— Я вас убедительно прошу, но заставить я вас не могу, — сказал следователь, собираясь уходить.

— А как вы догадались, что Владимир Иванович не всю правду рассказал? — поинтересовалась Арина. — И самое главное, всё забываю спросить: что-нибудь известно о пасхальном яйце?

— Потом, всё потом… — заторопился Антон Сергеевич и вышел из учительской.

Арина постояла ещё какое-то время у окна. Деревья, видневшиеся за стеклом, медленно, но верно утопали во тьме.

— Пора, — бодро сама себе сказала девушка, закрыла кабинет и быстро спустилась на первый этаж.

— Арина Владимировна, добрый вечер, — радостно встретил девушку дядя Вася. — Что-то вы сегодня припозднились? Заработались? Все уже по домам давно сидят.

— Вы, правы. Я тоже считаю, что уже пора домой.

Арина вышла на крыльцо. Её сразу окутал свежий осенний ветер, проникая под воротник плаща, в рукава. Девушка зябко поёжилась и смело ступила в темноту. На улице потихоньку, один за другим, словно передавая эстафету по цепочке, стали загораться фонари, освещая улицу жёлтым светом.

Арина уверенно шла вперёд. Несколько раз она оглядывалась, замедляла шаг, украдкой стараясь поймать посторонние звуки, которые бы выдали Павла Юрьевича. Но ничего подозрительного не обнаружила и спокойно дошла до дома. Привычно открыла калитку и направилась к крыльцу.

Неожиданно кто-то потихоньку, со стороны улицы, позвал девушку:

— Арина Владимировна. Арина Владимировна.

Арина резко остановилась. В ту же секунду над её ухом что-то тяжело пролетело, глухо свистя, и больно царапнуло щёку. Девушка машинально присела, закрыв руками лицо. Ладонь наткнулась на что-то горячее и липкое. В ту же минуту со стороны прилетевшего свиста послышался треск веток и быстрые удаляющиеся шаги. От калитки отделилась тень и, громко крича мужским голосом:

— Стоять на месте! — побежала за удаляющимися шагами.

Арина медленно разогнулась и побрела к крыльцу. Дом оказался на замке.

— Чёрт, только этого не хватало, — девушка полезла за ключом, открыла замок и вошла в дом. На кухне горел свет.

— Хорошо хоть, что свет оставили включенным, — пробурчала Арина и не разуваясь, прошла к столу, устало села на табурет. Вдруг её взгляд упёрся в ведро с груздями, и она медленно подумала: «Роман Семёнович видно сегодня домой приходил. Только куда они все подевались?»

В сенях послышались громкие шаги.

«Легки на помине», — пронеслась мысль у Арины.

На пороге показался Миша. Девушка подняла на него усталые глаза, но удивляться не было сил.

— Не догнал, — выпалил он. — Ну как ты? Сильно испугалась? — заваливал Миша Арину вопросами, переходя на ты и направляясь к девушке. — У тебя же кровь на щеке. Что ты сидишь? Надо рану обработать. Вон даже плащ на вороте и плече замарала. Где у вас аптечка? Рану-то надо перекисью обработать.

Арина сидела и молчала, уставившись почему-то на ведро с груздями.

Миша лихорадочно открывал дверцы шкафчиков, в поисках аптечки. Он стал без передышки говорить, чтобы вывести Арину из состояния ступора:

— Представляешь, у Столбовых украли бензопилу, прямо из гаража средь бела дня. Ну, Антон Сергеевич и Павел Юрьевич, естественно, там, стараются по горячим следам поймать вора. Мне следователь позвонил, когда уже стемнело. Я ноги в охапку и сюда. Даже фонарик забыл прихватить. А, вот нашёл, — Миша достал коробочку с медикаментами и, поднимая бутылочки, стал искать перекись водорода. — Смотрю, а вы уже в калитку заходите, — продолжал рассказывать Миша, от волнения перейдя на вы. — Ну, я вас и окликнул. А тут слышу, что-то тяжёлое пролетело, и кто-то побежал. Я и рванул за ним, да только не догнал. Темень такая, вообще ничего не видно.

Арина вдруг перевела глаза на гостя и спросила:

— Так Павел Юрьевич от школы до дома меня не сопровождал?

Миша подошёл к девушке, поднял её с табурета и стал помогать снимать плащ.

— Я же говорю, на краже они. А я вот…

Арина вдруг разрыдалась и, всхлипывая, спросила:

— А если бы меня прямо на улице убили?

