— И где он? — осведомился я.

— Пригласи мсье Жана, — велел Разумовский лакею.

В ожидании Жана я обратился к господину Буссе:

— Позвольте узнать, а Вы что здесь делаете?

— Господин Буссе мой гость, — ответил вместо инженера князь. И добавил: — В отличие от Вас.

— Князь любезно предложил мне остановиться у него, — пояснил стремительно трезвеющий инженер.

Портфель он снова прижимал к себе обеими руками.

В этот момент вошел мсье Жан Лассаль собственной персоной.

— Вы вызывали, сударь? — вежливо поклонился он Разумовскому.

— Как Вас зовут? — спросил я.

Жан покосился в мою сторону неодобрительно, потом взглянул на князя, будто испрашивая разрешения ответить. Тот кивнул, и только после этого Жан повернулся в мою сторону. Роль слуги он играл безукоризненно.

— Жан Лассаль, — ответил он мне спокойно.

— Где Вы были сегодня, с двенадцати до двух часов дня?

— Я прогуливался, — поведал он непринужденно, — потом зашел выпить кофе в гостинице и вернулся домой.

— А здесь что Вы делаете, — продолжал я расспросы, — в этом доме?

— Тренирую Его Сиятельство в фехтовании, — все также спокойно, даже где-то неспешно ответил Лассаль. — А в чем, собственно, дело?

— Я сам не понимаю! — развел руками Разумовский. — Эти господа из полиции.

Пора было заканчивать этот фарс.

— Вы обвиняетесь в убийстве, — сообщил я Жану, — и мы Вас задерживаем. Только давайте без глупостей.

При упоминании о глупостях Коробейников достал револьвер и навел на Лассаля. Видимо, вспомнил об их первом знакомстве.

— Вы тоже собирайтесь, — обратился я к Буссе, — Вы едете с нами.

— Зачем? — изумился он.

— К Вам тоже есть вопросы, — сочинил я на ходу, чтобы он меньше возражал, — Вы портфель крепче держите.

Буссе машинально обнял портфель, прижав к груди.

— Я сообщу об этом произволе обер-полицмейстеру! — возмущенно поднялся во весь рост князь Разумовский. — Это неслыханная дерзость!

— Ваше право, — ответил я, глядя ему прямо в глаза.

Любопытно, что его больше разозлило — арест Жана или то, что я успел забрать инженера? В любом случае угрозами такого рода меня не запугать, и это ему было отлично известно.

— Ты смешон, господин Штольман! — произнесла Нежинская.

— А свои вещи Вы привезли для того, чтобы князь дал указание раздать их бедным? — спросил я ее.

Нина побледнела, поняв, что я догадался о том, что именно было в сундуке.

— Да-да! Я же совсем забыл, Ваше сиятельство славится своей благотворительностью! — я улыбнулся им обоим. — Честь имею!

Смешон я или нет, но этот раунд за мной. Мне удалось забрать у них инженера раньше, чем они смогли добраться до его бумаг. Ну и Лассаль… Его у меня отберут очень быстро, я это понимал. Но возможно, я успею узнать от него хоть что-то.

— Господин Штольман, — обратился ко мне Буссе, когда мы оказались на улице, — объясните, за что меня и куда.

— Вас отвезут в гостиницу, — ответил я ему, — отдохните там в своем номере под охраной городового.

— Я не могу там находиться! — пожаловался инженер.

— До завтра потерпите, — попросил я его. — Я что-то решу с Вашим поселением. А главное, держитесь подальше от князя и госпожи Нежинской.

— Это почему же? — спросил он изумленно.

— Есть на то причины, — ответил я. И добавил мстительно: — Но это военная тайна.

Вернувшись в управление, я попытался допросить Лассаля, хотя бы для проформы. Ну, и чтобы понаблюдать вблизи за этим человеком, которого я так долго видел лишь краем глаза. Добиться же от него каких-либо полезных сведений я не надеялся даже. Не тот фрукт. Его не испугаешь, не спровоцируешь. Кроме того, он отлично знал, что я не смогу удержать его долго. Поэтому вел себя крайне спокойно.

— Свидетели видели Вас сегодня в гостинице, — сообщил я ему.

— Я этого не отрицаю, — Жан слегка пожал плечами.

— Видели, как Вы входили в номер к инженеру.

