====== ГЛАВА ПЕРВАЯ. 28. Жанна ======

Снятая в Вересково квартира еще не успела стать настоящим домом для недавно переехавших Жанны и Вики, оттого возвращаться в нее вечером – пустую и темную, было еще более неприятно и даже как-то жутковато. Дочка, судя по отсутствующим вещам, после школы домой даже не заглядывала. В принципе, Жанну это совсем не удивило: последнее время Виктория предпочитала проводить вечера со своими подружками, делать уроки в компании у кого-нибудь из них в гостях. Разумеется, ей тоже не нравилось возвращаться в пустую и все еще чужую квартиру… Наверное, следовало порадоваться, что Вика так быстро нашла себе друзей в новом городе, кажется, освоиться здесь ей было проще, чем Жанна опасалась. «Но она могла бы позвонить и сказать, где будет сегодня или хотя бы – когда вернется…» – кольнула женщину обида, но Жанна решительно отогнала мысль. Она бы в возрасте Вики тоже не захотела сидеть в одиночестве дома по вечерам, а приводить подружек в не до конца обжитую квартиру с вечно пустым холодильником, должно быть, неудобно. Скептически оглядев кастрюлю с остатками наваренного на всю неделю борща, одиноко расположившуюся на полке упомянутого агрегата, потом – на еще более неприкаянно черствеющую в деревянной хлебнице горбушку, Жанна убито вздохнула. Может, прав был Ричард и хозяйка из нее никудышная? На неделе у Жанны просто сил не оставалось бегать по магазинам после рабочего дня, не говоря уже о том, чтобы что-то готовить, но ребенка-то не должны касаться ее карьерные заморочки. Еще раз вздохнув, женщина покачала головой и отправилась в комнату переодеться из жесткого делового костюма в джинсы и свитер, решив пробежаться все-таки до супермаркета и приготовить, наконец, нормальный ужин. На подкисающий борщ Жанна смотреть уже не могла, Вика, надо полагать, тоже… На улице нудно моросил дождик, от снега не осталось даже подтаявшей каши, только полужидкая грязь, нудно хлюпающая под ногами. Супермаркет в маленьком городке был всего один, к счастью, совсем рядом с их новым жилищем, на главной улице, по старой традиции провинциальных городков, куда еще не добрались реформы, носившей название – улица Ленина. Удобно, что ни говори, когда на рынок, работающий преимущественно в первой половине дня, по будням заглядывать нет времени, а по выходным – ни сил, ни желания… Однако большинство Вересковцев, похоже, все-таки предпочитали рынок: супермаркет оказался практически пуст, словно не полседьмого вечера, а поздняя ночь на дворе. Что же, по крайней мере, не будет очереди в кассу… Жанна всячески пыталась искать в ситуации положительные моменты – с детства привыкла настраивать себя на позитивное мышление, однако настроение так и осталось паршивым. Погода, наверное… бесконечная осень сама по себе действовала угнетающе, добавляя свинцовой тяжести и без того хронической усталости, преследовавшей Жанну последнее время. Апофеоз превращения просто нерадужного настроения в рекордно паршивое наступил, когда в двух шагах от магазина ручки одного из переполненных пакетов лопнули и часть покупок с веселым плеском высыпалась в грязевую кашу – Жанна едва сдержалась не то от слез, не то от взрыва на редкость недипломатичных словосочетаний, упрямо закусив губу. Нервы стали не к черту, нельзя же так срываться из-за мелочей. – Жанна? Добрый вечер. Присевшая на корточки, чтобы собрать рассыпавшиеся покупки женщина метнула в ответ на приветствие довольно резкий взгляд: добрым ей сегодняшний вечер отнюдь не казался. Улыбка учителя истории стала чуточку беспомощной. – Извините, – смущенно пробормотала Жанна. – Добрый вечер, Денис Денисович. – Ох, прошу Вас! Вы же не ученица, вовсе не обязательно называть меня по отчеству. К тому же я Вашего не знаю. Могу я одолжить Вам пакет? Не дожидаясь ответа, историк присел напротив и тоже принялся собирать ее покупки. Какой же неуклюжей она должна была показаться: вторая встреча и оба раза мелкие «катастрофы». – Я уж думал, в этот магазин никто больше не ходит, а я, представьте, никогда не могу успеть на рынок. У учителя домашних заданий всегда больше, чем у учеников! Должно быть, тяжело таскать сразу столько покупок… у Вас большая семья? – Нет, мы живем вдвоем с дочкой. Просто не нахожу времени часто ходить по магазинам, вот и решила затариться сразу, чтобы хватило подольше. – Иногда меня поражает, кто и с какой