На место выбывших набрали команду совершенно необразованных и не готовых к журналистике людей. Руководитель позвонил Борису и сообщил, что тому предстоит их обучить.

– Так ведь я же сам начинающий! – изумился Борис.

– Ничего страшного, справитесь, – холодным тоном возразил начальник. – Сейчас время такое – всем приходится заниматься не своим делом.

– Может, поэтому ничего и не получается? – предположил репортер.

– Вы что хотите сказать? – насторожился собеседник. – Вы эти пораженческие настроения бросьте, и думать не смейте.

– Как же мне перестать думать? – решил поинтересоваться Борис, но главред уже повесил трубку.

Предстояло уезжать, а уезжать не хотелось. И не столько из-за Зоны, сколько из-за Лады. Понурив голову, журналист вышел на улицу и отправился к дому своей возлюбленной. В этот момент у него снова зазвонил сотовый телефон.

– Мы создаем подпольную газету, – прокашлял Осьминог. – Будем писать то, что эти гады нам запретили. Одним словом, правду. Присоединишься?

– Даже не знаю, – растерялся Борис.

– Гниды всякой развелось среди творческой, мать ее, интеллигенции… Каких только пакостей не делают – за театрики свои, за концертики. Ты, я чувствую, не такой. Покумекай пока, а мне не звони. Я тебя сам найду, – пообещал Семен Осипович.

24

Дина достала из рюкзака фотоаппарат.

– Зеркалка? – пытаясь показать, что он тоже разбирается в фототехнике, спросил Антон.

– Да, – покраснев, согласилась Дина, хотя это была вовсе не зеркалка.

Подход к крыльцу преграждала лужа, поверхность которой была покрыта неприлично яркой желтизной опавших листьев. Стараясь создать абстрактные образы, Дина сделала несколько кадров и продемонстрировала их Антону. Тот признал, что получилось красиво.

Миновав обшарпанные колонны, Антон и Дина зашли внутрь старинного здания. Они оказались в помещении бывшей регистратуры. В глаза бросались разметанные повсюду полуистлевшие листки, служившие некогда для учета отдыхающих. По скрипящей винтовой лестнице без перил посетители усадьбы осторожно поднялись на второй этаж.

Коридор перегораживала огромная железная кровать на колесиках. Одного колесика не хватало, поэтому, когда Антон пнул кровать ногой, она откатилась неохотно, с неприятным ноющим скрежетом.

Комната, в которую они вошли, тоже была заставлена кроватями, но массивными, из дерева. Антон даже удивился, как их не растащили местные жители.

Дина решила сделать еще серию снимков. Чтобы не мешать ей, Антон отошел к окну. Неожиданно до него донесся шум – вдали, над лесом, кружил вертолет.

– Смотри! – Антон подозвал Дину.

– Что это? – насторожилась девушка.

– Над Зоной летит.

– Может, это так, на всякий случай, с учетом военного времени…

– Не нравится мне это.

– Что же теперь будет?

Дина подошла к Антону совсем близко и, повинуясь какому-то непреодолимому порыву, он потянул ее к себе. Дина подчинилась. Не сопротивлялась она и поцелую. Так, обнявшись, влюбленные стояли, кажется, очень долго. Вертолет давно улетел. Ветер разогнал облака, и на небе появилось солнце, прочертив большую светлую полосу от окна. В этом пространстве света двое подростков словно бы медленно растворялись, превращаясь в нечто единое, целое.

25

Президент, который никогда прежде не отличался особой набожностью, объявил вдруг войну священной. Почти сразу в уголовный кодекс ввели статью, преследующую атеистов. Богоотступников оказалось неожиданно много, однако приказ был никого не щадить, поэтому осуждали целыми семьями. Решались вопросы, как правило, быстро, но для праформы военные дознаватели приглашали эксперта. Именно такую нелегкую миссию предстояло выполнить отцу Василию.

В поселок его доставил лично майор Хлопов, который всю дорогу хвалился тем, как посещал в детстве с бабкой святые места.

– Что же сейчас не посещаете? – спросил под конец священник.

– Да что вы, батюшка, какое сейчас паломничество! Вы что, не видите? Враг у ворот! – воскликнул комендант, указывая сквозь лобовое стекло.

У ворот комендатуры никакого врага не было, а стоял только часовой. Завидев подъехавших, он торопливо отдал честь.

В крохотной комнатке следственного отдела сидела девушка лет двадцати с растрепанными длинными волосами.

– А где подозреваемый? – служитель церкви непонимающе оглянулся на сопровождавшего.

– Так вот же, – указал на девушку офицер.

Отец Василий уставился на несчастную, которая, кажется, готова была упасть в обморок.

– Что такого она сделала?

– В городском храме свечку сломала!

– Я нечаянно… – чуть слышно произнесла обвиняемая.

– За нечаянно бьют отчаянно, – ухмыльнулся комендант.

– И вы, видимо, не преминули этим воспользоваться, – приезжий заметил на теле арестованной синяки и кровоподтеки.

Отец Василий хотел было послать изувера, прости Господи, ко всем чертям, но сообразил, что так лишь усугубит ситуацию.

– Я это дело здесь решить не могу, – твердо взглянув в глаза Хлопова, отчеканил он.

– То есть как это? – растерялся майор.

– Нужно, чтобы свидетели подтвердили.

– Так они же в городе, а девчонка местная – поэтому сюда и привезли.

– Значит, дурака сваляли.

Комендант с неудовлетворением почесал затылок.

– Теперь и свидетелей к нам тащить… А у меня горючее по лимиту.

– Давайте поступим следующим способом: я ее заберу с собой, проконсультируюсь заодно с митрополитом… – святой отец выдержал внушительную паузу. – А потом при содействии соответствующих властей мы определим, какое применить наказание.

Хлопов, не раздумывая, принял предложение. Одной обузой для него стало меньше.

– Они били меня так, что я забыла, какой сегодня день недели… – беспомощно посмотрев на служителя церкви, прошептала девушка, когда тот усаживал ее в комендантский автомобиль.

«Губернатор присоединенных территорий заявил, что отныне глава страны должен избираться пожизненно, – неслось из включенного на полную мощность радиоприемника. – Я – солдат президента, мы все – солдаты президента и готовы служить ему вечно. Сегодня, когда у нас есть внешний враг, демократия – это лишнее. Пока есть внешний враг, необходимо единоначалие. У руководителя государства должно быть больше прав, вплоть до диктатуры…»

Машина была примерно на полпути к городу, когда отец Василий попросил водителя остановиться. Путаясь в сутане, священник вышел и распахнул заднюю дверь.

– Беги, дочка. Беги…

Обрадованная девушка впопыхах выкарабкалась наружу и, не разбирая дороги, понеслась через кусты. Шофер удивленно вытаращил глаза.

– А ты молчи, сынок, молчи. Крест есть на тебе? Вот и молчи, – проинструктировал батюшка.

26

По всему поселку развесили репродукторы и с утра до вечера крутили патриотические песни. Под звуки этих бодрых мелодий Антон решил поиграть с Русланом. Антон бросал собаке игрушечного ежика, а потом старался отнять, кидаясь то в одну, то в другую сторону. Руслану такая тренировка нравилась, и он даже повизгивал от восторга.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.