- Они дают надежную защиту от ветра, - не соглашался слуга. - Все-таки польза.
- Какое счастье, что можно наконец не пить эту гадость, - от души произнес Кэраи. - Думаю, дня через три смогу ехать верхом. Эта повозка мне уже снится в кошмарах, словно погребальные носилки. И медленно, до невозможности медленно!
- Рано еще верхом. А все-таки зря вы так поступили, слишком опасно, - сказал Ариму не то осуждающе, не то восхищенно.
- У меня, похоже, выбор был невелик. Судя по счастливой физиономии Майя, он рад был от меня избавиться...
- Разве рад?
- Еще как. Сплясать был готов!
- Но... как же?
- Вот и я подумал - как же? Сам не выпускает, а отъезд больного для него - праздник? Значит, что-то задумал. Или не сам, а приказали ему. Что-то такое, что моя вероятная смерть от заразы в пути предпочтительней. Так даже вернее, что приказали, я ему разом все сомнения разрешил. И он чист перед всеми. Ладно хоть не велел нас у границы прикончить, струсил, за что ему и спасибо.
- Ну, этот... - Ариму от возмущения даже крепких слов не нашел.
Рука потянулась, отдернула полог шире.
- А небо-то какое красивое...
- Нечего нагонять холод в повозку!
- Поворчи, когда еще представится случай, - усмехнувшись, Кэраи откинулся на подушки. Что-то творится дома... С границы наверняка пошлют птицу - там будут ждать. Намеренно поехали более длинным, не самым явным путем. Если что, сплетни раньше них не помчатся. Зато и самим не собрать никаких слухов.
Ну да ладно, пока нет смысла думать о невозможном. Но так уже устал от безделья, и даже книги какой нет - на тот свет книг не полагается. Хоть стихи начинай сочинять, самое время. Например, о цветочках... Спасибо той летней истории с травками, хоть и не хотелось снова пить лишающий сознания отвар, это был во всяком случае уже проверенный способ. И кое-чего добавил еще, для красоты полотна. Хорошо что у Майя не было своего Энори, или иного какого знатока безобидных травок. Да и подобной хитрости он не ожидал.
На ночлег остановились в ложбинке у озера. Засветло успели поесть. Теперь смеркалось, все вместе сидели на бревнах у костерка. Закричал пересмешник, сухо, трескуче, подражая падающему дереву. Неприятно раздавался этот звук в сумерках.
Может, то и не птица вовсе, а лесной дух, подумал Кэраи, и сам себе подивился. Еще недавно такое в голову бы не пришло.
- Господин, свет, - произнес Юи. Кэраи приподнялся. И вправду... совсем близко, на другой стороне озера, меж высохших камышей пробивалось теплое сияние. Вроде бы домик, и лампа в окне. Одиночество накатило, будто один замерзал в лесу или в поле. А там... впереди, шагах в двухстах, светилась надежда. Повозка не пройдет по льду, а объехать трудно - корни деревьев мешают. Но можно дойти, он уже в силах.
- Там тепло, - пробормотал он, не заметив, что говорит вслух.
- Хотите добраться туда? - Ариму тоже глаз не сводил с окошка. На лице тоскливое выражение было, и жадное. Это и заставило усомниться.
- Нет, пожалуй. Может, бандиты какие - хватит с нас приключений. И погасите-ка наш костер. Не замерзнем в повозке.
- Господин, - послышался голос еще одного слуги, - Похоже, кто-то идет сюда.
- Или стоит, - вполголоса добавил Юи; он напрягся, положил руку на поясной нож. За стволами виднелась фигура. Вот вроде двинулась в сторону, к домику... вот уже и не разглядеть ее.
Ночь прошла тихо.
С утра один из слуг вызвался проверить, что там за домик светил окошками; вернулся растерянный. Постройка оказалась полуразрушенным охотничьим шалашом, и не разжигали там огня по крайней мере с лета. Заодно и следы проверили там, где вчера бродила фигура, и вновь ничего. А ведь не шел ночью снег, не могло замести.
- Чушь какая-то, - сказал Кэраи. - Огонь все видели.
