- Слушать меня! – не стоило долго ждать, как офицер сам вышел на частоту отряда, раздавая последние ценные указания, у каких, быть может, сегодня был шанс спасти еще чью-то жизнь. Судя по голосу, даже в зоне ведения зенитного огня, где сейчас стремительно опускался навстречу городскому куполу их челнок, офицер был образцом спокойствия за двадцать пять секунд до высадки, - Команда «Стигма»! У каждого из вас есть четкое место в построении и четко обозначенные задачи, если будете следовать им, то, быть может, сегодня все вернемся обратно на базу живыми и здоровыми! За Флар! – до посадки семнадцать секунд.
- За Флар! – хором отозвалась команда, стукнув правым кулаком по нагрудной пластине, но о тишине теперь можно было лишь мечтать, за тонкой стенкой брони посадочного модуля гремели разрывы снарядов и грохот артиллерийской канонады, сливавшиеся в непрерывный гул. Где-то совсем рядом ревело плазменное пламя, вгрызаясь в сам воздух, подобный звук невозможно забыть, если хотя бы раз бывал на подбитом и горящем корабле. Посадочный челнок, кажется, сейчас и проходил мимо такого, потерявшего орбиту и теперь медленно падающего вниз.
Десять секунд. Челнок дернулся, и по внешней обшивке что-то с ужасающим резким звуком проскрипело, от чего у всех внутри даже зубы свело. На попадание не похоже, и автопилот челнока через несколько секунд сообщил, что только что зацепились за рваный край пролома в куполе городе, но особых повреждений нет, сорвало лишь одну из лазерных турелей, на что команда ответила радостными криками. Качка и болванка, конечно, усилились в разы, а сам челнок перешел на рулевые двигатели, прокладывая извилистую траекторию движения к одной из небольших зачищенных зон, что еще удерживали десантники первой волны, истрепанные и понесшие слишком большие потери, но все же выполнившие свою задачу. Улучшать же их результат предстояло уже второй волне. Пять секунд…
- Готовьтесь! – раздалась команда офицера, - Крепче держитесь! Посадка жесткая!
Челнок буквально свалился на неровную поверхность, проскрежетав днищем по каменным и бетонным обломкам. Несмотря на включенные тормозные двигатели, инерция полета была столь велика, что их протащило по развалинам еще метров сорок, прежде чем окончательно остановились.
- На выход! Быстрее! На выход! – офицер чуть ли не криком поднимал их со своих мест, первым срывая удерживающие крепления и пинком вышибая люк челнока и так едва державшийся на петлях после удара о поверхность. Из-за неточных данных челнок ошибся на несколько уровней, приземлившись примерно на полтора километра выше той точки, где должны были высадиться, и данная территория отмечена как вражеская, ближайшая подконтрольная десантникам территория как раз находилась в их первоначальной точке высадки.
Город, расположившийся под защитным куполом, сейчас представлял собой одновременно жуткое и пугающее зрелище. Огромный, растянувшийся и в высоту, и в ширину, с высотными зданиями небоскребов, поднимавшихся порой на несколько сотен этажей, разделенных на несколько уровней. Уже лишенный центральной системы освещения из-за множественных повреждений купола, а потому наполовину погруженный в темноту, где только жилые модули все еще освещены автономными системами, а рядом с ними уже пылали пожары от сбитых челноков и обрушившихся секций. Огонь отражался в поднимавшихся к проломам в куполе столбах черного дыма, где метеорами пролетали новые транспорты, рвавшиеся прямо сквозь зенитный огонь и стремившиеся к земле.
Их челнок приземлился на широкой подвесной магистрали, с дальнего края разрушенной мощным взрывом, где только вывернутые куски арматуры и опорных конструкций торчали в разные стороны. Все видимое пространство усеивали наполовину сожженные остовы гражданской техники, наспех возведенная баррикада, разбитая выстрелами плазменных орудий, если верить еще дымящимся воронкам, на краях которых тлели раскаленные угольки. Свободное пространство усеивали тела гористарских солдат и обгорелые корпуса разбитых боевых дронов первой волны. Кажется, они пытались здесь прорваться, но насколько успешным была эта попытка, судить сложно, никого живого здесь видно не было.
