Было ещё кое-что не менее странное и новое для молодого эшфарума. Эти переливающиеся разными эмоциональными оттенками звуки сопровождали его сон в течении всего действа. Когда он их слышал, то они завораживали настолько, что казалось, что эти переливы поглощают его самого. Переливы звуков леса, окружающего его дом, не вытаскивали его из самого себя так - как в этом сне и не разрывали на тысячу переживаний одновременно.

Ещё, это было похоже на то, как разговаривали ветра на его любимом озере, а вода разносила кругами эти разговоры и превращала их в эхо. Наслаиваясь одно на другое, эхо переливалось и порождало всплески эмоций, от которых отходили новые круги переживаний. Являя собой и вопросы, и ответы одновременно, эмоции уходили в пространство вместе со звуками.

Выйдя во двор каменного замка, он наслаждался окружающим пейзажем. С холма, на котором стояло его родовое поместье, был особенно завораживающий вид. Вокруг был густой лес. С одной стороны, холм от леса разделяло огромное озеро. К самому берегу этого озера подходила небольшая гряда, отделяясь от далёкого массива гор витиеватым отростком. Она возвышалась своим торцом у самого берега, образуя площадку, защищённую полукруглой скалистой стеной. Лес издавал множество звуков.

Щебетание птиц вперемешку с жужжанием насекомых перекликались с резкими выкриками травоядных животных, что пытались таким образом держаться в стадах. Иногда, как и сейчас на опушку выходили эрки, чьи самцы пытались произвести впечатление на самок своими величавыми рогами и разноцветным полосатым окрасом. Самый крупный - видимо вожак стада, отличавшийся от остальных самцов своими особенно большими, переплетёнными и распускающимися к верху рогами, то и дело втягивал ноздрями воздух и осматривался по сторонам - ведь он был ответственен за всё стадо и всем своим видом показывал это.

Эшфарум бежал между голубым, почти белым озером и опушкой леса. Его ступни чувствовали тёплую мелкую гальку, которой был устлан берег. С каждым шагом издавался приятный его слуху хруст трущихся друг о друга камешков. Закрученные сгустки ветра, снующие над поверхностью воды, по обычной им свойственности поднимали вверх волны, распыляя их в воздух полукруглыми мазками.

Расталкиваемые вихрями круги из нарастающих волн расходились и сталкивались со встречными гребнями. Этими всплескам и говорил коронованный вечной радугой водоём. Распылённая влага образовывала лёгкий туман, который в итоге тоже уходил спиралеобразными завихрениями в небо. Постоянное облако над озером кишело своей жизнью.

Особенно красивыми существами, обитающими в насыщенном влагой воздухе, были крылатые эйрфиши. Когда, сквозь облачные бреши на них попадал солнечный свет, их чешуя переливалась разными цветами. Тогда, отражающиеся от их крыльев блики, бегали по всей округе разноцветными солнечными зайчиками. Все ветровые воронки закручивались только в одну сторону и придавали ветвям растений округлую форму.

Наверху, с выступов скалы свисал лиановый дождь. Эта лоза вторила каждому произносимому звуку или слову тихим эхом, и отражаясь от скалы создавала шелестящий гул. Было похоже, что ветер поёт в унисон с волнами воды и вместе с отражениями вьющегося одеяния скалы. Самое близкое к кромке озера дерево росло обособленно от остального леса, на площадке берега, под возвышающейся в самое небо скалой. Одинокое и особенно величавое оно уже заждалось своего собеседника и верного друга и развлекало себя слушая беседу ветра с озером.

Подбежав к своему вещающему другу, юный следопыт сорвал с него пару плодов и произнёс: "Мы есть сейчас", - надкусил плод и услышал беззвучный ответ: "И до-о, и по-о-о-сле..."

