- Да много, мы прошли, но еще больше впереди. Пойдем, пора, - торопит Ольв.
Из ущелья тянет холодным сырым сквозняком. Наверху нависают тяжелые обломки скал готовые сорваться вниз. По стенам струится вода, сочится из всех щелей. Но делать нечего. Оборотень тяжело вздохнул и оба путника начали путь по дороге между отвесных стен.
Глава 11
Кругом шумит вода, кругом царит вода. Потоки быстрой реки гремят по мелким камням, по стенам журчат ручейки, с нависающих обрывов каплет звонкая капель. Отвесные скалы почернели и блестят от вечной сырости. Под ногами хлюпают никогда непересыхающие лужи.
Черная шерсть намокла, Оборотень весь продрог и замерз, словно искупался в холодной речушке. Протертый плащ потяжелел от впитавшейся из воздуха воды. Из клыкастого рта и зло раздувающихся ноздрей вырываются малые облачка пара. Охотник идет впереди и виду не подает, что сыро и холодно. Только ухмылка злее и брови нахмурены сильнее обычного.
Оба молчат, кто знает насколько крепко держатся стены и не повис ли над ними ненадежный камень. Ущелье вьется тонкой змейкой среди тесных гор. Вымощенный крупным булыжником путь ведет все выше. По сторонам остатки былого величия: грубо вытесанные ниши с разбитыми верстовыми столбами, следы от креплений для факелов и их ржавые останки. Ненадежные участки скал укреплены мощной каменной кладкой из тяжелых валунов. Местами, казалось, дорога проложена по старому руслу горной реки. Там быстрые воды слизывали камни, возвращали отвоеванное человеком. Дорога здесь ужимается до размеров узкой тропиночки, плечи попутчиков шкребут по мокрым скалам.
Оборотень вскинул ушастую голову. Стены растут все выше и теряются в белесой пелене наверху. Лапа со всего маху налетела на камень. Визг проткнул журчащую тишину и эхом разошелся по ущелью. Где-то в дали звонко застучали камешки. Ольв остановился, с немой яростью повернулся к Лису. Крепкие кулаки сжаты, волчьи клыки обнажены, глаза безумно округлены. Бесшумно постучал костяшками по лбу, большим пальцем провел по горлу. Оба замерли и ждут. У Оборотня поникли уши, прижат хвост к земле. Далекий камнепад закончился, снова в узком коридоре слышно только воду. Путники тихо идут дальше.
Стены как будто сдвигаются ближе, наверху щербатые края скал высятся над дорогой. Рассыпались поперек мощенного пути старые обвалы. Лис и Охотник бесшумно карабкаются по камням, помогают друг другу перебираться через валуны. Крупный камень соскользнул и глухо хлюпнул в воду. На его месте остались ярко-белые раздробленные кости, рыжая труха проржавевшей кольчуги, да кусок серебряной истлевшей накидки. Ольв покачал головой, злобно зыркнул на Оборотня.
От непрекращающейся капели, журчания и всплесков хочется выть, белые клыки на всю длину проступили под черной губой. Крепко сжаты волосатые кулаки, больно впились черные когти в ладони. Молчание гнетет и охотника - ухмылка давно превратилась в оскал. Каждый шаг кажется
Стены расходятся, капель утихает, тише журчание быстрой речки. Путники входят в затертую между высоких скал мертвую долину. Посередке раскинулось вытянутое серебряное озеро чистейшей воды. Дальний край теряется в белой дымке. Словно в зеркале отражается длинный язык сползающего ледника. На берегу сереет заброшенная деревушка с домами из местных грубо обтесанных булыжников. Крыши давно провалились во внутрь и теперь чернеют на полу гнилой трухой. На проржавевших темно-рыжих петлях покачиваются остатки мощных когда-то дверей. Над головой шапкой, клубясь, быстро несутся белые облака. Даль теряется в молочной дымке. Кажется, что время вымыло все краски и жизнь с горной долины. На смену шуму воды пришла зловещая тишина, только ветер где-то гудит в скалах.
Черные острые уши поникли, хвост волочится по старым булыжникам мощеной дороги. Плечо провалилось под тяжестью сумки. Зеленый взгляд уныло уставился под ноги. Даже звериный голод забылся, темные мысли гнетут сердце.
