Вопреки моим ожиданиям, проволочек в центре связи не возникло: заказанный перед вылетом в столицу сеанс связи был подготовлен и ждал моего прибытия по принципу "до востребования". Справедливости ради стоит сказать, что так называемый в простонародье Земли "галактический телеграф" всегда работал без жалоб и нареканий, и основная заслуга в этом именно земного правительства, продвигающего программу включения в общую систему мгновенной связи цивилизаций, вступающих в Галактическое содружество.

Увидев в экране лицо куратора, я неожиданно для себя расплылся едва ли не в щенячьей улыбке - вот как я соскучился по Земле и привычному с детства человечеству, подумать только! Ведь по сути, с момента моего рождения не случалось и суток, чтобы в пределах светового года от меня не находился хотя бы один человек, кроме меня. А с начала моей первой рабочей командировки на Кентаврихору прошла неделя, а то и все две по земным стандартам!

- Здрасте, Семен Яковлевич! - пискнул я, преданно и счастливо глядя в глаза наставнику.

Между прочим, Семен Яковлевич в легендарную бытность этническим инженером, а затем и инспектором Всегалактического фонда экономического развития, в числе своих подвигов сумел организовать маток цивилизации эцитонидов23 Альбирео в парламент и правительство, и на этом победно созданном плацдарме демократии внедрить процесс приватизации территориальных ареалов ведущими колониями эцитонидов. Мне ли в докладе о ходе работ на Кентаврихоре жаловаться на мелкие затруднения, которые при более пристальном изучении и правильном подходе вовсе даже и не затруднения?!

- Здравствуй, Гена! А ты подзагорел. Как твои успехи у родичей Хирона... - куратор глянул куда-то вниз монитора, - ...на Хертенканниетуорденвергелекенметдепаардене? - название он произнес медленно и с некоторым усилием, но верно, даже все ударения, хрипы, сипы и придыхания оказались на положенных им местах, и я понял, что согласно данному самому себе обещанию теперь должен Семену Яковлевичу бочку пива.

- Мы поладили. - Я был краток.

- Что, какие-то проблемы? - сразу смекнул он.

Пришлось без обиняков, но и без разглагольствований поведать ему о моих кентаврихорских приключениях. Под финал повествования я сообщил о завершении первой стадии проекта на предварительном уровне, а также не преминул высказать свои выводы о пассивном сопротивлении кентавридов процессу внедрения общегалактических демократических ценностей (именно так и выразился, а то я не дипломированный специалист с каким-никаким, но практическим опытом!). Совершенно неожиданно Семен Яковлевич впечатлился не столько реакцией провинциальных и столичных кентавридов на мою активную деятельность, сколько результатами этой деятельности. Можно даже было подумать, что его впечатлило наличие результатов как таковых вообще.

- Не предполагал, что на Кентаврихоре в такие короткие сроки возможна полноценная разработка пилотного проекта до уровня согласования. Предыдущие специалисты топтались на месте два года! - с уважительной ноткой в голосе отметил Семен Яковлевич, и у меня мгновенно излечился прицепившийся со школьной скамьи легкий кифосколиоз. - Это несомненный признак того, что наша миссия имеет большие шансы на успех при условии правильного подбора кадров.

- Мне кажется, у нашей миссии будут еще большие шансы, если возрастет лояльность к ней у высшего эшелона местной власти, - осторожно намекнул я на вмешательство дипломатических связей земного правительства, в первую очередь непосредственно в лице Семена Яковлевича.

Мой куратор, как всегда, понял меня прекрасно.

- Посодействуем непременно. Лично подключу наших друзей на Кентаврихоре, способных стимулировать процесс, - пообещал он, доказывая тем самым, какое значение придал проделанной мною работе, - и министр найдется, и ведомства о согласовании проекта вспомнят. А вообще, ты знаешь... - Семен Яковлевич сделал паузу, отвлекшись на несколько секунд для изучения чего-то за пределами экрана, - я ведь не так далеко, инспектирую филиал в районе Акрукса, и могу завтра обеспечить тебе поддержку непосредственно на месте.

- Было бы здорово! - воодушевился я.

