— Грим! — слезы текли по щекам, обжигая кожу. — Очнись, пожалуйста!

Чёрный пришёл в себя, обвёл арену мутным взглядом и затряс головой, сбрасывая оборот и принимая человеческий облик. Он приподнялся и, сев на полу, притянул меня к себе, зарываясь носом в мои волосы.

— Девочка моя, — улыбнулся мужчина и блеснул хитрым довольным взглядом.

— Так ты… Ты это специально? — моё возмущение посыпалось ни причиняющими вреда ударами по незащищённым плечам Владыки, а тот лишь смеялся и прижимал к себе.

— Ася, отойди от него, — жёсткий, полный угрозы и ненависти голос заставил вздрогнуть и обернуться к Риду.

Белого дракона было не узнать. Злые глаза буравили, словно стремясь уничтожить на месте. Он медленно приближался к нам. Грим поднялся, увлекая меня за собой, и закрыл своим телом от приближающейся угрозы.

— Ты моя! — рычал обезумевший дракон.

— Нет, я его! — я храбро высунулась из-за мужской спины, чтобы тут же позорно спрятаться назад.

— Ты! Моя! — гнев белого был мне нужен и я, похоже, добилась этого. Ой, мамочки!

На арену из пещеры, по которой пришли мы с Гримонтом, вышел Самантир, заставляя шумевший вокруг нас хаос смолкнуть.

— Вот и я здесь, — хитро улыбнулся старый дракон. — Хэлрид, тебе ведомо, что использование чистой магии во время Поединка запрещено и, тем не менее, ты нарушил запрет. Состязание души и состязание тела не показатель в торгах, но состязание веры… Победитель — Владыка драконов Гримонт. Он в любом случае отдал больше. Ты не был готов отдать своё сокровище и дрался за него. Он был готов отдать свою жизнь, лишь бы его сокровище не пострадало. Это заведомо разные условия и Поединок можно было решить, не прибегая к нему.

Самантир прошёл мимо замершего в бешенстве Рида, остановился напротив нас и принял свой истинный облик.

— Отец-дракон? — удивлённый ропот пронёсся среди драконов.

— Дети мои, — улыбнулся подёрнутый морозной сединой дракон. — Сначала решим вопрос с вами.

Синий дракон снова принял облик старца и взял меня и Грима за руки, соединил и провёл над ними своей. Не было горящих в воздухе рун, не бил в потолок голубой свет, не тянулась мелодия заклинания. Белое сияющее мерцание ознаменовало появление на наших запястьях испещрённых рунами одинаковых браслетов, которые тут же скрылись под кожей, принимая вид татуировок.

— Они не исчезнут и никто их не сведёт, даже я, — улыбнулся Самантир. — С Предназначенными этот процесс всегда легче, даже согласия не нужно. Теперь, Ваш брак и люди не оспорят. Если бы не один болван, ты бы её никогда не заполучил Гримонт. Береги их обоих.

— Что? — Грим вытаращился на Хранителя.

— Если я не ошибаюсь, — задумчиво, с веселящимися искорками в глазах протянул Древний. — Будет мальчик.

— Но…, - я шокировано переводила взгляд с одного дракона на другого.

— Драконье правило относительно потомства на Предназначенных не распространяется. Этот союз — гарант того, что ваши дети будут сильнейшими представителями обеих рас, — весело подмигнул старик и указал узловатым пальцем на мой ещё плоский живот. — Первым будет дракончик.

Я осоловело смотрела на мужа. Гримонт, не скрывая своего изумления, рассматривал рисунки на своей и моей руке, затем осторожно дотронулся до моего живота и замер.

— Старейший? — счастье расползалось по лицу чёрного дракона. — Спасибо…

— А ты, — Хранитель обратил свой взор на яростно шипящего полукровку. — С тобой разберётся твой отец, я не стану решать твою судьбу.

— Она должна была стать моей! — прорычал выдавший свою суть белый. — И я бы победил, если бы не это проклятое Предназначение! Она должна была подчинить себе Кристалл!

Хэлрид шипел, ледяные глаза сковывали волю и притягивали внимание.

— Так это ты? — бледный Шассариэн вскочил со своего места. — Ты выбросил Рэю из этого мира?

— Я! А кто ещё? — зло сверкнув глазами, хмыкнул белый. — Попасть в твою комнату и подсунуть амулет перемещения было не сложно. Жаль, что сработало не так, как нужно. Эта не кстати появившаяся иномирная девчонка всё испортила. Хотя её способности были мне даже на руку. Она оказалась способна справиться с Кристаллом. При помощи Лидора она должна была занять место Самантира и направить магию, как я укажу! Шэдоу расплатились бы сполна за те жизни, что отняли у тэрессов в войну. Вы слабы! Этот позорный мир не должен был быть заключён!

