-Игнат? - прошептала совсем тихо, сделав осторожный шаг туда.
-Уйди, Ника, - послышался твердый голос брата. Внутри все сжалось.
"Уйди?!" - билась всего одна мысль в голове.
-Почему ты сидишь в темноте на полу? - переборов минутный шок, все так же тихо спросила я, подходя к нему ближе.
-Уйди, Ника. Мне надоело с тобой бодаться, - он даже не пошевелился. Так и сидел в темном углу, где его было практически не видно. Оно и неудивительно, что я его не заметила.
-Сдаешься? - вырвалось помимо моей воли.
-Ты же вроде нашла себе парня, - хмыкнул он. Жаль, совсем не видно его лица.
-Тебе плохо? - я осторожно опустилась на колени перед ним.
-Ника. Уйди, пожалуйста. Я не хочу сейчас тебя ни видеть, ни слышать.
Слова резали по сердцу без ножа. Комок сдавил горло. Я не знала, что ответить.
Еще ни разу за двадцать один год моей жизни я не была ему не нужна. Еще ни разу он меня не прогонял. Еще ни разу не отталкивал.
И вот этот первый раз настал.
И от этого было плохо. Очень. Больно. Больно так, что нет сил даже пошевелиться.
В глазах начало жечь.
Игнат подвелся, и, обогнув меня, вышел из комнаты, больше не проронив ни слова. Внутри все похолодело, а меня начало морозить. В голове билась всего одна мысль: "Он меня прогнал".
Надо было встать. Надо было уйти в свою комнату. Надо было сделать хоть что-нибудь, лишь бы не оставаться здесь. Но...
Я почувствовала, как по щекам потекли слезы, и осторожно прикрыла глаза, позволяя боли выйти наружу. Руки безвольно опустились на пол, ногти с силой впились в кожу ладоней. Голова наклонилась сама собой.
Меня била дрожь.
-Ника, - я вздрогнула от его тихого голоса и легкого прикосновения к моему плечу.
-Не трогай, - я отшатнулась от него, распахнув глаза. Хорошо, что темно, он не увидит, что я плачу.
-Ника, ты вся дрожишь, - он быстро подхватил меня на руки, я слабо попробовала вырваться. Не получилось. Сил не было совсем. - Ты горячая, - в голосе появилось напряжение, он уложил меня на свою кровать. Прикоснулся ладонью ко лбу. - У тебя высокая температура, - выдохнул он и тут же вновь скрылся за дверью.
Я хотела встать и уйти, но мне было так плохо, что я вместо этого прижала руки к груди и подтянула колени. Слезы кончились.
Игнат вернулся очень быстро. Со стаканом и таблеткой в руках.
-Выпей, - он осторожно присел рядом. Я не пошевелилась. - Вероника, - отставил стакан на тумбочку. Обхватил за плечи и приподнял. - Выпей, - повторил, и поднес к моим губам таблетку. Я не стала сопротивляться, и послушно приняла её, тут же запив водой, которая и была в стакане, который он так же поднес к моим губам.
Игнат осторожно уложил меня обратно. Накрыл одеялом. Вновь ушел.
Вернулся с градусником.
-Померяй температуру, - и я позволила ему поместить его подмышку.
Он осторожно убрал волосы, закрывающие лицо, за ухо. Провел пальцами по щеке. Я молчала и не двигалась, закрыв глаза.
-Прости, это я виноват, что ты заболела, - тихо проговорил спустя несколько минут. Я ничего не ответила. Игнат вздохнул, обошел кровать и лег рядом.
Тишина.
Минут через пять-десять он забрал градусник. Включил настольную лампу.
-Тридцать семь и семь, - вздохнул он. Осторожно дотронулся до моего плеча. - Ника, у тебя что-нибудь болит? Голова, горло, еще что-нибудь? Тошнит, знобит?
Я молчала.
-Ника, - в голосе метал. - Это важно. Ответь.
-Нет, - выдавила всего одно слово. Но я знала, что повышенная температура - это только начало. Завтра в гости пожалуют и другие симптомы. А пока организм еще борется...
-Хорошо. Спи, - он выключил свет. А я невольно подумала о том, что снова буду спать в том, в чем пришла. Это скоро войдет в привычку.
Игнат вскоре забрался ко мне под одеяло. Притянул меня к себе за талию. Я и не сопротивлялась. Он был теплый, а меня начало морозить. Поэтому я лишь прижалась к нему сильнее.
Это была моя первая ночь в его спальне за последние пять лет.
И вновь не было ничего, кроме заботы и опеки с его стороны. Даже несмотря на то, что я ему надоела, и он не хотел меня ни видеть, ни слышать.
***</p>
<p>
-Вероника, - кто-то потормошил меня за плечо. И я еле разлепила глаза, тут же почувствовав, что у меня заложен нос. Да здравствует ОРВИ. - Ты опоздаешь на занятия, - надо мной склонилась мама.
-Ника никуда не пойдет, - послышался хриплый ото сна голос Игната, который так и прижимал меня к себе. - Она заболела.
-Как заболела? - мама тут же прикоснулась к моему лбу. Холодная ладонь приятно холодила кожу. - Никочка, у тебя температура. Как ты себя чувствуешь? Что-то болит? Что-то...
-Мам, - перебил её Игнат. - Я позабочусь о Нике, иди на работу.
-Позаботишься? Да тебя самого придется скоро лечить, - возмутилась родительница. - Ты зачем... - она запнулась, - лег рядом с Никой? - я не сдержала улыбки, несмотря на то, что мне было совсем не до веселья. - Хочешь заразиться?
-Горю желанием, - хмыкнул брат, отстраняясь и садясь в постели. Я тут же укуталась в одеяло. Не мешало бы встать и дойди до ванной, но... Я лишь наблюдала за семьей сквозь полуприкрытые веки. - Не беспокойся обо мне. А о Нике я позабочусь. Иди на работу.
-Игнат, - мама явно не была согласна с условиями сына.
-Мам, я уже немаленький. Могу позаботиться и о себе, и о Нике. Иди на работу, - твердо повторил Игнат, вставая. - Я, в отличие от вас с папой, в отпуске, - принялся натягивать шорты, - и могу себе позволить просидеть с Никой весь день. И если заражусь, то мне это тоже ничем не грозит. Так что иди на работу.
-София, ты где застряла? Опаздываем, - в комнату заглянул отец.
-Ника заболела, - тут же оповестила его мама. Тот глянул на меня. Потом перевел взгляд на Игната.
-Ну и что дальше? - вновь посмотрел на супругу. - Ты ничем Нике не поможешь, ей лечиться надо. Игнат о ней позаботится, все равно дома сидит. А мы на работу опаздываем, пошли, - и обнял её за плечи, направляя к двери. Брат ухмыльнулся.
