Какаши медленно поднимался по лестнице, волоча за собой большой чемодан. Оказавшись наконец на нужном этаже, он устало вздохнул. Конечно, тащить до четвертого этажа самого Наруто в последний раз было куда тяжелее, но… Отсутствие лифтов – адская пытка.

Остановившись у лестницы, Какаши выпрямился и, поправив костюм, удобнее перехватил чемодан. Он уже собирался пройти дальше по коридору, когда заметил темноволосого мужчину, стоявшего у дверей квартиры Наруто. Незнакомец был почти на голову ниже самого Какаши; его темно-каштановые волосы были собраны в высокий хвост, по переносице шел длинный шрам. Мужчина выглядел обеспокоенным – он даже вышагивал туда-сюда перед дверью.

- Я могу Вам помочь? – спросил Какаши, подходя ближе.

Мужчина остановился и растерянно уставился на него, оглядывая с ног до головы.

- Мы знакомы?

- О, я начальник Наруто в клубе Тенгоку, а Вы?

- Умино Ирука. Я…

- Приемный отец Наруто! Он о Вас рассказывал! – радостно перебил мужчину Какаши.

Конечно, Наруто ни слова не говорил о своем приемном отце, а сам Какаши узнал о нем, прочитав личное дело своего работника.

- Правда? Тогда Вы видели Наруто? Он не пришел домой вчера и…

- О, у него просто двойная смена, не о чем беспокоиться! – быстро ответил Какаши.

Ирука нахмурился, глядя на высокого мужчину перед собой; что-то было явно не так.

- Тогда почему Вы здесь?

Тупик; как объяснить причину своего «визита»?

- Ну, я пообещал, что принесу сменную одежду…

- И для этого Вам нужен чемодан?

- А, этот? Это просто… просто мой чемодан… – какого черта он нес?

Наиглупейшая вещь, которую только можно было ляпнуть.

- И Вы тащили его до четвертого этажа?

- Эм… Да?

Мужчина продолжал смотреть на него, явно не поверив ни единому слову.

- Ладно… Тогда не могли бы Вы попросить Наруто позвонить мне? Мне нужно идти.

- Конечно! – отозвался Какаши и принялся активно махать рукой уходящему опекуну Узумаки.

Едва Ирука скрылся из виду, мужчина с облегчением вздохнул.

Отлично, теперь осталось только собрать вещи Наруто.

OoOoOoOoOoOoOoO

Пулевое ранение, конечно, штука плохая. Но действия этой женщины были еще хуже…

Доктор Сузуки Тсунаде – грудастая женщина с темно-русыми волосами, собранными в тугой пучок, и бледной красивой кожей. Она выглядела обманчиво молодо – ей было шестьдесят, но больше тридцати ей никто бы не дал. И она была опытным хирургом. Тсунаде была настоящим чудом – ее словно исцеляющие руки не раз и не два вытаскивали буквально с того света пациентов. У нее были необычные методы работы, она не была доброй или нежной, от нее обыкновенно крепко пахло алкоголем… И она была неудачливым игроком.

Именно поэтому Тсунаде больше не занималась медициной. Ее карточные долги выросли до таких высот, что ей пришлось работать нелегально. А затем она напилась, провалила операцию, и ее лишили лицензии. В итоге Тсунаде едва не оказалась на улице.

Но потом появились Учихи и вытащили ее из дыры, в которой она оказалась. Они заключили с Тсунаде сделку. Она должна работать на них, и тогда все ее долги – и настоящие, и будущие – будут уплачены. Так Тсунаде стала работать на Учих.

- Ай, осторожнее! – заорал Неджи, когда женщина слишком сильно перетянула повязки.

- Хватит скулить, идиот, - фыркнула Тсунаде и в отместку затянула бинты еще сильнее.

Хьюга зашипел, но промолчал. Пытаясь отвлечься, он принялся разглядывать комнату, в которой очутился. Впрочем, смотреть было почти не на что; обычные белые стены, нет окон, только кровать и прикроватный столик; и упомянутая кровать была залита его, Неджи, драгоценной кровью.

- Тебе повезло, что пуля прошла навылет и каким-то образом не задела ни один из жизненно-важных органов. Честно говоря, еще час – и ты бы умер. Идиоты, вечные идиоты, - пробормотала Тсунаде едва слышно.

