Но все же она надеялась, что все именно так. Почему бы иначе чувствовать себя во владениях влиятельной бандитской группировки в большей степени ДОМА, чем на родине, месте, где выросла и своем теперешнем обиталище вместе взятых?

Глава клана, Ямато-сан, был потомком воина, когда-то в средние века изгнанного с Базилиады, хотя о примеси нечеловеческой крови в нем свидетельствовали только золотистые «тигриные» глаза. Поколения предков Ямато, обживаясь в новом мире, попытались воссоздать в нем часть потерянной родины, сохранив своеобразные представления о традициях и чести.

«Но и здесь, на Земле, они оказались преступниками…»

Мурлыкнув, девушка поудобнее устроилась в офуро и уставилась на деревянный потолок. Вода была гораздо прохладнее, чем диктовали местные традиции, поскольку Оруби решительно не понимала, как можно в такую жару после изнурительной тренировки принимать ГОРЯЧУЮ ванну. Хотя, наверное, тут вопрос привычки…

Дверь-перегородка тихо зашуршала, даже тонкий слух чистокровной базилиадки едва-едва это уловил. Обернувшись, девушка встретилась глазами с заинтересованным взглядом Мияши и поспешно нырнула по самый подбородок.

– Когда-нибудь я тебе начищу физиономию.

– Можно прямо сейчас, я не возражаю, – юноша, на совершенно азиатском оливково-смуглом лице которого неожиданно ярко смотрелись чистейшей голубизны глаза, с тщательно вымеренной ноткой нахальства улыбнулся. В его внешности были причудливо перемешаны не только азиатские и европейские черты – гораздо более тонкой была вязь силы и беспомощности, абсолютной чистоты и порочности. Наверное, это производило впечатление на многих…

– Я принес полотенца.

– Очень мило с твоей стороны. Положи и можешь выметаться.

– Как скажете, Оруби-сан, – Мияши церемонно поклонился. – если Вам потребуется что-то еще…

– Если мне что-то потребуется, я возьму сама. Вон!

Еще раз поклонившись, юноша шагнул к двери.

– Ямато-сама спрашивал, не присоединитесь ли Вы к нему за чаепитием, Оруби-сан.

Весь свой отпуск Оруби провела в «Черной орхидее» и приглашения на чаепитие звучали чуть ли не каждый вечер, но всегда именно так, церемониально.

– Передай, что я благодарю за приглашение и сочту это за честь.

Мияши кивнул, после чего, состроив задумчивую физиономию, уселся на коврике чуть ли не возле самого порога.

– Вам неприятно мое общество, Оруби-сан?

Девушка пожала плечами.

– Когда ты не вламываешься в такие моменты, как сейчас – совсем нет. С чего ты взял?

– Моего приглашения Вы не приняли ни разу.

«Наверное, с тобой это было бы слишком похоже на свидание…»

Так странно. В юности Оруби и представить себе не смогла бы, что ей могут нравиться манерные юноши, избегающие лишний раз брать в руки меч. Кондракар, где она выросла, вообще мало располагал к романтическим мыслям даже у девочки-подростка. Поэтому только на Земле Оруби сделала потрясающее открытие: она не имела абсолютно никакого понятия, как и о чем разговаривать с мужчинами. То есть, конечно, не думала, что ними надо вести себя как-то особенно. Не меньшим сюрпризом в свое время оказались и собственные вкусы. Ужин с Ямато – таким же, как она сама, прямолинейным и не способном на компромиссы воином, в глубине души эстетствующем, сочиняющем на досуге стихи и обожающем цветы, но при этом сумевшем внушить ужас перед собой даже в видавшем многое клане Якудза – это всегда был бы именно ужин. Они неплохо понимали друг друга, обнаружив множество общих интересов (с главой преступного клана – подумать и смешно и страшно!) и почти одинаково относились к жизни. Мияши – официально адвокат и, если можно так выразиться, менеджер главы клана, а по сути своей – мальчишка на побегушках – был совершенно другим. Дипломатом, а не воином. Хотя Ямато полагал интриги одним из видов боевых искусств, в отсутствие Мияши признавая, что сам на этой арене не блещет и обходиться без помощника было бы затруднительно.