радости решил назвать женщин «слабой половиной»… – с усмешкой продемонстрировав свою собственную почти пустую сумку, покачал головой Денис. – Я бы, наверное, поленился таскать продукты в таком количестве! Надеюсь, не будет наглостью с моей стороны предложить свою посильную помощь? – Спасибо… Думаю, не стоит, я живу совсем рядом, не хотелось бы тратить Ваше время… Денис. – Ох, умоляю, – историк картинно прижал руку к сердцу, заставив Жанну улыбнуться. – не лишайте меня уважительной причины подольше не возвращаться к этой горе тетрадей: видеть их уже страшно! Говорят, физические нагрузки помогают отдохнуть умственно, – несмотря на свое заверение, Денис с легкостью подхватил почти все пакеты. – не помешает хоть иногда чередовать! Тем более, завтра суббота и до встречи с моими Митрофанушками еще целых два дня! Понявшая, что улыбку расценили как согласие, Жанна подхватила последний пакет. Она хотела поинтересоваться, как обстоят дела у Виктории – последнее время не выкраивалось времени даже заглянуть в тетради, а дочка еще в Москве из-за нервозной обстановки дома несколько съехала в учебе – однако смутилась. Денис только что упомянул о том, что хочет немного отдохнуть от учеников и тетрадей, не хватало еще таких расспросов! – Жанна, скажите, Вика ведь раньше делала больше успехов в учебе? Мне кажется, ее потенциал позволяет добиться гораздо большего, если прикладывать чуть больше усилий. Понимаю, конечно, в этом возрасте события да даты далекого прошлого – не самый большой интерес… – Вика очень болезненно восприняла мой развод с ее отцом и наш переезд. Возможно, ей не хватает Ричарда… Последнее время она действительно стала учиться хуже, чем раньше… наш дом – вон тот, трехэтажный… Все время думаю, не совершила ли я ошибку с этим переездом. То, что я сама не хочу больше иметь дела с бывшим мужем – это ведь не повод и ее разлучать с отцом. – Виктория сильно к нему привязана? – Мне так не казалось… Ричард никогда не занимался ею особо, пока он работал, а я сидела дома, они почти не общались, но сейчас она явно чувствует себя одинокой. – Думаю, ей не хватает не Вашего мужа, а Вас. Не то, чтобы я разбирался в этой области, – Денис смущенно улыбнулся. – но матери, считающие, что ребенку «не хватает мужской руки» часто ошибаются – не хватает именно женской, поскольку в материнских семьях у женщины нет возможности посвящать детям столько же времени и сил, что в традиционных. – Да, раньше я посвящала ей гораздо больше времени и сил… Теперь этого времени вообще ни на что не хватает, хочется надеяться, что, когда я утвержусь на службе, станет легче. Но ведь Вику не попросишь подождать, наверное, она на меня за это обижается. Сегодня вот даже не появилась дома – и неизвестно, когда появится. За время ее отсутствия Виктория не вернулась. Поставив пакет под ноги, Жанна повернула ключ в двери и с тоской окинула взглядом небольшую прихожую пустой квартиры. – Могу я в благодарность угостить Вас кофе, Денис? – Благодарю Вас, я не люблю кофе. Однако приглашение приму с удовольствием. – Боюсь, что все остальное мне еще только предстоит готовить, – страдальчески покосившись на гору сумок, смущенно улыбнулась Жанна. – не слишком-то гостеприимно с моей стороны… – Перестаньте! В гости ходят не для того, чтобы там есть. Ни в коем случае не хотелось бы отрывать Вас от дел, раз уж Вы и без того страдаете от нехватки времени. Может быть, я могу Вам чем-нибудь помочь? Тем самым продолжим общение… подальше от домашних заданий! – картинно изобразив «страшные глаза», историк снова лучисто улыбнулся. Жанна давно и прочно уверилась к полнейшей бытовой беспомощности всего мужского рода – с тех пор, как попытка мужа, тогда еще не успевшего стать «бывшим», разогреть жареную картошку едва не закончилась пожаром. Однако то ли Денис сам по себе был исключением, то ли одинокие мужчины все-таки вынуждены были уметь чуточку больше, нежели их женатые собратья… как бы то ни было, на кухне историк чувствовал себя, наверное, даже привычнее и увереннее, чем сама Жанна, постепенно мягко отстраненная от процесса, невзирая на неуверенное сопротивление. – … Конечно, возни достаточно. В итальянском языке выражение «э уна пицца» переводится как «скучища, тягомотина» – воодушевленно вещал историк. – Вы знаете итальянский? – Несколько слов и небольших фраз. Но все равно это стоит попробовать – совсем не то, что размороженные лепешки из магазина. Правда, это только на один ужин – уже на следующий день блюдо станет напоминать кусок мокрого картона. Где у Вас чайник? Думаю, когда запихнем это в духовку, будет время как раз выпить чаю. У меня есть конфеты и пирожные, где-то в сумке… только закончу с салатом, хорошо? – Хоть чайник-то я сама поставлю, – улыбнулась Жанна. – поверить не могу, что свалила готовку на гостя! – Ничего страшного. Просто самому себе готовить частенько – лениво, а так это даже увлекательно. При всей необъятности человеческого эгоизма жить проще, когда о ком-то заботишься. Не ради ответной заботы, зачастую даже не ради благодарности, а просто чтобы чувствовать смысл в жизни. Лень обычно только браться за что-то, а по мере исполнения приходит интерес… передайте сыр, пожалуйста. Благодарю, В сущности, даже школьные занятия всегда могут быть увлекательными. Я вот жалуюсь Вам на тетради и Митрофанушек, а ведь дети, с их не закостеневшим мышлением, порой могут высказать нешаблонную мысль или интересную идею. Просто общаться с учениками «живьем» так сказать, все же интереснее, чем с их контрольными, которые нужно проверять. А уж эти новомодные тесты! Альтернатива в три варианта ответа: негде и мысли развернуться. Скучно. Рефераты вот теперь из Интернета скачивают и сдают, даже не прочитав. О, я ни в коем случае не отрицаю новые технологии, но получать эти «клонированные» работы… по-своему грустно. Возникает чувство, будто никто больше не хочет думать, никто не хочет сказать какое-то свое слово, а учится просто для галочки, чтобы не цеплялись. Хотя, конечно, есть исключения… ну вот и все! – Денис бросил терку в раковину и аккуратно поставил произведение своего кулинарного искусства в духовку. – Заварите чай, а я пока это ополосну. – Я сама потом… – Ничего не желаю слышать! – вскинул руки историк. – Поскольку у меня, в отличие от Вас, нет маникюра, который мог бы пострадать, такое разделение ролей наиболее оптимально. – Если бы мой муж рассуждал хоть чуточку похоже! – Жанна невесело усмехнулась. – А Вы не были женаты, Денис? – Нет. При некоторой подкованности в хозяйстве традиционно «мужская» обязанность – зарабатывать деньги, мне никогда не давалась. Я избалован в этом плане: умею заниматься только той работой, которая действительно нравится – себя одного так еще можно обеспечить, при не слишком нескромных запросах, конечно, но содержать семью – это ведь совсем другое. Кроме того, боюсь, я больше люблю детей, когда они чужие и ответственность за них истекает с концом рабочего дня. Понимаю, это эгоизм и конформизм, но не хочется искать лишних проблем. А может быть, я просто не встречал пока женщины, с которой готов был бы провести всю жизнь… оставшуюся. Вас не затруднит достать конфеты? Жанна подняла его сумку, с некоторым удивлением обнаружив там пару коробок конфет и бутылку коньяка. – А, это… Карма всех учителей, медиков и госслужащих – неизменно все тащат такие вот «взятки». Хорошо еще, я к сладкому неравнодушен, а то бы перепродавать только. А вот пить в одиночку что-то не тянет и начинать, даже не знаю обычно, что с этим добром делать. Может, отпразднуем знакомство? К тому времени, как пицца была готова, чаепитие успело плавно перетечь в коньякопитие… Денис рассказывал забавные истории из школьной практики и собственной научной деятельности, кажется, он обладал какой-то поразительной способностью любую тему разговора преподавать так, чтобы это было интересно слушателю. Полезное, наверное, качество для педагога. – … Я уж выбрал самую легкую тему, про крепостное право, сам стал заполнять журнал, демонстративно не смотрю, откуда они там списывают. Юрик пихает в бок Никиту и драматическим шепотом «Так в каком году его отменили-то?», тот отвечает «В шестьдесят первом, вроде». Юрик подумал и уточняет «Это когда Гагарин в космос полетел или нет?» Жанна рассмеялась. – Вот, тут уже и я не выдержал! Хотя, для Юрика и это прогресс, в конце концов, год-то действительно шестьдесят первый. Только веком чуток ошибся! Парень-то он довольно умный, только пользуется этим умом где угодно, но только не в учебе. Как я уже говорил, у подростков другие в жизни интересы – это трудно осуждать. – Ясное дело, вот Вика… Сколько времени?! – внезапно подскочила Жанна, к еще большему ужасу обнаружив, что за приготовлением ужина, ужином и