невесомый пепел и развеялись по ветру. Желто-рыжий комбинезон составил компанию рваной серой униформе. А обнаженный кеннориец составил компанию столь же обнаженному андроиду, одной рукой включая и регулируя воду, а второй сжимая свой возбужденный член – хотелось растянуть удовольствие. И кончить хотя бы на живот или спину Кайса, а не на имитацию кафеля, как мальчишке…
К его радостному изумлению, у именной модели оказались на месте все положенные мужские причиндалы. Не то, что у големов, дремлющих в гробах – те были отвратительно бесполы, как изуродованные целлулоидные куклы. А Кайс…
Удо, дрожа от сдерживаемого вожделения, выдавил на руку щедрую порцию геля и провел ладонью по намокшей шевелюре андроида. Тот недовольно фыркнул, но не отстранился, а наоборот, придвинулся ближе, словно позволяя делать с собой что угодно. И у Удо окончательно сорвало крышу. Он тронул губами золотистую шею, отплевался от мыльной пены, жадно облапал покорное тело, приласкал вялый член, погладил яички, пытаясь добиться хоть какого-то отклика – ну же, ну!