«Как Вы прекрасно понимаете, Оруби-сан, я воин. Никакие ситуации, где требуется применение силы – это ведь отнюдь не только банальные стычки – меня не смущают. Но нужно все обговаривать, подготавливать, обеспечить, решать повседневные вопросы, знать черные ходы и уметь ими пользоваться – нужен совсем иной склад ума. Другая философия. В современном мире – однажды я был вынужден это понять – дипломаты гораздо влиятельнее воинов. Сила по-прежнему необходима, но она… тот самый бронепоезд на запасном пути. Последний довод, до которого в цивилизованном обществе предпочитают не доводить. Договариваться я не умею и считаю унизительным учиться».

Оруби это понимала. Наверное, сама была в чем-то такой же. Не менее очевидным было и то, что Мияши не менее нуждался в воинском прикрытии и защите.

«Вот и получается, – слегка отстраненно подумала девушка. – что люди особенно нуждаются именно в тех, кого просто не способны понять…»

– Ты напоминаешь мне… одного человека, которого я не слишком люблю вспоминать.

– Знаю. Не слишком привычно видеть чужое отражение в чьих-то глазах. Что же, надеюсь, Вы простите мне мою навязчивость.

– Если после этого ты, наконец, уйдешь, я готова простить все что угодно!

Мияши вздохнул. Не похоже было, что он обижен – скорее, огорчен. Но Оруби на подобные спектакли уже успела насмотреться – по самые кончики ушей!

Еще раз церемониально поклонившись, красавчик наконец-то испарился.

========== Вилл ==========

- Привет!

Обернувшись, Вилл оторвалась от непривычного для себя занятия: разглядывания вечерних платьев в одолженном у Корнелии каталоге бутика – и встретилась взглядом с Домиником Паркером, учеником по обмену, не так давно появившемся в из классе. Правда, не сразу – черноволосый парень был почти на полторы головы ее выше.

– Привет, – поздоровалась она. Доминик был весьма приятным типом. Наверное, у него были какие-то восточные корни, правда, не считая темных глаз и волос, ничего об этом прямо не говорило. Вилл как-то не уточняла, откуда именно он приехал, не хватало еще преподнести Грампершам роскошный подарочек информацией о том, что в отсутствие Мэтта Вилл Вандом зачем-то интересуется новеньким. Хотя из него, наверное, получился бы хороший друг… но мальчишки слишком часто воспринимали как личное оскорбление, когда девочка предлагала «просто» дружбу – хотя, с точки зрения Вилл, в дружбе и не было ровным счетом ничего «простого», особо общаться с ним она не то, чтобы избегала, но и не стремилась. Кажется, она ему нравилась… лестно, что ни говори, когда кому-то вот так просто нравишься, даже когда с этим конкретным человеком никаких планов не связываешь. Вилл не была так, как Ирма, искушена в искусстве флирта – ни к чему не обязывающего соперничества между мальчишками и девчонками, и оттого общалась с людьми, ей симпатичными, не как девчонка, а как просто человек. Как ни странно, именно этого некоторые не понимали…

– Выбираешь наряд для выпускного вечера?

– Вроде того…

– Я хотел спросить – тебя уже кто-нибудь пригласил?

– Ну…

Ответа на письмо Вилл так и не дождалась. Мэтт окончил школу на год раньше и теперь, когда его талант гитариста случайно заметила одна гастролирующая в Хиттерфилде известная рок-певица, парень, зачисленный в группу, тоже уже почти год как мотался по гастролям.

«Немного раньше, я подушку бы сгрызла от ревности!» – с усмешкой подумала Вилл. Многие прожитые события научили ее больше доверять своим любимым людям и Мэтту в том числе. Наверное, она все же повзрослела. Однако теперь она рискует остаться без кавалера на Выпускном балу, а это, взрослая ты или нет, все равно обидно! Раз в жизни выпускной – и вот, пожалуйста!

«И почему меня никто даже не попытался пригласить? Разумеется, я согласна идти либо с Мэттом, либо вообще ни с кем, но… у Корнелии ведь тоже есть Питер и об этом все знают, но все равно – чуть ли не каждый парень попытался ее пригласить!»