- Господин, лучше убраться отсюда. По свету. А то еще лесовик кружить станет... недаром вчера кричал пересмешник.
Кэраи не успел отозваться.
- О, еще один шагает, - заметил Юи, глядя на голый склон соседнего холма.
- А может, вчерашний?
- С другой стороны, и ты сам видел - не было вчера никого, следы-то где?
Светло было, и на сей раз Юи за нож не хватался. А вскоре и он, и остальные рассмотрели гостя - монах это был.
Вблизи монах оказался вылитым крестьянином - лицо широкое, руки грубые, сам жизнерадостный и здоровый, как вол. Два ряда молитвенных бус на груди казались связками ягод. Путников приветствовал не благостно, а как-то даже по-родственному. Одет довольно легко, а запыхался, видно, жарко ему. Спросил, не видали ли странного.
Ариму, повинуясь кивку господина, настороженно рассказал. Больно уж кстати знает...
- Не знаю, духи ли местные вам благоволят, разум ли помог, или нечисть оказалась по зиме слабой, не хватило ее усилий - но, сдается недостойному брату, что правильно никто из вас не пошел на огонь.
Спутники Кэраи оживились, были бы зверями, точно уши бы насторожили.
- Думаете, не люди там были?
- Чего уж тут думать... конечно, не люди.
- Воевать будете с нечистью, почтенный? - спросил Юи.
- Война слишком суровое слово. Разобраться сперва придется.
- Вероятно, святой брат уверен был в своих силах, раз пришел сюда один, и наша помощь ему не понадобится? - спросил Кэраи. Получив кивок, велел своим людям:
- Запрягайте лошадей.
Только вздохнул, наблюдая, как вытянулись лица слуг. На прощанье Кэраи распорядился дать монаху немного еды и денег, мало ли, вдруг и вправду святой человек.
Только когда озерцо скрылось из глаз, пояснил:
- Монах это прекрасно, только больно вовремя он появился, и слишком уж странно все остальное. Неважно уже, нечисть тут замешана или нет ничего загадочного. Если он тот, за кого себя выдает, придет в город и расскажет.
- А не придет?
- Ничего не потеряем и в этом случае.
В некогда вырытой охотниками яме, прикрытой набросанными крест-накрест жердями, полной снега и льда, монах нашел пояс. Повертел в руках, погладил чеканку на пряжке.
Подивился:
- Эк ты запрятался-то...
Сунул пояс в тайный внутренний карман куртки. Неудобно - жесткий, да и неприятно такую дрянь на себе носить, но иначе никак. В поясной мешок положи, так развяжется веревочка, и поминай, как звали. Тут сразу видно - не просто голодная тварь без рассудка, а кто-то поопытней. Тем интересней будет разобраться в монастыре. Еще бы добраться быстрей. В прошлый раз помогла молитва - подъехал в небольшом обозе торговца.
Взвесил в руке кошелек с монетами. Теперь вместо молитвы деньги помогут, благослови Сущий и заступница встреченных нынешних путников. Впрочем, их, похоже, и так уже благословили, раз никто не пострадал после ночного соседства.
Насвистывая, монах побрел обратно по склону, стараясь ступать в собственные следы. Хоть половину снега сдувает отсюда ветер, все-таки глубоко. А по низине совсем не пролезешь.
**
Утром она проснулась, когда в комнате еще стоял полумрак. Спала не раздеваясь на всякий случай. Прислушалась - тишина в доме. Девочки спали рядом, сладко посапывая, не шевельнулись, когда мать их сперва села в кровати, потом поднялась, прошла по комнате взад и вперед. Половицы были пригнаны хорошо, не скрипели, и тут было тепло - хороший, добротный дом.
Истэ огляделась, обнаружила на столике подле окна гребень, умывальные принадлежности. Не ее, но все выглядело новым.
Она могла бы распаковать и свои вещи, но опасалась разбудить дочерей. Они спали так же мирно, как дома, как и в повозке, и в придорожных гостиницах... Откуда такая беспечность, ведь судьба хранит детей не больше, чем взрослых...
