- Ну, какой тебе больше нравится? – закончив играть, спросил он.

- Мне трудно судить. Я даже не знаю, какая это песня. Неизвестно, как оно будет звучать вместе со всеми.

- Ну а тебе вообще какой вариант больше нравится?

- Мне второй. Мне кажется, он больше тебе подходит. В нем больше тебя. А песня хоть о чем?

- Эта песня о том, как девушке захотелось новый браслет, и ее друг убил старика, у которого было золотое сердце, разрезал ему грудь и выплавил из сердца браслет. А потом преподнес его в качестве свадебного подарка этой девушке.

- Жуть какая! Тогда, наверное, лучше первый вариант, он более зловещий.

- А может, как раз прикольней будет сделать музыку помягче, а текст жесткий.

- Может быть и лучше. Не понимаю, почему ты тогда меня спрашиваешь, если сам все так хорошо знаешь.

- Да ладно, не нервничай. Мне просто тоже кажется, что второй вариант лучше, но я еще не решил.

- А что говорит Том?

- А что же говорит Том? – передразнил меня Крис. – Том говорит, запишем оба, тогда и посмотрим.

- Воистину Соломоново решение. Ну вот и пишите, - разозлилась я внезапно из-за того, что Крис морочит мне голову вопросами, ответы на которые и сам прекрасно знает.

- Ну и чего ты сердишься? Я ведь действительно хотел услышать твоё мнение, - примирительно сказал он, кладя руку мне на плечо.

- Лучше дай мне побарабанить, - ответила я. Сама не знаю, с чего мне в голову пришла эта идея, но когда Крис усадил меня за свою установку, дал в руки палочки и я начала лупить по барабанам, мне стало понятно, что это было неспроста. Я испытала такой дикий, первобытный восторг от происходящего, что оставалось лишь удивляться, как эта мысль не посетила меня раньше.

- Ух ты, здорово, - сказала я после десяти минут непрерывной дроби.

- А то. Думаешь, я просто так тут сижу? Очень хорошо помогает бороться со всяким негативом.

- Ой, слушай, я тебе тут ничего не сбила? А то вдруг у тебя всё настроено, а я тут села…

- Ха, а не поздно ли ты спрашиваешь? Конечно, сбила. Да ладно, я пошутил. Ничего непоправимого. Наладить всё – дело двух минут, - сжалился он, увидев искреннее раскаяние на моем лице.

- Ну, слава Богу! А то я чуть с ума не сошла. Думаю, сломала все к чертовой матери! Теперь мне не жить…

- Бог и черт в одной фразе! Ты поистине непредсказуема. Неужели я произвожу впечатление человека, способного убить? - Крис приблизился ко мне так близко, что его челка щекотала мне лоб.

- Это, наверное, всё эти истории о вырванных сердцах… - слегка отодвинулась я.

- А автор стихов Том.

- А, правда? Очень мило. Том написал слова, ты – музыку. Мало ли, что может прийти в голову типам вроде вас?

- Как ты могла заметить, в конце песни парень убивает не девушку, которая пристает к нему с разными дурацкими просьбами, а старика, чтобы доставить ей удовольствие.

- Ну знаешь, если у него рука поднялась на старика, то не факт, что однажды он так же не прихлопнет ее.

- Но он же ее любит!

- Чушь! Он вполне мог пойти в ювелирный магазин. И вообще, этот сюжет сворован у Бориса Виана.

- Чего?

- Писатель такой. У него есть рассказ «Золотое сердце». Примерно такая же история, только без любви. Мужчина своровал сердце не для кого-то, а для себя. Просто потому, что оно золотое. Но только сам погиб. Один маленький мальчик перерезал ему фаланги пальцев, одну за другой.

- Не знал, что в фалангах пальцев находятся жизненно важные органы, - с интересом взглянул на меня Крис.

- Убегая от полиции, он повис на окне этого мальчика, а тому это не понравилось, и он…

- Отмахнул ему пальцы.

- Точно. И он упал и разбился. Вот и всё.

- Какая трагическая история.

- А чем в вашей песне всё кончается?

- Всё хорошо. Девушка довольна, она идет под венец в новом браслете, все плачут от умиления, все счастливы. Смысл песни в том, что девушки очень кровожадны и в погоне за новыми украшениями готовы выпотрошить мужчину как в прямом, так и в переносном смысле.

- Очень глубокий смысл, - кивнула я.

- Да, глубокий. И не надо так саркастически ухмыляться, - ответил Крис и направился к выходу.

