Хочется привести здесь только несколько слов одного из "счастливчиков", кому довелось так вольно дышать чудесным колымским воздухом:
Я увижу рудник
За истлевшим бараком,
Где привольно растёт
Голубая лоза.
И душа, как тогда,
Переполнится болью и мраком,
И с небес упадёт,
Как дождинка - слеза.
Жигулин
И нельзя не отметить, как легко, даже весело, народ отказался от веры, от древних своих корней, от предков, в великих трудах созидавших великое государство...
Капитализм же, имея своей сутью несдерживаемые конкуренцию и накопительство, ведёт человечество к непредсказуемым последствиям.
Ещё обращались к проблемам космоса, экологии, климата, разным другим, но более близкими нам оставались литература, языкознание, искусство вообще, история. Писатели, люди искусства, их личность, творчество, мысли и суждения о явлениях природных и социальных, также о достоинствах и качестве отдельных произведений и в целом творческого наследия собратьев по искусству - это было наиболее близким для нас.
Здесь в качестве примера можно привести высказывания Толстого о Чехове, сделанные им в разное время.
"Чехов - несравненный художник. Да, да, именно: несравненный художник жизни". "И вот ещё наивернейший признак, что Чехов истинный художник: его можно перечитывать несколько раз". И дальше:
"... как это странно: были Пушкин, Лермонтов, Достоевский... А теперь что? Ещё милый, но бессодержательный, хотя и настоящий художник, Чехов".
Первые две цитаты показывают безоговорочно восторженное отношение Толстого к Чехову. В последней цитате приведенным здесь словам Толстого предшествует его суждение о Пушкине и тоже восторженная оценка повестей Белкина. Ниже Толстой называет Чехова: "... милый, но бессодержательный, хотя и настоящий художник". Значит, Чехов бессодержательный художник. Ну а повести Белкина - это что, содержательная литература? "Выстрел", "Метель", "Барышня-крестьянка" - какая в этом содержательность?
Пушкина по праву следует считать гением русского языка. Кто ещё мог сказать так: "Когда народной веры глас воззвал к святой твоей седине: "Иди спасай!", ты встал и спас". Эта фраза стоит четырёх томов "Войны и мира".
Мы ценим Пушкина, как поэта и писателя, виртуозно владевшего языком, оставившего нам блестящие образцы в этом отношении, а содержательность Чехова, думается, ничуть не ниже Пушкинской. И как это может быть бессодержательным "несравненный художник жизни"?
Нам очень не хватало нашего друга, товарища, брата Александра. Для нас он был настоящим братом. Всегда внимательный, с улыбкой, знал массу стихотворений самых разных поэтов, необыкновенно просто и выразительно декламировал их по нашей просьбе своим роскошным голосом. Я не знал ни одного артиста, который мог бы сравниться с ним. Да ведь у нас все были таковы. Брат Адриан - умелый, доказательный в изложении представляемого материала, при этом неторопливый, обстоятельный, прибегавший к шутке с доброй улыбкой чаще всего одними глазами. Брат Владимир - учёный литературовед, проникавший критическим, всегда доброжелательным взглядом в тайная тайных творчества писателя, необыкновенно талантливо создававший в своём рассказе живой его образ. Глуховатый голос, высокий лысеющий лоб, за очками небольшие, готовые к улыбке глаза, усы, крючковатый нос - как будто мало интересный тип. Стоило, однако, послушать спокойную речь, образное изложение того, что казалось давно известным, и вам открывался совсем другой человек - скромный, обширных знаний, завораживающий рассказчик.
В тот день мы долго ждали брата Александра, он никогда не опаздывал. Приезжал электричкой, шёл потом через лес.
И вдруг разнеслось: человека убили!..
Я любил этот дом, эту семью, потому прежде всего, что здесь жила она, светлая, милая, но я любил и Адриана. Дом и участок, как и все дома по этой улице, стоит среди редких сосен, старых, высоких. Семья была интеллигентная, в доме были книги, в комнатах удобно, уютно. Я стал бывать здесь с тех дней, когда мы с Любой проводили домой Светлану. Здесь нас принимали приветливо, ласково. Такой была Евгения Ивановна, мать Светланы и Адриана. Отец, Фёдор Петрович, в это время работал в своём кабинете. Он был учёный ботаник.
В тот день Светлана была занята в театре. Постигшее горе ошеломило её. В оцепенелом молчании плакала она медленными, беззвучными слезами. Родителей их тогда уже не было.
Не было в это время уже и нашей матери, бабушка умерла раньше, Люба была замужем, жила в Москве, я жил один в квартире.
Помню тот день, похороны Александра. Было лето, июль, шёл, однако дождь, мелкий и редкий, под ним блестело Варшавское шоссе... Его положили рядом с отцом, среди осенявших кладбище старинных лип. С мокрым лицом, покрасневшими глазами, комкая в руке платочек, Светлана стояла у края могилы, сын Алексей держал над нею зонтик. Я любил Александра, но сначала любил её.
С ним мы познакомились, когда сдавали приёмные экзамены в университет. Время было счастливое, радостное. После сданного экзамена, по которому оба получили высший балл, мы зашли в Александровский сад, что-то болтая, уже испытывая чувство дружбы, желание душевной близости. Мы сели на скамью, и он продекламировал своим потрясающим голосом:
Погасло дневное светило,
На море синее вечерний пал туман.
Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся подо мной, угрюмый океан...
Я сказал тогда: "Тебе надо быть артистом". Он усмехнулся...
Я привёл его к нам в "Союз", познакомил со Светланой. Они достойные люди и оба дороги мне... Значит, так было нужно. Он был интересней, лучше и конечно не знал, что значила для меня она.
Часто вспоминал я вечерние чтения дома у нас. Полусумрак комнаты, тепло и какие-то тени. Почему так хочется вернуться туда?.. Наша мать любила литературу, много читала, ей нравилось читать для нас вслух. Нас увлекало спокойное звучание ровного её голоса. И время от времени я обращал взгляд свой к девочке, которая была так красива... Потом мы прощались втроём возле калитки. Из дома в нашу сторону скользил неяркий свет. Она подавала руку, тьма покрывала сиянье глаз, звучало тихое "до свиданья"...
Мне жалко моей сестры. Она и Светлана окончили театральный институт. Судьбы их сложились так, что Светлана со временем стала одной из ведущих актрис театра, у Любы не получилось такой удачи. Она осталась актрисой на вторые роли. Это положило отпечаток на характер и облик. Я очень понимал грустную её улыбку. Детей у неё не было, она жила с мужем, тоже артистом, таким же неудачливым.
В те дни, когда мы соединились в нашем "Союзе", мы были молоды, полны фантазий, энтузиазма. В наших обсуждениях рождались неожиданные, подчас невероятные мысли, идеи. По мере того, как мы взрослели, набирались знаний и опыта, расширялся круг наших интересов, содержание бесед становилось всё более глубоким и, наверное, более опасным. К нам заглядывал Фёдор Петрович. У него было большое лицо, венчик седых волос вокруг лысины.
