====== ГЛАВА ТРЕТЬЯ. 46. Алина ======

Девочки и мальчики –

Все мы заодно,

В нас любовь к беспечности

Еще не умерла,

Ветер треплет волосы,

Распахнуто окно:

Пора в полет,

Такие вот дела!

Мартиэль

К началу лета младшая из Берегинь внезапно оказалась не то, чтобы в одиночестве, но как-то… отдельно от остальных. Обида на Еву и эту ее дурацкую идею с сарафанами и кокошниками быстро улетучилась, однако компания лучшей подружки Але в ближайшее время все равно не светила – чтобы не остаться на второй год из-за пропущенных в начале весны занятий, Евгения вынуждена была, хоть и скрипя зубами, но конец мая и, возможно, весь июнь посвятить ненавистной учебе. От Алинки в этом помощи особенно не было – хоть девочка и училась довольно-таки неплохо, объяснять материал и подтягивать кого-то ей никогда не удавалось, вот и проводила их смешливая подружка время в компании Мартынко, которого все-таки удалось уговорить на посильную помощь… кажется, хотя Ева, конечно, ни за что в этом не призналась бы, теперь, когда из-за недоразумения с чарами отличник внезапно приобрел такую популярность в школе и многие старшеклассницы повадились требовать «частных занятий» даже после окончания учебного года, наследнице Даны стало казаться даже лестным, что именно ей согласились «вешать на уши геометрию». Виктория тоже вечно изображала занятость, пребывая не в лучшем расположении духа – без участия Евы Алинке так и не удалось ее взбодрить. Даша, несмотря на недавнюю свою забастовку, все же удержала статус лучшей ученицы в классе на заключительных тестах – самой Але не хватило нескольких средних баллов по физике – и оказалась в числе приглашенных по обмену в колледж св. Джоанн, но сейчас, вопреки своему обыкновению, об оценках и грядущей поездке думала меньше всего, почти все время проводя с этим своим Никитой – единственным, кстати, из четверки Юрика, кто не остался на второй год, подарком небес свалившись на класс Вики и Маргариты. Аля не слишком понимала такие отношения, напоминающие Мальвинины наставления «глупенькому Буратино», но, кажется, Дарья с Никитой вполне друг друга устраивали… Если подумать, Вика же тоже ведет себя по отношению к Матвею как-то странно. И Маргарита с Колей… о, это вообще песня! Наверное, Алина действительно еще маленькая и чего-то не понимает, но все равно, так себя вести она не стала бы. Даже с собственным парнем, если бы он был. Особенно с парнем! Для катания на роликах, несмотря на возмущение автомобилистов и городских властей, вересковские экстремалы облюбовали единственную в городке достаточно просторную площадь – перед вокзалом. Еще в прошлом году Алина приходила сюда вместе с бабушкой… Но все теперь рано или поздно случиться без нее. Даже День Рождения, до которого и всего ничего-то осталось, тоже наступит, как ни в чем не бывало, а девочка даже представить себе не могла, как такое возможно, если, проснувшись, не обнаружить на тумбочке непременно первого подарка, если обе квартиры над небольшим кафе не наполняются упоительным запахом праздничных пирогов… если само кафе-то уже давно закрыто и устроить там на выходных праздничный кутеж с подружками теперь не получится… Алина не знала, как и почему вдруг услышала бабушкин голос тогда, в плену у гарпии. Но сочла совершенно очевидным, что помощь в последующем бою ей не приснилась, значит… может быть, иногда они все-таки могут хотя бы просто встречаться и разговаривать? Если возможны магия и волшебные существа – почему нет? Если возможны магия и волшебные существа – почему нет? Однако больше с тех пор Ядвига ни разу не пыталась выйти на контакт с внучкой, заставляя терзаться сомнениями и смутными надеждами. Наверное, она помогала, только когда это действительно было необходимо… «Но ведь она мне всегда нужна, очень-очень сильно нужна!» – зажмурившись и подставив лицо встречному ветру, немного напоминающему тот, волшебный, ветер, думала девочка. Дело даже не в какой-нибудь подаренной приятной мелочи и не в пирожках, просто сам факт, что на ее Дне Рождения может не быть бабушки, которая была всегда!.. Неправильное в этом что-то. Интуитивно почувствовав даже с закрытыми глазами приближающийся край площади, девочка подпрыгнула, крутанувшись в воздухе, и стремительно помчалась уже в противоположную сторону. Интересно, без сапожек она могла бы взлететь по-настоящему? Иначе что это за волшебство такое, зависимое от какой-то вещи? Полет на сапожках Летавицы, кстати, чем-то весьма напоминал катание на роликах, быть может, из ностальгии Ядвига была ими так увлечена – только открывал при этом третье измерение. Жаль, днем посреди людной площади не особенно-то полетаешь! Вечно приходится скрываться, хотя Алина уже искренне не понимала, как могла раньше жить без этого головокружительного чувства полной свободы в небе, и как ее угораздило в первый раз, не так уж, по сути, и давно, испугаться своей новой способности… Летать днем, любуясь восхитительными видами с высоты на такой живописный