- Эй, ты что, обиделся? – побежала я за ним следом. Не хватало еще, чтобы и Крис на меня дулся.

- Я? Нет, - ответил он и, войдя в мой кабинет, открыл окно. Комнату наполнил стук дождя, который к этому времени превратился в настоящий ливень. Мне показалось, что мы находимся в пещере, вход в которую закрывает водопад.

- Прямо Ниагарский водопад какой-то, - проговорил Крис, словно прочитав мои мысли и задумчиво глядя на струи воды, льющейся с неба.

- Ага, - кивнула я, слабо представляя, как же выглядит водопад, поскольку видела его только по телевизору.

- Ты хоть была там когда-нибудь?

- Лично нет. Зато я видела фильм «Брюс всемогущий» с Джимом Керри и пришла к выводу, что промокнуть можно где угодно.

- Смысл не в том, чтобы промокнуть. Ты не то смотришь. Не представляешь, насколько это величественное зрелище. Я почувствовал себя букашкой на его фоне.

- Очень полезно, если хочешь излечиться от звездной болезни.

- Я ей никогда и не страдал!

- Да брось. Все через это проходят, даже я.

- Ты? – удивленно посмотрел он на меня.

- Ну да. Когда мне удается что-нибудь сложное и жизненно важное, я чувствую себя королевой, и мне всё нипочём.

- Ну, это другое дело, - отмахнулся Крис.

- Кстати, я видела еще один фильм про Ниагару, он так и называется, там еще Мэрилин Монро играет. И насколько я помню, для его героев всё тоже закончилось плачевно.

- Ничего. У тебя будет возможность оценить всё на месте. Как только мы запишем этот альбом, сразу поедем в Штаты. Там и посмотришь.

- Значит, мы начнем разъезды с Америки?

- Возможно. А ты имеешь что-то против?

- Я предпочитаю Европу.

- И куда тебе хотелось бы съездить?

- Ну, в Испанию, Италию.

- Понятно, к горячим мачо, - кивнул Крис. – Что ж, я попробую устроить это для тебя. Заставим его ревновать.

И не успела я возмутиться, сказав, что никого я заставлять ревновать не собираюсь, он добавил:

- Кстати, за всеми нашими разговорами я совсем забыл, зачем сюда пришел.

- И зачем же?

- Смотри, что у меня есть, - и Крис извлек из кармана рубашки мятую самокрутку.

- Это же… - ахнула я.

- Марихуана. Причем первоклассная, не смотри, что она такая мятая. И не делай такие большие глаза. Можно подумать, что ты раньше никогда…? Что, нет? Ну так что, ты со мной?

- А если нас арестуют?

- Так никто ведь не узнает. Только ты и я. Я лично никому рассказывать не собираюсь. А ты?

- И я, - кивнула я, размышляя, как быстро меня выдворят из Англии, узнав про подобные проделки.

- Да ладно, не бойся, - сказал Крис, поджигая косяк. – Ничего противозаконного в этом нет. Все этим занимаются. Наверное, ты единственная, кто до сих пор этого не сделал.

- Очевидно.

- Ну, всё в жизни иногда приходится делать впервые.

- Слушать Ленни Кравица, пить виски, - вспомнила я наш поход в клуб.

- На столе танцевать, - припомнил Крис, затягиваясь, и меня окутало белым сладковатым дымом.

- Эх, была, не была, - махнула я рукой и тоже затянулась. Но видно, дым попал куда-то не туда, и я ужасно закашлялась, от чего на глазах выступили слёзы.

- Ты как? В порядке? – испугался Крис.

Я смогла лишь кивнуть в ответ, потому что едва ли была в состоянии выговорить хоть слово, чтобы опять не закашляться. А когда, наконец, смогла отдышаться, то посмотрела внимательно на Криса и сказала:

- Я должна открыть тебе страшную тайну. Всю свою жизнь я мечтала именно об этом - забить косячок. И всегда я думала, что непременно при этом закашляюсь.

- Так я и думал - ты сама себя на это настроила! – ответил он, делая вторую затяжку, и протянул мне самокрутку.

Вторая попытка оказалась более удачной, и уже через пару минут меня охватило ощущение эйфории. Мне казалось, что я способна на всё, и самое невозможное мне по плечу. Все проблемы, неприятности и неразбериха в отношениях с Томом показались такими пустяковыми, словно я посмотрела на них из иллюминатора самолета. Я воспарила, а они остались там, на земле. Маленькие муравьишки.