— Что это за балаган?! — взорвался Редрик. — Какие еще «наши короли» и «козыри»?! Почему я сейчас слышу слова, прямо противоположные тому, что ты говорил раньше?!

— Вот именно, Редрик! — рассмеялся Аллирд, раскинув руки в стороны, словно пытался обхватить весь мир, — Балаган! Представление без единого зрителя и только уродливые клоуны скачут по сцене, пытаясь рассмешить друг друга. Только тот, кто поверит в ужимки своего соперника и засмеется, выбывает из игры. Вот так, — он сделал жест рукой, словно стряхнул грязь с ногтей. — И мы с тобой такие же клоуны, как и все остальные. Эта клоунада началась у нас на Саальте, и продолжается здесь, на Рейнсвальде. Ты спрашиваешь про «нашего короля», а я тебе отвечаю, что люди по природе своей мелочны и трусливы. Каждый из этих рейнсвальдских дворян сейчас задумывается о том, кто из них следующий. В чей дом мы придем завтра? И каждый боится, что это будет его дом! А теперь представь, что появляется король Рейнсвальда, который говорит, что ничего подобного не будет, достаточно лишь присоединиться к нему, преклонить колени предо мной и повернуть оружие против тех, кто нам сопротивляется, и тогда получится спасти свою жизнь, достоинство и даже богатство. Как ты думаешь, многие смогут отказаться? — Редрик не ответил, и король покачал головой. Ситуация Аллирда забавляла, но реакция брата была гораздо забавнее, — Так мы вобьем в союз графа Фларского такой клин, какой не сможем никакими войсками. Если они раньше просто воевали друг с другом, то теперь одни будут воевать с другими ради нас. И кто бы ни умирал, мы останемся только в выигрыше. Даже сейчас, отправившись в Камские верфи, ты обнаружишь, что Тоскарийские силы выступят в нашу поддержку. В отличие от своего сына, сам граф Тоскарийский куда более логичен. Может быть, у нас еще возникнут разногласия, но сейчас мы можем его использовать…

— Ты серьезно собираешься заигрывать с этими перебежчиками? Устроишь то же самое, что и дома? Тогда я проглотил всю эту мерзость, потому что не хотел, чтобы в войне умирали наши подданные, но здесь ведь все иначе! — Редрик сжал кулаки, пытаясь справиться с эмоциями. — Почему нельзя все решить в честном бою? Мы же можем разбить любые войска Рейнсвальда, сколько бы их ни было!

— А что скажут наши князья, когда мы на годы застрянем в этой дыре, гоняя рейнсвальдских скотов из одного угла в другой? — моментально убрав из голоса все радужные интонации, прошипел Аллирд. — Пойдем, брат, поговорим…

Аллеи разоренного парка были не лучшим местом для прогулок, но выбирать не приходилось, поэтому Редрик спокойно последовал за братом, отпустившим телохранителей подальше. Разрушения, которым подвергся город, были видны буквально на каждом шагу, но братья сейчас не обращали на них никакого внимания, занятые больше собственными мыслями.

— Редрик, не думай, что раз мы объединили страну, все князья теперь стоят за нас горой, — уже тихим и спокойным голосом сказал Аллирд. — Даже сейчас, пока мы здесь, оставшиеся дома главы родов плетут интриги, стараясь оторвать себе кусок посочнее, пока короля нет рядом. В отличие от нас, большинство из них воевало не за всю страну и благополучие народа. Большинством из них двигали корыстные интересы. Может быть, идеалисты вроде тебя среди них и есть, я даже могу назвать нескольких, но в большинстве своем они не отличаются от тех, которых мы видим здесь, на Рейнсвальде. Как ты думаешь, почему уже на этом этапе мы так активно используем сухопутные силы?

— Такова стратегия, разработанная еще до начала войны, — вспомнил Редрик, — корабли не смогут контролировать всю территорию острова, сопротивление сохранится даже после тотальной аннигиляции всей поверхности. Использование сухопутных сил позволит отлавливать и уничтожать каждого, кто может быть хоть потенциально опасен… Не говоря уже о том, что штурмовать многие города и крепости значительно удобнее и дешевле бронетанковыми частями, не рискуя кораблями.

