- Жена Эрр-Ыглафф – не слуга. Когда муж дело говорит – можно слушаться. Когда муж глупо говорит – пусть он слушается. Традиция народа.

- И теперь уже эта дикость не удивляет… Делай что хочешь – в присутствии свидетелей и Повелителя Сирокко… главы моего рода! – на этих словах голос Суффа слабо дрогнул от задавленного гнева. – Я отказываюсь от брака с тобой.

- Это потому, что я не стану всегда слушаться? Правильно Брри-Ан говорил про ваши обычаи!

Хансин Сирокко тихо прочистил запершившее горло.

- Если я говорю, что отказываюсь, мои причины отказываться уже никого не касаются. Если мне будет дозволено, я планировал покинуть дворец сегодня же.

Отосланные Хансином ифриты вернулись, заодно с вымеренной почтительностью пропустив в зал Джинна и Бри – конечно, в нее «основной» тут личине «Бриана». Правда, «мальчик» тут же восторженно взвизгнул, бросился вперед и, проскользнув сквозь ряд основной стражи, высоко подпрыгнул, обхватив меня за шею тоненькими руками. Джинн ограничился тем, что послал мне едва скользнувшую по лицу улыбку и принялся меряться настороженными взглядами с отцом, но я и без того чувствовала достаточно.

- Дозволяю, – с прежней скукой в голосе, которая больше не обманывала мне уши и не прятала его внутренней настороженности и внимания к каждой мелочи, заверил Повелитель. – Тебя, Рамиль, это тоже касается, забирай отсюда своих друзей и можете хоть за драконами дальше гоняться, хоть сегодня же возвращаться в Магикс.

Джинн и Суфф поклонились с почти одинаковой внешней почтительностью, как ореховая скорлупа, прячущей колючее внутреннее раздражение. Видимо, это здесь и выражало ту самую «верность главе рода».

- Не думала, что свадьба и правда разрушает проклятье, – призналась я, когда мы втроем уже проходили по коридорам дворца, официально принадлежащим «покоям» Джинна. Принц развел руками.

- Если задуматься, в сказках ведь ничего на самом деле не говорилось об истинности чувств и чем-то подобном. Персонажи зачастую и не знали друг друга заранее. Смысл был, в основном, в том, чтобы претендент показал себя достойным. Но чувства сиюминутны, а достоинство постоянно. В нынешние времена слишком много значения уделяют свободе выбора, особенно у девиц – когда складывались сказки, ничего такого еще не было.

- Еще как было! О дочках морского колдуна на Андросе сказку не слышал, что ли? Колдун давал главному герою задания, с которыми он, как обычный человек, справиться никак не мог – пшеницу там за одну ночь вырастить и все такое…

- На Андросе даже не выращивают пшеницу.

- …Но герой понравился дочке колдуна и она магией помогала выполнять поручения. Думаешь, колдун не понимал, кто на самом деле все делает? Он проверял не умения самого героя, а то, понравился ли тот дочке! А про волшебную птицу-оборотня в Славении, у которой изгнанный принц с плачем выпрашивал то волшебную белку, то войско из морского народа, то вообще идеальную жену, которой сама птица и обернулась?

- Сандаре таких сказок точно не рассказывали. Колдовство, да дозволение женщине заниматься магией, да еще и герои какие-то жалкие!.. Только в дикарских мирах такое и выдумают!

- А когда это мужчины в сказках другими были? Это главной героине надо быть среди сестер самой умной, самой доброй, самой трудолюбивой, но при этом еще и послушной раскрасавицей, а главному герою только на печке валяться, пока волшебную рыбу случайно не зачерпнешь или лошадь…

- Вот в сказке про волшебную рыбу очевиднее всего, что бывает, когда женщин слушают. Даже на корыто…

- Перестаньте уже!

Теперь уже с точностью наоборот, при всем их внешнем негодовании легко было понять, что спорами своими оба просто наслаждаются. Но нам сейчас нужно было думать о плане поисков дракона!

- Раз ритуал все-таки сработал, Суфф себя показал достойным, победив меня, пусть и в человеческом обличье. Брри-Джитта же сама придумала этот план, значит, ожидала, что это сработает.

