Участковый был на своём рабочем месте. В руках он держал листок бумаги, который только что получил по факсу. Увидев гостей, протянул лист и сказал:
— Вот вам привет от Миши. Я, кстати, этого мужика ни разу в селе не видел.
Следователь взял в руки лист с фотороботом и стал внимательно его изучать. Арина заглянула мужчине через плечо и произнесла:
— Так это же Геннадий. Кстати, на сиденье машины у него и сумка клетчатая была, уж очень она напоминала ту, о которой рассказывал Миша.
— Так, а теперь всё по порядку, — сказал Антон Сергеевич, оборачиваясь к девушке. — Откуда знаешь этого Геннадия? Где сумела выудить информацию, или опять в какую-нибудь историю вляпалась? Ты ведь так и не поделилась, где пропадала.
Арина пожала плечами и подробно рассказала о посещении Тамары Викторовны.
— Да, — произнёс задумчиво следователь, — А мне она про своего сына ничего не говорила. Надо будет разыскать этого Геннадия.
Ранее опечатанная дверь Танеевой была неплотно закрыта. В доме царил настоящий кавардак. Павел Юрьевич даже присвистнул, увидев полнейший беспорядок в доме:
— Искал Геннадий что-то основательно. Ещё бы узнать, что.
— Я думаю, — сказала Арина, внимательно изучая комнату, — императорскую вещичку. Он ведь не поверил матери, что она не существует. Да я и сама не могу понять, была эта вещь в природе или нет.
Следователь удивлённо посмотрел на девушку и спросил:
— Ну, как вы думаете, что пропало?
— Да у неё особо ценного ничего на видном месте не было, разве что книги Геннадий собрал.
В кабинет истории к Арине заглянула Ксения Алексеевна.
— Вы свободны? — поинтересовалась заместитель. — У меня к вам есть предложение.
Ксения Алексеевна прошла и осторожно села за парту напротив Арины.
— Через неделю у нас педсовет. И вам, молодому специалисту, я предлагаю подготовить доклад на тему «Современный учитель, кто он: наставник, нянька или диктатор?»
— Почему я? — удивилась Арина. — Педагогический коллектив у нас с большим опытом работы. И я думаю, что все понимают концепцию современного образования.
— Всё это так. Но вы же понимаете, что педагог тоже человек, который свои привычки, свой характер приносит на работу. На бумаге мы переходим на новые стандарты, а себя переделать не можем. Вроде программы написали, курсовую подготовку прошли, а обучать по новому, ну никак не получается. Вот и хотелось бы, чтобы ваш доклад был не только поучительным, но и заставил педагогов поразмышлять, поспорить.
— Ксения Алексеевна, если вы видите, как это должно быть, может, вы лучше с докладом справитесь?
— Дело в том, что я им уже «приелась». Владимир Иванович, например, говорит, что я со своими докладами ношусь, словно с включенным фонарём в солнечную погоду.
Арина заразительно засмеялась:
— Да, фонарь светит, но свет его днём никому не нужен. С солнцем не поспоришь.
— Вот, вот, что не педагог, то светило. А посещение уроков показывает, что проблемы имеются и решать их надо на ранней стадии.
— Ну, хорошо, — согласилась Арина, — Я постараюсь найти интересную форму доклада.
Арина вдруг сменила тему разговора:
— Ксения Алексеевна, а вы бывали у Танеевой дома?
Заместитель вдруг замешкалась. Арине показалась, что у неё в глазах пробежал испуг. Но Ксения быстро справилась с неизвестно откуда взявшимся волнением и спокойно ответила:
— Да, так же, как и вас, Анна Андреевна приглашала меня к себе на чай, — И вдруг спросила: — А вы чай её пробовали? Это же не чай, а болотная вода.
Девушки весело засмеялись.
В раскрытую дверь кабинета вошла Нюра. Ксения поднялась со стула и поспешила уйти.
— Зачем она к тебе приходила? Поди, из-за Максика? — полюбопытствовала Нюра, провожая взглядом плавно плывущую Ксению.
— Да нет, что ты. Попросила доклад на педсовет приготовить.
— А, понятненько. Ты у Миши-то вчера была? Расскажи, как он?
У Арины сразу пропало настроение, но подруге она всё же ответила:
— Жить будет.
Антон Сергеевич с утра пораньше посетил Тамару, разузнал адрес Геннадия и поехал в Новообск. Утро выдалось пасмурным, и воздух казался сырым. Осторожно начал моросить нудный дождь. Когда следователь подъезжал к городу, дождь набрал такую силу, что пришлось остановиться, потому что видимость вдруг стала нулевой. Мыслями следователь вернулся к Танеевой:
«Ну что, уважаемая Анна Андреевна, время идёт, а подозреваемых становится всё больше. Что же произошло в тот злополучный для вас день? Неужели Геннадий ранее тоже приезжал в Боровиково? Анна сама дала ему свой адрес? Тамара утверждает, что сын не знал, где живёт двоюродная сестра. Вот тут — то она сильно ошибается. Если Геннадий не сказал матери, что наведывался в Боровиково, значит, ему есть что скрывать».
