Максим, вроде как чей-то двоюродный племянник, принес местным дамам небольшой подарок: пакет с дармовой косметикой. Сам он работал на одной из городских свалок и частенько, даже щедро баловал жителей коммуналки своим вниманием, совсем не обременительным для него. Но чувствовал себя при этом если уж не Дедом Морозом, то, как минимум, великим благодетелем. И это приятно грело самолюбие. В большом городе свалки богатые: там есть все, что душа пожелает. Пусть слегка просрочено или чуть помято– это ведь ничего не значащая мелочь.

Лучшая подруга, понятно, встретила его как родного.

–Максимушка! Какая радость! Молодец, что зашел. Ну, проходи-проходи. Людочка, давай, вытаскивай свои пироги, сейчас гостя угощать будем.

–Да вы не беспокойтесь, я так, ненадолго. Вот, возьмите, поделите на всех. Товар нам сбросили, а я уж вам отобрал кое-что, так, по мелочи.

Как только дверь за Максимом захлопнулась, сладкая улыбка моментально исчезла с лица лучшей подруги, уступив место жадному блеску в прищуренных глазах.

–Людка, ну-ка, иди сюда. Посмотрим, чего он тут натащил.

–А чего это вы тут вдвоем, а? Все себе захапать решили?!– это уже Карлитос, подслушивающая под дверью, встряла, выбрав подходящий момент.– Чего вылупились? Я все слышала. Ну-ка, быстро поставили пакет. Принесли для всех, а не только для вас.

–Ну что ты шумишь? Мы же только посмотреть хотели.

–Знаю я ваше посмотреть! Я тоже смотреть умею и уж точно высмотрела что надо. У, хапуги! Только бы все себе тянули.

–На себя взгляни!

Лучшей подруге очень хотелось нахамить как следует зловредной старухе. Косметика ей, видите ли, понадобилась! Этой недомерке из всей косметики разве что покрывало темное и плотное на морду подойдет. Красота прямо-таки нечеловеческая, переданная ей в наследство нашими далекими предками, до сего времени в чистом виде сохраненная! Как же не хочется опускаться до примитивного уровня недалеких людишек. Она ведь из интеллигентной семьи, хорошим манерам обучена… Господи, с кем жить приходится. Доколе ей еще терпеть столь чуждую ее духу среду?..

Вот только Карлитос запросто способна довести до истерики любого за тюбик помады. Хотя… смешно даже… эта придурочная всерьез себя красоткой считает, зеркал в своей квартире понаставила. Так что делиться с этой скандалисткой все-таки придется, не отвяжется ведь. Она бы и толстозадой Людке указала место, где той положено постоянно находиться, как раз на одном уровне с ее бабским рабочим инструментом, да где еще взять такую дуру, которая способна переделать всю домашнюю работу за так, простое спасибо. Достаточно польстить слегка этой сексуально озабоченной буренке… Ладно, я все равно возьму то, что мне причитается по рангу…

Примерно такие же мысли витали в головах ее напарниц, ну… разве что попроще, да повульгарнее или злее.

Я в это время как раз на кухне была, ужин для своих готовила. Конечно же все слышала. И опять появилось старательно задавливаемое неприятное гадливое чувство по отношению к хамоватой троице коммунальных фурий. Вот что, казалось бы, проще подойти по-человечески и сказать: « Так, мол, и так, принесли на всех. Посмотри, может чего выберешь». Так нет ведь, не выходит у них по-человечески никак, хоть и мнят о себе невесть что. Мне лично не нужна эта косметика. Я вообще редко крашусь. Лариска моя такой подарок моментально в мусорную корзину выкинет, да еще выговаривать мне начнет насчет того, чтобы я не тащила всякую заразу в дом. Так что эти красотки могли бы и не прятаться. Уж я-то точно не стала бы устраивать свару из-за просроченного помоечного барахла. Вот только обидно. Почему такое отношение? Ну, повезло им прижиться в столице– и что? Чем они лучше меня? Я всю жизнь работала, сама себя обеспечивала, не побиралась, не клянчила ни у кого, дочь вырастила… И что? Теперь я должна считать себя человеком второго сорта? Да и человеком ли? И лишь потому, что я из провинции? Так я сейчас тоже живу в столице. Даже в этом у них нет преимущества… Настроение испортилось. Вот сейчас нахапают себе, а потом то, что даже Карлитос забраковала лучшая подруга начнет назойливо впаривать всем, кто ей встретится. А то как же, она ведь лучшая, местная благодетельница. Она, якобы, обязана проявлять щедрость ко всем сирым и убогим, поддерживать свою репутацию на недосягаемом для простых смертных уровне… стервозина местная. Благо, что ей это не влетает в копеечку, да и жалует она с барского плеча лишь то, что… короче, все равно выкидывать.