- В самом деле, подкуй кентавра, пока горячо! - скаламбурил Семен Яковлевич добродушно. - Если проект сдвинулся с мертвой точки, надо пользоваться удачным моментом до самого занавеса. На том и порешим: сегодня я подергаю ниточки на Кентаврихоре, а завтра нацеплю шпоры и заявлюсь подводить итоги. О моем прилете пока никому ни слова!

Выходя из центра галактической связи, я не потревожил ни пылинки на блестящем полу, потому что парил над ним сантиметрах в двадцати-тридцати. Настуриарий как раз чинил индикатор автолета, и передавшийся от меня по воздуху заряд жизнерадостности шибанул его током через торчащие из-под приборной панели автолета провода.

- Тебе разрешили бежать с планеты?! - ошарашенно воззрился на меня старик, смахивая с одежды и шерсти электрические искры.

- Хорошие новости: один авторитетный коллега поможет своими связями в организации встречи для согласования проекта! - пропустив вопрос мимо ушей, сообщил я с энтузиазмом, с трудом удержавшись от соблазна проговориться о предстоящем визите инспектора Всегалактического фонда экономического развития.

- У меня тоже хорошие новости: теперь мы можем контролировать сигнал нашего локационного индикатора, - ухмыляясь, поделился старик с не меньшим энтузиазмом, очевидно, придавая своему достижению больше значения.

Разумеется, несмотря на радужные перспективы, мы по-прежнему находились посреди недружелюбно настроенной столицы, и два оранжевых катера неподалеку не позволяли о том забыть. В какой-то момент, вовремя отключенный или выдающий ложные показания индикатор нашего местонахождения, мог оказать не меньшую услугу, чем протекция куратора, находящегося где-то в районе Акрукса.

- Куда теперь? - спросил Настуриарий.

- В Департамент кадастра и поверхностных отношений. Мы же ищем министра, расслабляться рано. К тому же, там мы сможем оставить багаж. Сдадим материалы по пилотному проекту и сможем продолжать поиски налегке.

- Ты так говоришь, будто уверен, что министра мы там не найдем. Догадываюсь, что департамент сейчас тебе важнее именно из-за возможности избавиться от барахла за нашими спинами, - старик выразительно оглянулся на ящики, загромождающие задний обзор.

- Почему бы и нет? Разгрузим документацию, передадим электронную базу данных, чтобы ее готовили для интеграции в сеть - нам понадобится полчаса от силы, и пусть подготовкой материалов для согласования занимаются специалисты департамента, а мы со спокойной душой займемся поисками начальников и деловыми встречами.

- Считаешь, эти олухи управятся без нашего, то есть твоего чуткого руководства?

- Обязательно! - уверенно заявил я, выпихивая из души настырные сомнения. - Работников кентаврихорского Департамента кадастра и поверхностных отношений натаскивали на специализированных курсах, а руководящий состав вообще проходил обучение в академическом филиале на Гиперборее24. Треть штатного состава имела месячную практику в департаментах Акрукса, Мухлифайна и Менкента. Они владеют навыками работы на межвидовом уровне, то есть даже если я заявлюсь, и на родном русском языке заговорю, так они мне тем же ответят. Потому что у каждого из них, кто с общественностью работает, транспикер подключен постоянно, и они обучены работать с ним в широком спектре. Я верю - это специалисты! - я остановился, чтобы перевести дух.

Настуриарий молчал, с серьезной миной ожидая продолжения. Я достаточно узнал его, чтобы безошибочно определить, что он списал мои дифирамбы на юношеский лепет и попросту пережидает словесный шквал. Что ж, проверим мою осведомленность в самом ближайшем будущем.

- Мы, кстати, прибыли, - подал голос Настуриарий, указав на скромное здание по курсу движения, зажатое между высотными домами.

Сразу за дверями стало понятно, что департамент - это вам не министерство: ни создающих видимость рабочей суеты толп персонала в одинаковой форме, ни расслабляющих симфонических звуков, ни претендующих на роскошь фонтанчиков. Внутреннее устройство Департамента кадастра и поверхностных отношений начиналось с большого зала с двумя рядами окошек приема граждан, которых сегодня не наблюдалось по очевидной причине неприемного дня. Геометрическая симметрия зала в противоположной стороне от входа упиралась в прямоугольник двери с большим окном, отличавшимся от прочих двумя особенностями: яркой надписью "Посторонние только по пропускам!" над окном и буравчиками глаз, из-за окна изучающих всякого сюда входящего.