Дождь стал потихоньку стихать и Антон Сергеевич продолжил путь. Надо было добраться до окраины города, именно там Геннадий работал слесарем на станции техобслуживания.
Станцию следователь нашёл быстро. Молодой парень стоял возле станции и закрывал массивные двери, видно, намеревался уходить.
— Здравствуйте, — Антон Сергеевич подошёл к закрывающейся двери.
— У нас обед, — ответил парень вместо приветствия.
— Да я вас не задержу. Я просто хотел узнать: работает сегодня ваш слесарь Геннадий?
Парень, закрывая дверь на замок, через плечо ответил:
— Так он в «Боярыне» обедает.
— Ясно. А это где?
— А это прямо по дороге, метров триста проедете, там увидите деревянное здание с вывеской «Столовая» Боярыня»».
— Спасибо, — поблагодарил следователь парня.
Антон Сергеевич припарковался возле низкой деревянной ограды. Вдоль дорожки, ведущей к зданию столовой, благоухали цветы бархатцы. На вывеске, под надписью, подбоченясь красовалась намалёванная художником розовощёкая, дородная женщина. Художник не пожалел сочных красок, боярыня выглядела словно живая.
Антон Сергеевич ухмыльнулся и направился к зданию столовой. Столовая оказалось небольшой, но довольно уютной. Следователь, по описанию Тамары, сразу узнал Геннадия. Геннадий отодвинул от себя пустую тарелку из-под первого и придвинул картофельное пюре с котлетой. Антон Сергеевич вдруг почувствовал, как проголодался, и в желудке нудно заурчало. Он быстро изучил меню, взял рассольник, гречку с котлетой, компот и, подойдя к столику Геннадия, спросил:
— Вы позволите?
Мужчина кивнул головой и опять склонился над обедом. Какое-то время ели молча. Антон Сергеевич вдруг поинтересовался:
— Давно были в Боровиково?
Геннадий вздрогнул и лихорадочно стал озираться по сторонам. Затем отодвинул от себя тарелку и собрался молча подняться со стула.
— Сидеть, — приказал следователь и полез во внутренний карман ветровки за удостоверением.
Геннадий изумлённо уставился в раскрытое удостоверение и не мог вымолвить ни слова.
— Повторяю вопрос: давно были в Боровиково?
Мужчина наконец-то пришёл в себя и ответил:
— Я понятия не имею, о чём идёт речь.
— Хорошо, — сказал Антон Сергеевич, берясь за ложку. — Сейчас пообедаем и поедем в Орловское, в отделение, там и поговорим.
Мужчина молча наблюдал, как следователь с аппетитом неторопливо доедал рассольник. Наконец Геннадий не выдержал давившего на него молчания и спросил:
— А в чём проблема? Я что, не имею права навестить двоюродную сестру?
— Конечно, имеете права. Только почему-то своё посещение тщательно скрываете.
— Эта касается только меня и моей сестры, — возразил Геннадий.
— Касалось, а не касается. Ваша сестра убита. Так может быть, это вы приложили её молотком по голове?
— Не говорите ерунды. О том, что Аня убита, я узнал от матери.
Геннадий помолчал ещё немного и наконец-то решился всё рассказать:
— Я узнал, что у Анны есть пасхальное императорское яйцо, совершенно случайно. Как-то раз я зашёл к ней домой по делу. Она тогда ещё жила в Орловском. Весь стол у неё как всегда был завален какими-то бумагами и разными вещами. Тут же стояли недопитые бокалы с чаем. Знаете ли, меня эта её небрежность всегда раздражала. У Ани никогда не было порядка в доме. Так вот. Среди этого беспорядка на столе мой взгляд выхватил небольшую подарочную коробочку. Я взял её в руки и извлёк из неё яйцо ювелирной работы. Я, конечно, не знаток драгоценных металлов и камней и вначале подумал, что это подарочная дешёвая игрушка. Но Анна тут же выхватила у меня из рук коробочку и яйцо и всё вернула на место. Я поинтересовался у неё: «Ты что, безделушки коллекционировать начала?» А она так хитро на меня посмотрела и говорит: «Если бы ты знал, какие баснословные деньги можно выручить за эту безделушку, то не скалился бы тут сейчас». Я потом у матери хотел выяснить, откуда у Анны эта драгоценность. Но мать только твердила: «Не верь. Нет у неё ничего, это всё выдумки Дарьи. А теперь эту ересь ещё и Анна подхватила». А какие выдумки? Если я пасхальное яйцо своими глазами видел.
