— Моё время никогда не придёт. Никогда. Для меня здесь нет времени. Я никогда не должен был появляться тут, это всё, что я знаю. Смотри.
Питер снова потянулся ко мне, на этот раз резким точным движением. Я попыталась увернуться, но маг оказался быстрее. Сжав мою голову в своих ладонях, он притянул моё лицо вплотную к своему. Я рванулась назад и с ужасом поняла, что Питер как-то ухитрился стать сильнее меня, притом ощутимо сильнее! Оставалось только использовать посох, но я отнюдь не была уверена, что смогу удержать контроль и на этот раз. Убивать бывшего друга не хотелось. В отчаянии я посмотрела ему в глаза, и вдруг что-то случилось.
Такое уже бывало со мной, в первый раз это случилось в тот день, когда мы впервые встретились после потери памяти. Верх и низ поменялись местами, а потом и вовсе исчезли, мои глаза окутала тьма, в которой яркими вспышками мелькали алые, словно крохотная капля свежей крови на желтоватом листе бумаги, отблески заката. Голова разрывалась от безумной боли, и в неё рвались воспоминания, которых не могло быть. Их засовывали в мою голову насильно, как что-то противоестественное, как деревянный кол или металлический наконечник стрелы.
Я сидела на тёплом каменном на берегу широкой грязной реки. Пахло чем-то удушливо-горьким, а вокруг было очень много камня и людей. И почему-то всё виделось мне окрашенным в серый. Казалось, мир потерял краски, даже небо над головой было затянуто тонкой пеленой серых облаков.
— Встань на ноги, — строго велела мне мать. У неё была зелёная кофта, и я так обрадовалась этому цвету, что забыла послушаться. И тогда она повторила приказ, назвав меня по имени.
Я не помнила, как начала кричать, но это меня спасло. Я кричала так громко, что меня услышала Херда. Она ворвалась в комнату Питера и вырвала меня из его рук. В тот же миг наваждение пропало и я мешком упала на пол, так и не вспомнив своё прошлое имя. Я всё ещё ничего не видела и плохо соображала, кто я и где нахожусь, всё, что мне оставалось — цепляться за высокий срывающийся голос Херды, которая кричала, обращаясь к Питеру:
— Что ты с ней сделал? Что ты сделал с ней, я тебя спрашиваю?
Но маг не отвечал. Он молчал, и я, обнаружив, что начинаю различать смутные силуэты находящегося вокруг, испуганно начала отползать. Херда помогла мне подняться на ноги, и, пошатываясь под весом моего навалившегося на неё тела, увела меня прочь.
Крис, закончивший разбираться со своими делами, нашёл меня в кабинете Херды. Я сидела рядом с колдуньей на маленьком уютном диванчике и утирала не прекращающие литься из глаз слёзы, очень условно понимая, что вообще происходит. В голове звенело, зрение и то дело отказывало мне, и голос моей матери, голос, который я не должна была помнить, рвал мой разум на части.
— Моё имя, — всхлипывала я. — Моё имя!
Крис о чём-то спрашивал Херду, сжимая посох киирина в руке, она отвечала, а я сидела, не слыша их, и раскачивалась на месте.
— Моё имя…
— Твоё имя, — повторил Призрак, присаживаясь рядом со мной. — Какое оно?
«Резкое, липкое, неприятное, не моё», — вспомнила я и от вспыхнувшей в голове боли сложилась пополам.
Крис обнял меня, гладя по ушам.
— Кто ты? — спросил он, и я забилась в его руках.
— Не знаю! Не знаю! Не помню!
Крепко прижимая меня к себе, Призрак медленно и чётко проговорил:
— Ты — Ярна, Ярна Сеена. Ты — раска. Ты — горная рысь и лисица. Ты — ведунья. Ты — киирин. Ты — ученица Марики, воспитанница Коры, убийца магов, сказочница клана, моя возлюбленная. Ты помнишь это?
— Помню, — всхлипнула я.
С каждым его новым словом мне становилось легче. Воспоминания моей такой недолгой, но насыщенной жизни прогнали прочь другие, ненужные, и вот уже голос матери исчез и сгладились в памяти картины серого каменного берега реки.
— Ну, как ты? — спросил Крис, когда я перестала трястись.
Я шмыгнула носом и села ровнее, вытирая глаза рукавом.
— Хорошо. Спасибо. Спасибо тебе, ты меня спас. И вам тоже, Херда.