— Отличная версия, подходящая для того, чтобы заставить князей выставить все имеющиеся у них силы, не находишь? — усмехнулся Аллирд. — Прости, приходится говорить так тихо, поскольку я не уверен, что нас никто не пытается подслушать.

— Рейнсвальд? — сразу насторожился Редрик, но его брат только отрицательно покачал головой.

— Саальт, — вздохнул Аллирд, — В отличие от линии фронта, в тылу гораздо чаще приходится оглядываться за спину, чем смотреть на врагов впереди. Редрик, послушай, князья пошли на эту войну не для того, чтобы обелить свою запятнанную честь, а чтобы набить карманы, и это условие я сейчас выполняю. Только когда наши потери возрастут, а доходы от войны пойдут вниз, каждый из тех, кто сперва с пеной у рта поддерживал начало этой войны, задумается, насколько актуально будет продолжать и дальше сливать сюда свои войска и ресурсы. Сейчас в первых рядах в бой идут войска князей, которым я доверяю меньше всего, и чем больше их погибнет, тем лучше будет наше положение позже. А потом, Редрик, как ты думаешь, сколько князей у нас дома действительно расстроится, если мы не вернемся из Рейнсвальда никогда?

— Как это связано с рейнсвальдскими предателями? — поинтересовался Редрик, не совсем понимая ход мыслей своего брата.

— Напрямую, — улыбнулся Аллирд, — благодаря им мы закончим эту войну гораздо быстрее, чем рассчитывают наши столь преданные вассалы. И благодаря им я смогу вернуть часть лично преданных мне сил обратно на Саальт, придержать в узде тех, кто остался следить за страной. И пока этот Эрсор будет рвать удила, стараясь доказать свое право оставаться в живых, он мне пригодится.

— И ты действительно собираешься оставлять его в живых? После того, что уже устроил? — младший брат все так же тяжело вздохнул.

— Нет, я не настолько великодушен, — спокойно ответил Аллирд. — Мне не нужны живые рейнсвальдцы. Мне вообще не нужен ни один живой человек из этой проклятой страны. Лишь когда здесь останутся лишь голые камни и песок, я успокоюсь, но мы ждали столько лет, прежде чем вернуться, так что можем подождать и еще несколько месяцев, пока они сами вырезают друг друга. А вот когда все закончится… Редрик, я знаю твое отношение к подобным людям, поэтому не буду тебе мешать, если захочешь сделать из головы этого предателя еще один трофей в зал славы королевского рода.

— Ради твоего слова не буду трогать этого графа, пока он тебе нужен, — кивнул Редрик. — И все же, мне не нравится, что ты окружаешь себя изменниками. Предавший раз…

— «Принимаем предательство — а предателя вешаем мы»*… — Аллирд пожал плечами. — Господин бывший граф хочет, чтобы его использовали, я не могу ему отказать в королевской милости. А теперь, брат мой, ты возьмешь корабли и отправишься к Камским верфям. Я вместе с Эрсором подготовил небольшой флот для их захвата, но вместе с вами туда прибудет еще одна эскадра саальтских кораблей, которые я приказал перебросить с колониальных территорий. Она удвоит твои силы для следующей операции во избежание возможных недоразумений. Однако твоя цель не только захват верфей, эту идею оставь для Эрсора…

Редрик опять остановился, но Аллирд даже не замедлил шага, поэтому младшему брату, справившись с первым удивлением, пришлось быстро его нагонять, чтобы услышать окончание фразы.

— Твоя цель — само герцогство и, если получится, жизнь герцога, — велел ему Аллирд. — Мне нужна там такая бойня, чтобы сами Небеса содрогнулись. Понимаешь? Защитники наверняка бросят все силы на оборону верфей и удерживать всю территорию не смогут…

— Зачем тебе это? Разменивать захват действительно важного объекта на жизни гражданских, которые не представляют никакой ценности? Если разбить защитников в бою у верфей, у герцогства не останется никаких шансов удержать и остальные позиции.

— Затем, что Эрсор посчитал, что мне действительно нужны эти верфи, — усмехнулся Аллирд. — А ты своим искренним возмущением отлично подыграл мне. И главное, графа Фларского поддерживает небезызвестный Эдвард Тристанский. Ты ведь слышал о проекте «Сакрал»?