Чего-то я разнервничалась не на шутку, надо бы лекарство принять, еще разболеться не хватало. Только-только на работу устроилась. Было бы из-за кого… Я зашла к себе в комнату, взяла таблетку, плеснула водички из графина… Я и не заметила, а может просто не захотела обратить внимание на то, что зеркало засветилось. И не почувствовала пристального взгляда… ерунда какая. Хоть и появилось у меня в комнате зеркало с симпатичным обитателем внутри, но это не повод забивать себе голову разными глупостями. В конце концов я взрослая женщина и сама как-нибудь разберусь со своими проблемами.

Зеркальные глаза пристально смотрели, пытаясь разобраться в происходящем, понять причину моего плохого настроения… Мне вдруг захотелось выговориться вслух. Может так легче будет разобраться… Я всегда мирно жила с соседями. Особой дружбы не было, дел у всех полно, не до посиделок… Почему же эти соседки так раздражают меня? Ничего не могу с собой поделать…

Когда я вновь вышла из комнаты, звуки шумной возни из-за закрытой двери были еще слышны. Сладкий голосок: « Ой, какая прелестная вещичка!» Громоподобное восклицание:

« Ух ты, гляди-ка ты, до чего цепочка блестючая! Мне идет?! Сегодня же вечером одену,»– закончилось таким же громоподобным ржанием. Да уж, этой дамочке природа всего отмерила сверх меры. В ней всего так много. Может поэтому это много стало казаться безобразным. А вот бормотание гугнивое: « Пудру мне дайте. Мне пудра нужна. И карандаш для глаз я возьму, да, вот тот, синенький…»

И вдруг стало тихо. « Наконец-то,»– подумала я.– « Сидят теперь, небось, старательно морды разрисовывают. Сейчас выйдут– меня прямо инфаркт хватит. Сплошь Мерилин Мурло, одна другой краше». Но они не вышли: ни сейчас, ни вечером, ни на следующий день. Никто их не видел, никто к ним не приходил, все вещи были на своих местах. Лишь эти коммунальные подружки исчезли.

Утром, вернувшись с работы, я чего-то никак улечься не могла, бродила по комнате, тихонько разговаривала сама с собой. Все пыталась решить эту загадку. Ну, не могли же они испариться. Ведь куда-то же подевались сразу три соседки… Рудольф не замедлил появится. По нему прямо-таки часы сверять можно.

–Они там, куда привело их общее желание.

Я вздрогнула и наконец-то обратила внимание на зеркало. Любопытство заело так, что даже удивиться забыла.

–И куда же их желание привело, причем сразу троих

–На свалку. Туда, где были свалены коробки с косметикой?

Я немного смутилась. Как-то вроде нехорошо. Люди ведь, хоть еще те скотины. А потом поймала себя на мысли, что нисколечко им не сочувствую. Может оно и к лучшему. Пусть это будет им уроком. Пусть сначала хорошенько подумают, прежде чем обидеть человека. Никогда ведь не догадаешься сразу чем это может обернуться. Я понимала, что отправились они на свалку из-за моей обиды. Они даже не поняли, что кого-то там обидели… но я обиделась, а зеркало… наверное мой загадочный знакомый из сна просто хотел помочь, по-своему, как уж смог понять окаменевшими мозгами…

–И надолго они там?

–Пока не скажут « Хватит».

–Ну, значит навсегда. Эти бабы ненасытные.

Как только солнце скрылось за высокой горой мусора и последний бомж покинул, так сказать, рабочее место, три помойные крысы выползли из своего укрытия и резво засеменили к уже прилично распотрошенным коробкам. Одна из них, большая, толстая и, пожалуй, даже более молодая сразу поперлась немного в сторону. Унюхала там где-то приятный запах, исходящий из еще даже не вскрытой коробки, быстро прогрызла дыру и тут же, пока напарницы не расчухались, забралась внутрь, устроилась поудобнее и шумно-счастливо засопела..