Упёршись спиной о ствол, он уселся на подобие кресла, образованное началом корней, после многочисленных послеветрий. У Джумоука вызывали трепетное волнение мысли о предстоящей учёбе у идущего через миры. У него было уйма вопросов. Больше всего его беспокоил парадокс двух миров. Как могут быть люди ограничены физическим телом? Окруженные бесконечностью, они находятся в астральной тюрьме. Возможно, это компенсируется тем, что они порождают окружающее их пространство своим движением и могут бесконечно путешествовать в нём физически. Здесь - в верхнем мире всё просто: земная твердь замыкается круглым куполом за солнцем и, кроме как опять на земную поверхность, попасть просто некуда.

Поговаривали о том, что мир людей в отличии от эшфарумов, настолько холоден, что вода эшфарумов в мире людей мгновенно превращается в лёд, который они называют стеклом. Из чего тогда их вода и лёд? Ещё ему не терпелось увидеть идущих сквозь миры людей в их алых одеяниях. Высшие проводники могут не только вытеснять затравленные страхом души людей из их тел, но и иметь диалог с мастерами из их высшего Фарума.

Мастера и ученики мира Фарумов облачаются в синюю материю. Синий цвет - это цвет крови мира эшфарумов, как и красный - цвет крови людей. Любознательный юноша всегда чувствовал, что нечто заманчиво загадочное ждёт его за тем порогом, где истина о замысле Великого Учителя теряется в неосознанном тумане. Он всегда пытался отодвинуть этот порог как можно дальше, и интуитивно понимал, что это и есть предназначение всего сущего.

Джумоук чувствовал неприязнь к глупым, по его мнению, людям. Он думал, что предназначение их расы именно в прекращении мучений человеческих душ на их устланном страданиями пути. Ведь они верят в страдания и ищут всяческие способы для этого, вместо того чтобы познавать волю Великого Учителя, полноценно проживая дарованную для учёбы физическую жизнь. Ему невольно вспомнилось напутствие людям из посланий посредников Атона:

Под штампом религий

Пределов и смерти

Где страх многоликий

За жизни в ответе

Себя на поруки

Сдаёт пол планеты

Надеясь за муки

Свободы отведать

Инстинктами духа

Страдания в гены

Прокрались как слухи

Остались как стены

Цепями сковали

Неволничей болью

Рабы не мечтают

О выборе воли

Иллюзия смерти, сажает на вертел

Твой путь бесконечен, ступай и будь смелым

Лишь перед собою являясь в ответе

Ты не был рождён, но ты есть вне пределов

Рискуй, ошибайся, как лучик играй

Ты дух, а не тело, ты бога частица

Во всём окруженье, себя узнавай

Летай над умом, ты полёт, а не птица

Твой ум ведёт вязью, шажком осторожным

Полёт благородней - ум цепок за страх

С боязнью как с грязью не быть тебе богом

Будь ветра свободней в гремящих цепях

Вдруг, его размышления неожиданно прервал женский голос, имитирующий глас "сверху" искусственным басовым тембром: "Джу-у-мо-о-о-ук! Не смей улетать из верхнего мира! Сначала ты принадлежишь тому, кто принадлежит тебе, и только потом остальным мирам". Юноша от неожиданности вскочил на ноги. Но, видимо узнав знакомый голос, озарился улыбкой и, быстро ориентируясь среди отражающихся от скалы и множащихся в пространстве звуков, побежал в сторону лозы свисающей со скалы. Тем самым он поверг в удивление оратора, который прятался за множеством искажённых звуковых дубликаций, и уже начал убегать, заливаясь звонким смехом. Не успев сделать и двух шагов, горе лазутчик был пойман сильными руками юноши.

Девушка повисла на нём увязнув ногами в ползущей по траве лозе, и не оставила ему шансов удержаться на ногах. Потеряв равновесие, они оба со смехом завалились на траву. Джумоук толкнул неожиданного посетителя в бок: "Не думала ли ты, что я могу оставить свою составляющую часть, когда меня учат стремиться к целостности?"