- Тяжко, да... Для нас это единственный путь. Потерпи дальше нам только вниз, - еще шепотом подбодрил мрачный охотник.
Нескончаемо тянется серебряное озеро. Шумит только ветер среди скал. Мелкая рябь стоит на блеклом зеркале. Впереди из дымки показался разрыв в высоком кольце скал. Выход из мертвой долины лениво приближается. Кажется, что прошла целая вечность прежде чем путники дошли до обрыва.
Здесь дорога кончается, когда-то каменным обвалом она соскользнула вниз. Прямо перед Лисом и охотником только белая дымка облаков - не видать ни земли, ни неба.
- Теперь вниз, будь осторожен. Склон сыпучий. Тут не слишком высоко. Но если остпуишься сотрешься в труху, - предупредил Ольв.
Неуверенно лапы ступают по шатким камням, когти оставляют борозды в мелких черных обломках. Сорвавшиеся когда-то скалы перемололи сами себя в черный песок и мелкий камень. Теперь вместо дороги здесь был ненадежный, осыпающийся склон.
Обрыв потерялся в молочной дымке над головой. Вокруг тишина, только редкими порывами налетает ветер. Кажется, от всего мира остались только Лис и охотник, непоколебимо ведущий вперед. Внизу пелена начала темнеть. Проступают зыбкие очертания, сквозь дымку виднеется лес. Длинный каменный язык прокатился по старой роще, слизал все деревья. Еще виднеются среди каменных обломков выкорчеванные с корнями старые стволы. Серые облака нависают над путниками словно в потолок.
Впереди раскинулась широкая бухта. С большой водой соединяет узкий канал, на его берегах высятся две высокие мертвые башни. Сквозь разрывы в набегающих на горы облаках светит солнце, серебряные блики играют на бушующем море и мелкой зыби спокойной воды. Вдали, по ту сторону пролива, черной полосой виднеется Восточный предел.
- Это Силфурвик. Когда-то богатейший город светлого предела
Кольцом чернеет старые руины. Высокие стены пробиты во многих местах. Город осаждали не с моря.
- Первая жертва Магистра. Тот самый город, что вычеркнут на твоей карте. Продолжал торговать с Восточным пределом вопреки воли Магистра и Ордена. Пошли войной на свой же народ. Много людей погибло. Западный предел усвоил урок, как показалось Магистру, - Ольв замолчал, всматривается в чернеющий город. - Пойдем дальше. В лесу устроим ночлег, сегодня хорошо прошли.
Путники продолжили спуск по сыпучему навстречу темной рощи.
Солнце быстро закатывается за горы. Быстро наступают темные сумерки. Среди низких, по ночному темных, облаков еще светлеет вечернее бледно-голубое небо. Ольв закончил возится с костром. Надежный плащ расстелен на бревне, рядом собраны два шалаша из веток. Короткий меч и точильный камень лежат поверх плаща - Ольв еще не доволен заточкой. Лук еще натянутый после охоты мирно приставлен к дереву. На ветке свисают обезглавленные зайцы, на землю стекают остатки крови.
- Так, теперь будем тебе руки удлинять, смотри, - рука привычно потянулась к кинжалу, да только схватила пустой воздух. Охотник почернел, брови надвинулись. - так давай твой. Теперь смотри.
Ольв схватился только пальцами за самый конец рукояти и отвел немного за спину. Кинжал касается лопатки самым кончиком острия. Рука быстрым взмахом выпрямилась точно вперед - кинжал торчит в толстом стволе.
- А можно так, - проговорил Ольв и быстро наклонился, и выхватил охотничий нож из сапога. Острое лезвие вошло рядом с кинжалом.
- Как бы не пробовал кидать, я точно знаю сколько оборотов сделает клинок до цели, - Ольв подходит к дереву. - Сейчас тебе не обязательно кидать так же далеко, как я. У тебя хорошо получается близко подкрасться, прежде чем лезешь в шкуру медведя. Попробую натренировать на тебя на вот таком расстоянии. Убить не убьешь, но с толку противника собьешь. Держи, и иди сюда.
Лис принял обратно свой кинжал и встал рядом с Ольвом.
- Попробуй ты. Так, ты прям так собрался бросать? Погоди, дай я отойду. Давай.