городок, как Вересково, да еще в такое красивое время как конец весны и начало лета – это же, должно быть, еще интереснее, чем по ночам, когда внизу и не разглядеть-то ничего. Мегаполис с морем неоновых огней, наверное, особенно красив по ночам, но их родной «пряничный городок» засыпал довольно рано… «Попросить бы у Евы какие-нибудь чары, чтобы меня во время полета не замечали или принимали за птичку… нет, лучше не рисковать! Еще стану невидимкой, как Мартын в начале зимы… Интересно, как драконы выкручиваются, уж их-то… трудно не заметить!» Задумавшись, Аля слишком поздно открыла глаза, без особого восторга обнаружив – буквально в последний момент – что на полной скорости, уже не оставляющей возможности затормозить, несется прямо на нагруженного сумками и какими-то странными чемоданами парня. Оглушительный взвизг заставил его обернуться, но резво отскочить с траектории тарана, не уронив все, что нес в руках, у мальчишки тоже не получилось – и в следующее мгновение Алина полетела кувырком, увлекая за собой бедного мальчика – с такого разгона даже ее цыплячьего веса хватило на то, чтобы сбить с ног. – Дедушкин телескоп! – с не меньшим надрывом завопил парень, грубовато отпихивая шлепнувшуюся животом ему на колени пигалицу и в панике устремляясь к одному из «чемоданов», при ближайшем рассмотрении оказавшихся футлярами каких-то приборов. – Извините, – пробормотала девочка, но протараненный тип, проверяющий на предмет повреждений какую-то огромную трубу в чехле не удостоил ее вниманием. Судя по мелькнувшему на симпатичном лице с бледными веснушками облегчению, телескоп отделался легким испугом. – Мне, правда, очень жаль, – предприняла еще одну попытку девочка. Парень с легким удивлением, словно только теперь ее заметив, обернулся. – Ничего, ты же не виновата, – улыбнувшись, он поскреб рыжевато-русые вихры пятерней и огляделся, любезно протягивая руку, чтобы помочь подняться. – но надо быть поосторожнее, здесь ведь и машины иногда ходят. Покалечиться недолго. А ты что, здесь одна? – Ну… ага. – Детям не следует осваивать такой опасный вид спорта, как ролики, без присмотра взрослых! – с наставительным видом подняв указательный палец, сказал мальчик, заставив Алину задохнуться от возмущения. Осваивать? Да она едва ли не с четырех лет на роликах! Не было бы еще так стыдно в этом признаваться после подобного столкновения… И вовсе она не ребенок, уже на днях четырнадцать исполнится! Ева всего на пару месяцев старше, а за ребенка никто не принимает… – Не ушиблась? Может, помочь… – Обойдусь! – от обиды голос прозвучал чуть более резко, чем Алине хотелось бы. Но парень, ничуть не обидевшись, только пожал плечами и стал собирать рассыпавшиеся сумки. Девочка хотела помочь, но, стоя на роликах это делать было не слишком удобно – еще завалится, все уронив, и окончательно уверит в своей неуклюжести! Будь на ее месте кто-то вроде Евы или там Маргариты, можно поспорить, мальчишка отреагировал бы совсем по-другому! «Если вообще отскребся бы от асфальта после прямого падения Евы, конечно!» – с долей ядовитости подсказал внутренний голос. Устыдившись подобных мыслей, девочка смутилась окончательно и поспешно ретировалась. Ну что мешало хотя бы именем его поинтересоваться? Городок небольшой, может, еще встретятся… Только вот впечатление о себе Аля вряд ли заставит пересмотреть. Правы они все, она – ребенок. И грядущее четырнадцатилетие тут ровным счетом ничего не меняет, маловероятно, что за пару оставшихся дней она сможет измениться до неузнаваемости. Да и не особенно хочется, глядя на опыт той же Евгении в этой области, рисковать. Интересно, зачем этот парень в Вересково? Дачник, наверное… Настроение кататься на роликах дальше пропало совершенно, хотя уходить так рано было немного жаль. Ладно, займется пока экипировкой, а ночью потренируется… в небе-то точно никого протаранить не удастся, если только на перелетную сову не повезет! Вороны ночью не летают, а для самолетов все же низковато… И единственный дракон пока что не у дел – правда, Маргарита видела еще какую-то там водяную драконицу, но неизвестно, летают ли такие вообще. «Интересно, могла бы я догнать лебединую деву? Впрочем, она же исчезла, а не улетела…да и вряд ли бы я с ней справилась, одна, без девчонок, я же не Ольга, чтобы всюду демонстрировать самостоятельность! Не уверена вообще, что рискнула бы затевать воздушные бои с лебединкой, в руках у которой был этот Мишенька – он-то в случае чего летать не умеет!» Полеты вообще оказались, хоть и захватывающей, но не слишком полезной что на практике, что в бою способностью. У Виктории и Дарьи хорошая возможность атаковать, у Марго и Евгении – защищаться, а она только и болтается себе в воздухе, как сухой листик на ветру! Для нанесения ударов девочка была слишком маленькой и легкой, а целенаправленно управлять воздушными потоками пока не получалось. Как жаль, что она так и не расспросила бабушку о возможностях Летавицы поподробнее… сначала