— Меня никто не мог видеть, — едва заметно усмехнулся Лассаль и продолжил после паузы: — Потому что ни в какой номер я не входил. Я посетил буфет и ушел.

Он играл со мной, понимая, что я ничего не могу доказать.

— Из гостиницы Вы не выходили, — сказал я.

— То есть, как? — изобразил он изумление.

— Да вот просто! — ответил я ему резко. — За Вами наблюдали. Вы действительно вошли в гостиницу, но обратно не выходили. Убийство горничной — Ваших рук дело.

— Какой еще горничной? — поинтересовался он презрительно.

— Господин Лассаль, мы ведь давно знакомы! — сказал я ему, не желая более поддерживать этот фарс.

— Извините, не имел чести, — ответил он чуть насмешливо.

— Нам известны все Ваши подвиги здесь, в Затонске, — продолжил я, — От Вашей руки погиб учитель математики, а также господин Морель.

Лассаль рассмеялся. Он ничего не собирался признавать. Но и отрицать не желал. И уже этим одним он мне ответил.

— Дежурный, — позвал я, не сводя глаз с француза, — в камеру его.

Жан спокойно поднялся, чтобы следовать за дежурным. Остановился на мгновение, взглянув мне прямо в глаза:

— У Вас их нет, — сказал он твердо.

— О чем это Вы? — спросил я.

— О доказательствах, — бросил он мне через плечо и вышел, сопровождаемый дежурным.

— Каков! — то ли испуганно, то ли восхищенно протянул Коробейников. — Но ведь это он!

— Разумеется, он, — устало ответил я Антону Андреичу. — Только вот, что удивительно, после всех его подвигов здесь, в Затонске, у нас нет ни одной улики, ни одного свидетеля — одна лишь наша уверенность. И завтра придется его отпускать.

Утром, придя в управление, я обратил внимание на девушку, которую оформляли в комнате задержанных. Она невольно привлекла мое внимание тем, что ни на мелкую воровку, ни на дешевую девку похожа не была, а более крупные дела, обычно, все же проходили через следственный отдел. Насчет же этой барышни я был не в курсе. Я зашел в комнату оформления, понаблюдал за тем, как фиксируют ее особые приметы. Девушка заметила меня, стрельнула глазами.

— Что тут у вас? — спросил я дежурного.

— Да вот, на краже с поличным попалась, — пояснил городовой.

Я пристально взглянул на девушку, она улыбнулась мне в ответ кокетливо. Взгляд у нее был живой, смелый. Не дура, сразу видно. Надо будет взглянуть на дело. Если кража и вправду мелкая, возможно, девица подойдет в осведомительницы.

— Смотрите, в измерениях не ошибитесь, — как бы обращаясь к дежурному, польстил я ей. — Такое лицо не часто встретишь. Что же Вы украли, прекрасная незнакомка? — спросил я к девушку.

— Кошелек, Ваше Благородие, — притворно-скромно ответила она.

— Модистка из ателье, — пояснил дежурный. — Пока примерку клиентке делала, кошелек и припрятала.

— Что, на наряды не хватает? — поинтересовался я, обратив внимание на оторванную пуговку на ее блузке.

— Бес попутал, — потупилась модистка.

— Доброе утро, Яков Платоныч, — раздался вдруг у меня за спиной вежливый голос адвоката Миронова. — Я к Вам по делу.

Быстро князь подсуетился, однако.

— Прошу, — сказал я Миронову, — проходите, Виктор Иванович.

— Яков Платоныч, — приступил сразу к делу адвокат Миронов, едва мы с ним зашли в кабинет, — у Вас сидит мой клиент.

— Это кто же? — притворился я непонимающим, просто чтобы он побольше рассказал мне о том, когда и как Разумовский его нанял.

— Жан Лассаль, — ответил Виктор Иванович. — Князь Разумовский вчера вечером предложил мне стать его поверенным, и я здесь по делу об аресте его человека.

— Присаживайтесь, — предложил я Миронову.

— Ну, а стоит ли, Яков Платоныч? — усмехнулся адвокат. — Ну мы ведь с Вами оба знаем, что никаких доказательств вины моего клиента не существует.

— А откуда Вам это известно? — спросил я в надежде на еще какие-нибудь дополнительные сведения.

Виктор Иванович даже рассмеялся этому моему ходу, рассчитанному, явно, лишь на его дружелюбие.