Лолирэя поднялась со своего места и обняла дрожащего от ярости и боли мужа. На Тэрилена было страшно смотреть, он будто постарел на несколько десятков лет разом.

— Ты будешь изгнан, — бесцветный голос короля камнем упал на арену.

К месту событий подтянулись другие маги и привели связанного по рукам Лидора.

— Ты, — мрачный взгляд Самантира заставил горе-мага замереть на месте. — Ты слишком проникся жаждой знания драконьей магии, но тебе никогда ею не владеть. Ты заболел самым страшным из недугов — жаждой власти. Это страшнейшее преступление и у магов, и у драконов. Твоя сила будет опечатана навечно.

Разом сникшего Лидора маги заковали в странные светящиеся браслеты, так же поступили и с принявшим человеческий облик сдавшимся без боя Хэлридом, всё и так было ясно, из Юконрузы сбежать нельзя. Затем обоих увели прочь.

Уже вечером, после того, как предводители рас обсудили все проблемы, они приняли решение сохранить мир. Дракона и мага соплеменники Гримонта отправили в богом забытый необжитой угол какого-то дальнего неприветливого мира.

Добравшись наконец до своей пещеры и устроившись в тёплом озере, чтобы смыть с себя дневные невзгоды, муж осторожно притянул меня к себе.

— Аська, ты моё сокровище…

И я снова плавилась в руках дракона, ещё более бережного, чем раньше, хотя детёныш был ещё только маленькой клеточкой и навредить ему сейчас было невозможно.

Я сидела перед зеркалом и расчёсывала свои значительно отросшие волосы, готовясь ко сну.

После изгнания заговорщиков по территориям тэрессов, драконов, авийров и шэдоу ещё долго ходили изумлённые восклицания и слух слуха страшнее. Даже маттары выбрались на поверхность и появились в тавернах на границе своих земель, чтобы их послушать. Но главным осталось то, что мир удалось сохранить. Шасс и Рэя часто приезжали вместе со своими замечательными тремя дочками к нам в гости, девчонки с визгами носились по волшебной пещере с подземной рекой и радовались каждому приезду, как только могут радоваться дети. А мы были желанными гостями в их доме.

Вожаки авийров приняли извинения драконов за смерть Трина и Ирлы. Как выяснилось уже потом, молодой и неугомонный Трин был подговорён Хэлридом и сам создал нашу с ним эмпатическую связь. Она не была случайной. Лидору и Риду было нужно привязать меня к этому миру любой ценой и иметь возможность воздействовать так, как им было нужно. Ирла просто оказалась не в том месте и не в то время.

Угасающий Пограничный Кристал снова заставили биться. Старый синий дракон объяснил, что нужно было сделать и вдохнул свою жизнь в Сердце Риана. Он пожертвовал собой, чтобы оно продолжало биться и защищать этот мир, а после драконы подгорного рода, объединив свои силы, погрузили в земные недра вместе с Сердцем уснувшего навечно Идараса и после смерти пожелавшего хранить Кристалл. Так в Риане закончилась Эпоха Прорыва. Началась новая, которую воспрявшие надеждой народы уже называли Эпохой Мира.

Отвлекая от воспоминаний, в комнату вошёл муж, забрал у меня гребень и, завершив начатое мной расчёсывание, заплёл косу.

— Уснул? — улыбнулась отражавшемуся в зеркале черноволосому мужчине.

— Наконец-то, — рассмеялся супруг.

Когда сын родился, довольно тихие дни подземного драконьего общества Железной Розы подошли к концу. Как оказалось, дети у драконов рождаются довольно редко, и зачастую пары проводят вместе не одну сотню лет перед первым полётом своего детёныша.

На момент появления нашего Тринаса, самому младшему «малышу» этого крылатого народа уже перевалило за две сотни лет. И вот теперь наш девятилетний мальчишка носился по пещерам, засыпая всех кучей детских «почему», вызывая улыбку у встречных и создавая тот самый хаос, которого невозможно избежать, если в доме ребёнок. Почему мама не превращается в дракона? А почему у меня крылья из спины вылезают? А почему я серебристый, а не серый? А почему мох в пещерах светится? И ещё многие и многие детские «почему»… Особая жажда знаний приходила перед сном, после последних «почитай ещё сказку», «я хочу пить», «а можно конфетку».