Призрак быстро поцеловал меня в лоб и поднялся на ноги. Видя, как хлещет длинный хвост по его ногам, я почуяла неладное и тоже попыталась встать, но голова закружилась.
— Сиди тут, — велел мне Крис. — Жди. Пожалуйста, присмотрите за ней, — попросил он колдунью и вышел из её кабинета.
Я предприняла ещё одну отчаянную попытку подняться на ноги, но Херда мягким движением руки усадила меня обратно.
— Да он убьёт его! — вскричала я, но крик получился больше похожим на слабый стон умирающего. — Посох! Свой посох оставь хотя бы!
— Сиди, сиди, — повторяла колдунья, и мне осталось только сидеть.
Крис вернулся скоро, и он был весьма мрачен. Встретив наши вопросительные взгляды, Призрак коротко кивнул и быстро проговорил:
— Мы уходим.
Херда не стала спорить, она поспешила проверять, жив ли Питер, а Крис вдруг опустился на колени напротив меня и, взяв меня за подбородок, поднял мою голову, подставляя моё лицу к свету.
— Что ты делаешь? — Я попыталась вырваться, и Призрак тут же отпустил меня. Он отказался объяснять мне свои поступки, а мне было слишком плохо, чтобы настаивать. Хватило заверения, что Питер жив и не искалечен.
Стоило нам покинуть территорию академии, как я почувствовала себя лучше. Мысленно восхваляя чудодейственную силу Валмиранского Духа, я оглянулась в сторону академии и увидела, что шар на вершине приобрёл приятную светло-зелёную окраску.
— Понятия не имею, как это работает, — проговорил Крис, проследив за моим взглядом. Похоже, он был рад отвлечь меня от происшедшего на что угодно другое. — Но это маяк. Если он зелёный — всё в порядке. Чем больше демонической энергии скапливается на территории академии, тем больше красной примеси добавляется к зелёному. В целях очистки примерно раз в месяц под надзором киирина маги призывают всю эту энергию в физическом мир в виде демона, и киирин убивает его. Это — стандартная регулярная процедура, но её очень важно проводить вовремя. Если шар покраснеет больше некоторой нормы, академия самоуничтожится.
Для защиты своего незримого хранителя Валмирана в самом деле не жалела средств и сил. Теперь, испытывая особенно острую к нему благодарность, я с нетерпением ждала путешествия в Нижний Тарин, чтобы защитить Духа, чтобы отвлечься от пережитого, чтобы забыть, забыть, забыть! Ещё никогда в жизни мне не хотелось забыть чего-либо так сильно. Если бы не Крис, наверное, я так и сошла бы с ума там, на диване у Херды Рейнор. Но Призрак пришёл и помог мне вспомнить, кто я на самом деле, вырвал меня из закатной ловушки, и я, едва отдавая себе отчёт в том, что делаю, всю дорогу до Нижнего Тарина липла к Крису как банный лист.
Надо сказать, Призраку не пришлось жалеть о решении взять меня с собой, я оказалась даже полезнее, чем ожидала. Полиция не могла найти преступника несколько дней, мне же оказалось достаточно закрыть глаза и как следует включить своё чутьё ведуньи. Место, откуда маг призывал своего демона по нескольку раз за день, я нашла, находясь на приличном расстоянии от него. Это было совсем просто. Дело в том, что вместо Валмиранского Духа там была дыра, и дыра эта расползалась.
Ненависть к преступнику разгоралась во мне с ненормальной силой, и я заподозрила, что вложила туда всю злобу, что скопилась во мне после встречи с Питером.
— Пошли, прикончим этого ублюдка, — позвала я Криса, но Призрак не спешил вершить правосудие.
Преступника рекомендовали поймать живым и сдать полиции, но убийство разрешалось. Будь я одна, я просто пришла бы на место, затаилась и прикончила бы решившего изувечить Валмиранского Духа мага, а потом сказала бы, что иначе не вышло, но Крис был осторожнее. Он попытался отправить меня занять комнаты в гостинице, но я побоялась, что Призрак сделает всё без меня и наотрез отказалась оставаться одна. В конце концов это было наше первое настоящее задание, было бы крайне обидно сидеть в гостинице во время его исполнения. В итоге комнаты мы заняли вместе, а потом вместе же шатались по городу, проверяя его на наличие других подозрительных вещей, а заодно издали осмотрели найденное мною место.