- Чертова разведка! – откровенно возмутился кто-то из солдат, последним вылезая из люка, оглядывая окрестности через модульный прицел своего оружия, - Их бы самих вот так выбросить с такими данными, пусть сами проверят свою эффективность…
- Просто скажи нам, где мы сейчас конкретно! – рявкнул офицер, на секунду сверившись с имевшимися у него данными, - Группа! Боевое построение, рассыпной строй! Открывать огонь по каждому, кто не имеет отметки союзника! Это приказ! Вперед! Ближайшая цель здание напротив! Перебежками и смотреть в оба!
Стоять на открытом месте и возле рухнувшего челнока, когда в любой момент могли подойти отряды защитников, наверняка зафиксировавших посадку еще одного транспорта, опасно, поэтому уходить необходимо как можно быстрее. Здание небоскреба подходило как нельзя лучше для перегруппировки, но не получилось сделать и нескольких шагов, как оттуда началась стрельба. Солдаты гарнизона, уже вышедшие к зоне высадки, стремились прижать десантников обратно к транспорту, на открытое место, но, поторопившись, оказались в тех же условиях, что и высадившийся отряд, среди разбитой гражданской техники. Штурмовой отряд задержался всего лишь на несколько секунд, вынужденный настроить тяжелое вооружение, после чего выдвинул вперед трех «щитов», как называли солдаты тяжело бронированные экзоскелеты с штурмовыми плазменными пушками и высокими, почти в полный рост, щитами из укрепленной брони с собственным силовым полем, способным выдержать даже пару попаданий из танкового вооружения. Такие солдаты отлично пробивали вражеские пехотные линии и штурмовали небольшие укрепления, почти без проблем выдерживая даже массированный огонь стрелкового оружия. Защитники не сообразили, на кого они напали, до тех пор, пока не столкнулись с этой подавляющей мощью. Отряды второй волны состояли, в основном, из штурмовых отрядов, либо же групп огневой поддержки с тяжелым оружием, против которых атаки пехоты практически бесполезны.
Основным оружием вышедших вперед «щитов» являлась тяжелые плазменные пушки, какие можно настроить как на стрельбу по площадям, так и на точечное поражение целей. Закрепившись и установив щиты в неподвижное положение, они дали несколько залпов по площадям, моментально распылив большую часть автомобильных остовов и защитников, оказавшихся в зоне поражения, после чего перешли в режим прицельной стрельбы, порой залпов испарив еще нескольких солдат противника.
Бойцы «Стигмы», прикрываясь «щитами», накрыли противника сплошным огнем, окончательно придавив к земле и не давая даже лишний раз голову поднять. Бронебойные пули и лазерные лучи с легкостью пробивали гражданскую технику насквозь, не позволяя ее использовать как укрытие, и любые попытки подняться даже для отступления прерывали практически моментально.
- Вперед, Бездна вас раздери, - скомандовал офицер, - Некогда здесь болтаться, смять их и отбросить назад!
Прицельный пулеметный и лазерный огонь смешал остатки еще недавно боеспособного отряда, а когда все-таки упал последний, кто решился командовать, отступление фактически превратилось в бегство. Нельзя было давать им добраться до здания и там перегруппироваться, и десантники Фларского графства тоже поднялись в атаку, буквально на плечах бегущих пробиваясь туда, где еще несколько минут кипела яростная рукопашная схватка.
На зачистку нескольких ближайших уровней небоскреба потребовалось примерно полчаса и, к сожалению, новые потери. Команда потеряла в коротких, но жестких перестрелках еще несколько солдат, но все же выполнила приказ.
- Центр! Докладывает команда «Стигма», - когда, наконец, развернули радиостанцию дальнего действия, офицер группы попытался выйти на связь, но первое время не удавалось уловить ничего, кроме белого шума и общих частот, настолько забитых самыми различными переговорами, что без целого штаба связистов хоть что-то там разобрать было невозмжно. Офицер, периодически ругаясь матом на своего связиста в частности и на весь штаб связи в масштабах всей армии, пытался достучаться до вышестоящих командиров для отчета и получения новых указаний.