Она ненавидела якудза; они рушили жизни… Хотя здесь явно просвечивало противоречие. Не секрет, что якудза контролировала игорные заведения и поставку алкоголя в Японию – а азартные игры и выпивка были ее, Тсунаде, слабостями. И хотя именно из-за якудза она потеряла все: ее муж умер в перестрелке между двумя враждующими кланами, а ее младший брат… получил удар ножом в спину. Но как бы Тсунаде ни ненавидела якудзу, она понимала, что они нужны ей – чтобы выжить.

И она ненавидела себя за это.

Своими золотисто-карими глазами Тсунаде посмотрела на задумчивого парня, стоявшего у двери; Учихи были худшими из всех кланов. Их влияние распространялось и за пределами Японии, и они контролировали свои «дела» жестко, почти жестоко. Тсунаде казалось, что не найдется такого клана, который бы не знал и не боялся Учих. Особенно если на врага посмотрят тем же смертельно-тяжелым и мрачным взглядом, каким сейчас младший Учиха смотрел на Хьюгу.

Тсунаде чувствовала, что ей явно не рады; так что, убедившись, что с пациентом все в порядке, она быстро собрала свой чемоданчик и ушла. Оставляя Саске и Неджи наедине. Учиха выпрямился, стряхнул со своего дорогого костюма несуществующие пылинки и пронзительно посмотрел на раненного парня.

- Давай сразу проясним, Хьюга. Я вылечил тебя только потому, что ты дал мне информацию. Если она окажется неверной, я просто убью тебя. И, обещаю, на этот раз пуля попадет куда надо, - жестко выговорил Саске.

- Пф, я так все понял, Учиха. Хотя я хочу кое-что спросить у тебя.

- Ты действительно думаешь, что ты в том положении, чтобы задавать вопросы?

Неджи засмеялся, игнорируя предупредительный взгляд Учихи, и продолжил.

- Почему ты так сильно хочешь его спасти?

- Ненавижу, когда трогают мою собственность, - ехидно отозвался Саске.

Хьюга нахмурился.

- И это все – он для тебя только кусок мяса? И ты выбросишь его, когда наиграешься, как было со всеми остальными?

Саске ничего не сказал; он и сам не знал ответа. Так что он просто развернулся и вышел из комнаты.

- Он сбежит от тебя, если ты не будешь с ним честен! – крикнул ему вслед Неджи, но Учиха проигнорировал его.

Ну, попытался, по крайней мере. Слова Неджи будто звенели в его голове; вообще, Саске не был таким уж хорошим возлюбленным. Опять-таки, он никогда и не ожидал отношений – от всех пассий он ждал послушания и хорошего траха. Может, именно поэтому большинство его отношений не длились больше недели; Саске слишком быстро надоедали его кавалеры. А Наруто будто воплощал все то, что Учиху так бесило – он был шумным, дерзким и надоедливым. Но в нем была и привлекательная сторона… огонь, горящий в голубых глазах. Саске наслаждался этим пламенем, и вот что вышло – он пытается спасти Наруто из цепких лапок этого извращенца Орочимару.

Саске очень хотелось убедить самого себя, что это только потому, что у него нельзя ничего воровать. Но не получалось, и парень начал задаваться вопросом: неужели Наруто действительно так много значит для него? Ведь он, Саске, до сих пор не выбросил его из своей жизни; напротив, он всячески старался удержать его рядом.

Что это значило?

Учихе казалось, что в его семействе все просто генетически не предрасположены к любви. Его отец никогда не заботился о матери, и Саске даже слышал кучу слухов о его похождениях налево. Старший брат был странным – долгое время он был совершенно один, без любовниц и любовников. А потом появился Дейдара – прошло уже несколько лет, а они до сих пор вместе. Дядя Обито был плейбоем, дядя Мадара прыгал на все, что двигалось… А уж об остальных членах клана лучше вообще помолчать.

Ну а об «отцовской» любви лучше не заикаться – вряд ли она вообще была. Фугаку никогда особенно не обращал на младшего сына внимания. Итачи был для него важен, но «любимым» тоже не был. А Саске благополучно оставался в тени старшего брата. Фугаку был слишком холоден; он искал выгоду, и сыновья были только еще одним способом делать деньги. И эти «семейные» встречи именно для того и проходили. Поскольку Итачи был очевидно геем и с женщинами спать не собирался (за свою жизнь он переспал только с одной женщиной и после этого самого раза решил, что это не для него), оставался только Саске – который должен был поработать в сторону расширения их и без того огромного клана.