— Так не убили же, — ответил Миша, разворачивая и притягивая девушку к себе.

Арина заревела ещё сильнее.

— Ну, ну, не надо. Всё же позади, — не знал, как успокоить девушку Миша.

Когда Арина немного пришла в себя, Миша наконец-то снял с неё плащ и, усадив на табурет, стал обрабатывать рану. Девушка поморщилась и ойкнула.

— Ну, ну, ничего, — подул на щёку девушке Миша. — Царапина неглубокая, шрама не останется. Это хорошо, что я вас вовремя окликнул, а то бы…

У Арины глаза стали наполняться слезами. Миша тихонько произнёс:

— Господи, куда это меня понесло?

И уже громче сказал:

— У вас руки все перепачканные, помыть бы.

Арина медленно поднялась и направилась к умывальнику. Миша бухнулся на её место, продолжал держать в руках перекись. Он посмотрел на стол, чтобы примостить бутылочку. Его внимание привлёк тетрадный листок. Он подтянул его к себе и тихонько прочитал:

— «Меня не жди, сегодня заночую у племянницы. Ужин в холодильнике». Так вы сегодня одна дома ночуете? — громко спросил Миша.

— С чего это вы взяли? — Арина уже помыла руки и перебиралась в уютные домашние тапочки. — Слушайте, давайте на ты, — сказала девушка, поднимая глаза на Мишу.

— Хорошо, давай на ты. Так вот записка от Клавдии Захаровны лежит.

Арина подошла к столу и быстро пробежала глазами по записке.

— Чёрт. Отвяжись, плохая жизнь, привяжись, хорошая, — пробурчала Арина, возвращая записку на место.

Миша недоуменно посмотрел на девушку и у него помимо его воли, пронеслось в голове: «Она такая настоящая. И, по-моему, меня к ней влечёт».

Миша даже потряс головой, чтобы прогнать эту внезапно прилетевшую мысль. А вслух выпалил:

— Если тебе страшно, давай я эту ночь побуду с тобой.

Арина подняла на парня удивлённые глаза. Подошла к зеркалу, висевшему над умывальником, и внимательно стала рассматривать царапину.

— Угораздило же. Как завтра на работу пойду в таком виде? Расспросов будет, только успевай, отвечай.

А Миша уже мысленно ругал себя за предложение остаться на ночь, но слова вылетали сами по себе:

— Ну, есть же у вас здесь свободное спальное место? Или, в крайнем случае, я могу и в кресле до утра подежурить.

Арине вдруг вспомнилась ночь сразу после смерти Танеевой. Тогда Клавдия Захаровна уезжала в район, и она ночевала одна. Под окнами кто-то ходил и постукивал в стекло.

Арина зябко поёжилась и спокойно ответила:

— В моей комнате есть диван, плед под подушкой.

Сама она первой прошла в комнату, взяла плед поменьше и не раздеваясь, легла. Больную щёку саднило, почему-то подташнивало, наверное, от пережитого волнения. Арину вдруг закачало как на волнах, и она не заметила, как начала проваливаться в сон. Девушка ещё слышала, словно сквозь вату, как Миша с кем-то разговаривал по телефону.

Утром Арина пробудилась от того, что кто-то активно на кухне бренчал посудой. Она быстро села на кровати и кинула взгляд на диван. Диван был пуст.

Девушка не спеша накинула халат и вышла на кухню. Клавдия Захаровна замачивала в тазу грузди:

— Что-то Миша к нам так рано приходил? Случилось что?

— Да нет, — ответила Арина, — Так заходил.

— Ну, ну, — проговорила, тётя Клава, наклоняясь над тазом и топя под воду руками грибы. — Он вышел, а я следом зашла, дверь незапертая, заглянула к тебе, а ты крепко спишь… А что это у тебя за ссадина на щеке?

— О рябину поцарапалась, — ответила Арина, потрогала щёку и поморщилась.

— И что тебя туда понесло?

Но Арина уже залезла ногами в калоши и быстро выскочила на улицу. Свежий, прохладный воздух бросился ей в лицо. Девушка постояла минуту, втягивая носом бодрящий воздух и спустилась с крыльца, завернула за угол дома. Она стала пробираться сквозь заросли к своим окнам. Арине не давала покоя одна мысль. Тщательно обследовав место возле своего окна, место пребывания нежданного ночного гостя, она неожиданно нашла кусочек бахромы, зацепившийся за наличник. Арина аккуратно сняла находку и, разглядывая, направилась, назад.