светской беседой незаметно пролетело аж четыре часа, времени уже без двадцати минут одиннадцать, а дочка дома так и не появилась. – Денис, я извиняюсь… Обзвон родителей новых подружек Вики принес мало результатов, все девочки уже были дома и гостей с собой не приводили. Как часто бывает, что-то полезное удалось услышать только по последнему номеру, где подозванная к телефону маленькой сестренкой Маргарита сообщила, что они с Викой весь день гуляли вместе и теперь, наверное, подружка уже по пути домой – сама Маргоша вернулась совсем недавно. – Не нужно так переживать, – мягко заметил Денис, когда Жанна нервно повесила трубку. – городок у нас спокойный, заболтались девчонки, с кем не бывает. – Она никогда нигде не задерживалась позже девяти, – растеряно пробормотала Жанна. – по крайней мере, не предупредив меня заранее… – Ну, а еще раньше, должно быть, вообще нигде не бывала, пока ты не сажала ее в коляску и не отвозила, – историк мягко улыбнулся. – первая памятка молодым родителям: не огорчаться, если ребенок орет по ночам – через несколько лет вы будете рады, что в это время суток он вообще находится дома. – Но… Шорох повернувшегося в замке ключа заставил Жанну замолкнуть на полуслове. Несколько секунд пребывая в каком-то странном столбняке, она, стряхнув оцепенение, поспешила в коридор и почти одновременно с дочкой оказалась на кухне, где Виктория почти квадратными глазами озирала натюрморт из початой бутылки коньяка, двух извлеченных из до сих пор не до конца распакованных коробок хрустальных бокалов и почти пустой коробки шоколадных конфет. Пару секунд после того, как на кухню вошла Жанна, они с дочерью молча и изучающее смотрели друг на друга, после чего в один голос и со схожей интонацией негодующе воскликнули: – ХОТЕЛА БЫ Я ЗНАТЬ!!!! … И понеслось! – Ты хотя бы представляешь себе, который час?! Почему ты не предупредила меня, что задерживаешься? – Что-то подсказывает, что в мое отсутствие, дорогая мамочка, ты тут не слишком-то скучала! – Да как ты смеешь?!. Что за намеки? – Намеки? Волнение о том, что меня нет дома, похоже, не слишком-то нарушило интимный вечерок! Я бы, похоже, только помешала! – Вечерок?! Да как ты… прошляться до глубокой ночи неизвестно где, да еще говорить такие вещи собственной матери! – А что мне сейчас еще говорить?! – Как насчет извиниться за… Денис, до сих пор слушающий разговор из коридора (Жанна подозревала, что слушали его – на таких-то тонах, заодно и все соседи), возник у нее за спиной, мягко положив руку на плечо. Глаза Вики снова приобрели квадратную форму. – Добрый вечер, Виктория. – Добрый вечер, – сипло, словно не визжала только что поцарапанным диском «Витаса» поздоровалась девочка. – Как видишь, Жанна, ты волновалась напрасно. Я же говорил, городок у нас небольшой и тихий, тут и заблудиться-то негде. Пожалуй, мне уже пора идти, надеюсь, это не последняя наша встреча. – Я провожу, – тихо сказала Жанна и, оставив Вику переваривать шок, вышла вслед за ним в коридор. – Денис, мне так неудобно… – Перестань, все в порядке. Не нужно сердиться на Викторию, вы обе слегка погорячились. – Спасибо тебе за все. Историк отвесил театральный поклон и даже исхитрился поцеловать растерянной Жанне руку. Женщина в легкой прострации наблюдала, как он спускается по лестнице, пока за спиной не прозвучало ядовитое: – Надеюсь, то, что я нарушила ваш замечательный вечер, не отразиться на моих оценках по предмету! Похоже, Вика успела оправиться от легкого шока и теперь едва не искрилась от здоровой детской злости. Резко обернувшись, Жанна встретилась с дочерью взглядом. – Твоим отметкам, боюсь, хуже уже не будет! Как тебе не стыдно так себя вести?! – Мне?! Это мне-то должно быть стыдно? – Не смей на меня кричать! Я прихожу после работы в пустой дом к пустому холодильнику… вроде, не младенец уже – хотя бы хлеба вполне способна сама купить! А вместо этого ты шатаешься непонятно где, а потом еще закатываешь сцены перед гостями! – Значит, для гостей у тебя и время, и силы, и продукты появляются! Только я не могу пригласить подружек на выходные, потому что ты хочешь отдохнуть!!! – Не смей на меня кричать, Виктория. Я зарабатываю деньги и имею право на отдых! – Деньги, деньги, только о деньгах ты теперь и думаешь! – Я сказала ХВАТИТ! Я не собираюсь разговаривать в подобном тоне. Если будешь ужинать – найдешь. Спокойной ночи.