- Ну, я и сама не была в этом точно уверена, – слегка смутившись, призналась лепреконка, помахав перед собой висевшей через плечо флягой. – Поэтому и добавила в ритуальный напиток немного раздобытых слез Черной Ивы с Линфеи! Теперь мы могли бы использовать остаток, чтобы расколдовать настоящую Рабилю… конечно, когда ее найдем. Не знаю только, хочет ли она расколдовываться. В этом ненормальном владычестве быть что троллем, что драконом явно лучше, чем женщиной!

Как ни странно, Джинн не принялся с ней после этих слов раздраженно пререкаться, вместо этого замер и в крайней задумчивости глазел на флягу.

- Ты хочешь сказать, что эти слезы выпил и Суфиан Джибли? – наконец обрел он голос. Халиф спешно покинул столицу вскоре после церемонии, и попрощаться нормально забыл. Постоянно он все забывает! Что-то заставляло думать, что возвращаться со своих земель новоявленный родственник вождя не захочет долго. – Как скоро, по-вашему, он поймет, что был освобожден от магической клятвы верности?

- Понятия не имею! Он-то тоже решил, что Марушку свадьба расколдовала.

- Но если я расскажу отцу, то и нас выдам с потрохами! – со стоном бессильной ярости принц схватил себя за рыжеватые кудри. – Чтобы я еще хоть раз в жизни позволил вам двоим в чем угодно мне «помогать»!

========== Отчет ==========

«Узнав о беде, пришедшей на земли Востока, где страшный песчаный змей, подчиняющий человеческую волю и повергающий людей в горькие печали, взял в плен прекрасную дочь Повелителя перед самой ее свадьбой, я не могла остаться в стороне и не поспешить благородно на помощь. Хоть в том краю женщинам не дозволено брать в руки ни оружия, ни магии, увидев, что великая воительница многократно превосходит любого из их солдат, властелины песчаных морей пришли в восторг и не стали мешать мне защитить их от настигшей беды.

В славном поединке я победила змея, успевшего трусливо сбежать, прежде чем бой завершился, но истинная беда еще только ждала впереди. Хоть замок прекрасной принцессы и был освобожден моим доблестным героизмом, но сама пленница таинственно сгинула, а под видом ее кормилицы пыталась строить козни страшная пустынная ведьма, наславшая на земли дракона! Лишь меня колдунье не удалось перехитрить, но, приведенная в ярость, что ее замыслы оказались раскрыты, ведьма наложила страшное проклятье, лишившее меня на время моей великой силы и заставившее неузнанной блуждать по пустыням в ожидании скорой смерти. Во время своих скитаний я спасла юного правителя с южного пограничья от вновь начавшего тревожить местных жителей песчаного дракона.

Халиф держал путь в столицу, чтобы стать мужем пропавшей принцессы, но, потрясенный моей доблестью и великолепием, заявил, что отныне согласен взять в жены лишь меня. Ответить согласием я могла лишь после того, как он согласился пройти испытания, доказав, что того достоин…»

- Знаешь, – неуверенно протянула Бри, усевшаяся на краешек стола и болтающая в воздухе ногами. – Опять получается, вроде как, и правда, но звучит вовсе не как то, что на самом деле произошло. Все себе представят… что-то другое.

- Джинн же просил, чтобы мы никому не раскрывали, что ведьмой на самом деле и была его сестра.

Сандару мы пару раз видели и в городе, в компании двух деловитых молодых ведьм. У одной были вьющиеся, как стружка, золотые локоны, у другой – зеленоватая кожа и волосы тяжелые, прилизанные, будто намокшие. Сама бывшая принцесса со смесью испуга и злобы покосилась на меня, но сделала вид (на человеческий взгляд, вполне убедительно), будто мы никогда раньше не встречались. Похоже, ее спасительницы, которых упоминал Джинн, стали и ее подругами в школе колдовства.

Или, если говорить о ведьмах, лучше было сказать не «подруги», а «подельники». Наш принц уверял, что ведьмы только и заняты, что разнообразными пакостями. Особенно когда злился за что-то в очередной раз на Бри и громогласно недоумевал, почему же такую вредительницу учиться на ведьму не отправили.