во все это не особенно верилось, а потом… потом… А самостоятельности рано или поздно придется научиться. Никто, как ни грустно это осознавать, не может быть рядом вечно, даже самые близкие и дорогие люди. Нельзя же до такой степени бояться одиночества! Летная экипировка, над которой Алина работала последнее время, уже почти была завершена – девочка закончила бы и гораздо раньше, если бы не пришлось участвовать в этой безумной затее Олимпиады Богдановны и Евгении, сначала наспех сочиняя эскизы псевдо-национальных нарядов почти для всей школы, а потом еще участвовать в постановке торжественной встречи. Директриса, кстати, пообещала, что за творческую деятельность Аля тоже сможет присоединиться к поездке в Англию, немного даже неудобно перед Евой, которая из кожи вон лезла, но перевесить бурной общественной деятельностью отставание по нескольким предметам сразу не могла. Девочка даже отказалась бы, не убеждай ее сама Евгения так горячо, что от подобного шанса глупо отказываться, а самой подружке эта Англия и даром не нужна, как ей с туземцами объясняться с ее-то трояком по иностранному языку, жестами? Лукавила, конечно, завидно ей все равно было… но посмотреть на Англию вообще и этот таинственный колледж св. Джоанны Алине хотелось хоть бы из чистого любопытства – когда еще представится подобный шанс? Отбросив снова уплывшие куда-то не в ту степь размышления, девочка расчистила на застеленной кровати хоть немного свободного места, сбросив на пол все лишнее, и разложила на освобожденном пространстве все детали получившегося «летного» наряда. Методом проб и ошибок было выявлено, что все эти струящиеся на ветру платья, конечно, выглядят потрясающе, но летать в них совершенно неудобно и, к тому же, холодно – особенно по ночам, поэтому основой одежды выступали практичный комбинезон, легкий, по летней поре, свитер-водолазка и, на всякий случай, такая же легкая куртка-ветровка. Правда, комбинезон и куртка, купленные совсем недавно и очень сейчас любимые, были сшиты из фантастического серебристого «под фольгу» материала, не совсем вяжущегося с решением не привлекать лишнего внимания, но… в ночном небе сойдет, кто присматриваться-то станет? Дополнительной экипировкой служили «лупоглазые» мотоциклетные очки, чтобы не щуриться от ветра и не сужать и без того неважную по ночам видимость. На всякий случай Аля, вооружившись позаимствованными у отца инструментами, прикрутила к этим очкам маленький «шахтерский» фонарик – ясными летними ночами над деревьями было и без него довольно светло, но всё же, фонарик мог пригодиться, а если и нет – совершенно не мешал. – А во лбу звезда горит! – ехидно прокомментировала Аля, примеряя получившиеся «очки с подсветкой» перед зеркалом, пытаясь восполнить недостаток общения с Евгенией и ее прибаутками. Интересно, была ли царевна из сказки о Солтане такой же лебединой девой, как Юна… Гвидон ведь не ловил ее и ничего не крал, а спас в момент опасности? Но все равно как-то не хотелось верить в единую природу сказки и реально существующих, причем не самых милых, существ вроде лебединок! Жаль, что такие красивые создания столь враждебны к людям… Чтобы тоненькие косички не мешали и не лезли в лицо во время полета, Алина заколола волосы на висках двумя слегка фосфоресцирующими яркими прищепками, недавно купленными – правда, она не помнила, зачем они тогда понадобились – но в данном случае куда более удобными, чем простые заколки, имеющие неприятную тенденцию с косичек постоянно соскальзывать. А если летать придется в худшую погоду, ими же вполне можно закрепить капюшон ветровки на голове. Решив, что предусмотрела все, что было необходимо, Аля удовлетворенно кивнула разложенным на кровати вещам и решила непременно их примерить – быть может, еще какое-нибудь оригинальное решение придет в процессе? Серебристый комбинезон в сочетании с очками и яркими заколками-прищепками делали ее немного похожей на астронавтку из какого-нибудь научно-фантастического сериала, только бластера на поясе и не хватало. Бластер ей, предположим, был ни к чему, а вот поясную сумку-кошелек ярко-салатного цвета девочка поверх комбинезона застегнула, запихнув туда зеленку, бинт и пластырь – время от времени порывы ветра чересчур неожиданно влияли на траекторию полетов девочки, вынуждая иногда спускаться в итоге с деревьев, на которые не забиралась – без синяков и царапин подобные случаи еще не обходились. В июне темнело поздно, с каждым днем время до наступления полноценной ночи, когда можно будет незамеченной выскользнуть из окна своей комнаты и отправиться в очередной полет, становилось все более невыносимым, но то неописуемое мгновение, когда Аля, наконец, распахивала окно, подставив лицо ночной прохладе, стоило, пожалуй, любых ожиданий. – Поехали! – сожалея, что не может крикнуть это в полный голос, девочка сделала шаг через подоконник и, подхваченная ночным ветром, как перышко, вспорхнула над «пряничными» крышами двух-трех этажных домиков.