Хорус посмотрел грозным сверлящим взглядом на юношу: "В масштабах этой битвы нет братьев или сестёр. Есть победители и их жертвы! Ты должен выбрать одну из этих двух перспектив! Другого исхода просто нет! Так я тебя спрашиваю сейчас и здесь: ты жертва или победитель? И решить это ты тоже должен сейчас и здесь!" При последних словах, Хорус достал из ножен свой меч и стал демонстративно разглядывать, выставив его перед своим лицом.
"Я немогу быть жертвой" - вглядываясь как бы внутрь себя и очень тихо произнёс воин.
"Я не слышу"! уже почти прокричал правящий.
"Я Хэй - победитель!" - выпрямившись, подняв голову и, так же грозно посмотрев в глаза Хорусу, выпалил юноша.
Хэй был целеустремлённым юношей. Он сделал своего самого верного воина Чигару оборотнем в зеркальном лабиринте и послал его следить за Эмили в мире людей сразу, как только к семейному врачу Уишемов призвали беса.
Мистер Дин сидел у окна в своей клинике и наблюдал за проходящими по улице девушками. Его жадный взгляд сверкал похотью. Престарелый врач зачастую баловался наркотиками и его душа была проходным двором для бесов Фарума. Чигару не пришлось долго ждать. Как только идущий сквозь миры призвал к мистеру Дину очередного эйвхора, он отправился в путь.
Бабочки растворяются в пространстве
Хранитель Набба пользовался привилегией хождения сквозь миры и общения с посредниками, так как входил в совет высших учителей и был хранителем посланий Великого Учителя. Его единственный мираж в мире людей жил в России - на другом конце света. И место для его жизни тоже выбирали посредники с хранителем Наббой.
То, чтобы его мираж жил как можно дальше от миража его дочери, нужно было для того, чтобы отводить от неё следы. Иначе орден миражей быстро бы его нашёл, а у посредников и Наббы были на него свои планы. Любящий отец нашёл другой способ одновременно жить в двух мирах и опекать свою дочь. Он выпросил у посредников Великого учителя полноценное место для его души в нижнем мире.
Посредники согласились пустить душу Наббы в тело земного младенца с одним непременным условием - он должен был выполнить предназначение той души, чьё место он собирался занять во внешнем мире. Когда он был Наббой - то в верхнем мире для него останавливалось время, а когда он был в верхнем мире - время останавливалось в мире нижнем.
Он не мог не согласиться на это условие, но, заодно, и оберегал своё дитя в мире людей будучи сам её ребёнком. Хранитель знал, что Эмили рано или поздно встретится со своей недостающей женской частью, а потом и с мужской. Когда у вышемирянина остаётся один мираж в нижнем мире - их встреча и воссоединение неизбежны, но это может произойти как в мире людей, так и мире Фарумов. Рано или поздно его дочь встанет перед выбором миров, и этот выбор может к тому моменту зависеть не только от неё одной.
Маленькая Лиз была тяжело больна. Она быстро теряла силы на фоне сильного жара.
Мистер Дин, лечивший Лиз, шёпотом беседовал с Эмили в другой комнате. Он держал её за руку и причитал: "Мисс Эмили, поверьте мне - я делаю всё что могу. У неё быстропрогрессирующая простуда, и я никак не могу сбить высокую температуру. Она очень слаба и всё, что вы можете для неё сейчас сделать - это быть рядом с ней и поддерживать её. Это тоже очень важно, и так она может выкарабкаться. Мне очень жаль, мисс, но я делаю всё, что могу".
Эмили вытерла красные от слёз глаза и подошла к кровати дочери. Девочка подняла веки запавших в синие круги глаз и улыбнулась, преодолевая слабость: "Не бойся за меня, мама. Со мной всё будет хорошо. Теперь есть, кому тебя оберегать. Я вижу ангела за твоей спиной. Он позаботится о тебе", - и девочка, засветившись улыбкой посмотрела прямо в глаза Ратхе, стоящему за спиной Эмили.
Мать взяла дочь за руку и, целуя её, заплакала: "Пусть он позаботится о тебе, моя маленькая Лиз". Она обернулась и стала вглядываться в то место, куда смотрела дочь.
Лиз продолжала, преодолевая изнеможение: "Я не ухожу от тебя. То время, за которое ты проживёшь здесь твою жизнь, пролетит для меня там как один миг. Я буду ждать тебя там, поверь... нет - знай, что это так - как ты знаешь о Божьем промысле. Ты не торопись идти за мной. Ты нужна дяде Стиву. Я отпускаю тебя к нему. Когда мы снова встретимся ты всё поймёшь... тебе непременно надо пройти свой путь здесь! Это очень важно!"
- Но я не отпускаю тебя. Лиз... Лиз тебе всего пять лет.
- Это неотвратимо... Ты всё поймёшь...
- Господь не допустит этого! Ты будешь жить, потому что ты нужна мне - ты слышишь? Я не хочу, чтобы ты уходила. Зачем мне ангел, если он не может спасти тебя? И где он - твой ангел?
- Мой ангел - это ты мама и я иду к тебе же. Запомни: смерти нет! Я буду рядом с тобой всегда. Запомни каждое слово, что я тебе сейчас говорила и вспоминай их, когда тебе будет плохо. Я ухожу к тебе, мой ангел... Лиз закрыла глаза, улыбнулась и перестала дышать.
Ратха увидел облако из разноцветных бабочек. И бабочки растворились в пространстве мира людей как туман растворяется в утренней чистоте. Ратха теперь знал - почему он видел бабочек, а не душу Лиз, как это бывает обычно при переходе людских душ.
Знал об этом и оборотень Чигару, который отнял земную жизнь хранителя Наббы. Он, следя за Эмили, просто встретился взглядом с Лиз, будучи вне мистера Дина, и сразу всё понял - ведь люди не могут видеть зверей. Но ни орден, ни Чигару не знали, что земная миссия души, предназначенной для Лиз и заключалась в том, чтобы заботиться до пяти лет о матери и уйти, отпустив её к брату и отдав под полную опеку Ратхи. Об этом знали лишь Набба и посредники Великого Учителя.
Эмили схватила дочь за плечи, стала трясти бездыханное тело и кричать: "Ты не можешь сейчас бросать меня одну. Ты не можешь сейчас уйти".
Ратха пытался её обнять, но Эмили металась в истерике.
Доктор с трудом сделал ей успокоительный укол. Девушка потихоньку успокоилась и уснула.
Когда Эмили пришла в себя, она постоянно плакала. В эти моменты Ратха подходил к ней и пытался её погладить, но она сразу же вставала и отходила от него как будто бы чувствуя его прикосновение. Тогда эшфарум начинал говорить шёпотом и всё время повторял: "Вспомни её слова... вспомни, что говорила тебе Лиз, когда уходила..." На какое-то время она переставала плакать и успокаивалась, но потом начинала всхлипывать снова. И снова Ратха напоминал ей о словах маленькой Лиз.
Подкошенная горем девушка не могла ни есть, ни спать. Ратха понял, что если Эмили и переживёт с его помощью смерть своей дочери, то она уж точно потеряет смысл в жизни - если погибнет Стив, и даже он не сможет препятствовать её уходу. Он решил отыскать Стива - во что бы то ни стало, и он не мог доверять его жизнь зверю, питающемуся страхом. Он не мог допустить гибели Стива.
В осмысленных не по годам глазах
