Они прошли еще дальше, когда запах одного человека вдруг превратился во множество разных. Где-то рядом совсем недавно проходили другие люди, и запах Суйгецу, смешавшийся с их следами, стал едва ощутимым.
- Это просто люди, - заметил Наруто, останавливаясь рядом.
Для него все новые запахи помехой не были. Опыта у него явно было побольше, поэтому он не сбивался, продолжая видеть след с такой легкостью, будто его не пытались оттенить чужие запахи.
Саске направился за ним, машинально запоминая в этом своем «усовершенствованном» состоянии, чем отличается запах омеги от запахов альф и бет. Бет, правда, в наличии не было, но раз Наруто с такой легкостью поделил «просто людей» и «не совсем людей», значит, ничего особенного в запахе бет не было.
Они прошли еще минут двадцать, когда к человеческому запаху прибавился еще один – тот, который Наруто не хотел бы чуять никогда в жизни, но по иронии судьбы сталкивался с ним постоянно. Остановившись, он попытался ухватить Саске за локоть, пока этот запах не учуял он.
- Саске, - начал Наруто, но было уже поздно.
Саске, в очередной раз глубоко вдохнувший воздух, болезненно побледнел и, вырвав руку, опрометью кинулся вперед, теряясь между деревьями.
Наруто побежал за ним, следуя теперь больше по звуку, чем по запаху – Саске не пытался скрываться или хоть как-то сглаживать собственные следы, и Наруто не мог его в этом винить. Запах крови, заполнивший окрестный лес, был слишком сильным и ярким, чтобы можно было рассчитывать на хороший исход.
Наруто резко остановился, оглушенный этой мыслью, и будто вмиг помертвевшими пальцами вцепился в ствол оказавшегося поблизости дерева. Жесткая потрескавшаяся кора царапнула его пальцы, но Наруто едва это заметил. К глазам подступили горькие, колючие слезы, и, торопливо вытерев их рукавом, Наруто бросился дальше. Суйгецу был частью их небольшой стаи, но в голове не укладывалось, что его больше нет. И все же каждый шаг по направлению к месту, от которого шел этот полный боли и крови запах, убеждал в обратном. Наруто не слышал оттуда стука сердца – единственное бешено колотящееся сердце было сердцем Саске, которое Наруто слышал в своих ушах, как собственное.
Он вышел из-за деревьев, и наткнулся взглядом на толстый, покрытый быстро засыхающей на воздухе кровью болт. Его, по всей видимости, вытащил Саске, который сидел, болезненно скорчившись, на коленях рядом с телом Суйгецу, обхватив голову руками. Рана, пробитая проклятым болтом, была в груди, рядом с сердцем, но было очевидно, что спасти Суйгецу не получилось бы, даже если бы рядом с ним оказалась толпа лучших врачей мира.
Плотно сомкнутые веки и расслабленное, безмятежное лицо создавали впечатления обманчивого покоя, но холод остывшего тела и расплывшееся по груди пятно, заметное даже на черной куртке, моментально перечеркивали все, напоминая о так нелепо нагрянувшей трагедии.
Суйгецу из многих передряг выходил сухим из воды, ухитряясь выживать в заданиях с высоким процентом опасности, а умер в итоге из-за чертового самострела, поставленного какими-то решившими поохотиться в заповеднике ублюдками.
Наруто, вытирая влажным уже рукавом лицо, присел рядом с Саске и нерешительно протянул к нему руку, не зная, как он переживает подобные трагедии, но чувствуя до болезненного острую необходимости показать ему, что он рядом.
Саске, на пальцах которого, удлиняясь, алели когти, отшатнулся от него, как от прокаженного, и вскочил на ноги, пошатнувшись от резкого движения. Лицо у него было уже не белым, а серым, и глаза – красные и от слез, и от пробивавшегося через нестабильные эмоции Зверя – казались совершенно безумными.
- Найди ее, - проговорил он, будто слепой начиная метаться вокруг, натыкаясь на деревья. – Найди ее, - повторил Саске и, совершенно чужим, незнакомым движением развернувшись, вдруг куда-то пошел.
Наруто, сильно укусивший себя за руку, чтобы хоть как-то успокоиться, сморгнул слезы и, поднявшись, направился в противоположную от Саске сторону. Вернувшись обратно по собственным следам, он вышел на след Карин, стараясь не думать о том, что этого Саске он не знал и никогда прежде не видел. В нем будто не было и следа того привычного Саске, с которым Наруто жил все это время.
Карин он нашел через час – идти быстро не было сил. Потрясение выбило Наруто из колеи настолько, что он едва соображал, что вообще делает. Суйгецу был неотъемлемой и привычной частью их жизни, он был их стаей. Для Саске он был братом, а для Наруто – единственным альфой (Саске в счет не шел, потому что их с Наруто связывали куда более серьезные отношения), которого он уважал и которому доверил бы даже собственную жизнь. Теперь его не было, и Наруто не знал, что делать.
Карин лежала на неуместно свежей, жизнерадостно зеленой траве, оглушенная исчезнувшей связью, но была, по крайней мере, жива. Хотя она бы скорее пожелала умереть вместе с Суйгецу.
Наруто поднял ее на руки и, отойдя в тень раскидистого скрипучего дерева, сел у его ствола, сжимая в руках еле дышавшую, мертвенно-бледную Карин.
Наруто сидел и ждал – то ли когда вернется Саске, то ли когда в себя придет Карин – и на него неожиданно накатило ощущение, что мир вокруг него рассыпается на осколки.
========== Глава 30, часть 2 ==========
Глава 30, часть 2.
Саске появился только через несколько долгих часов, к вечеру. Он пришел, перепачканный чужой кровью, и молча сел рядом, обнимая прижавшегося к нему Наруто, который так и не выпускал из рук Карин, сердце которой билось с пугающей медлительностью, но все же билось, поддерживая разорванную пополам жизнь.
- Надо убрать тело Суйгецу, - глухо сказал Наруто, со звериным чутьем улавливая запах крови, идущий от Саске, который казался если не спокойным, то во всяком случае вернувшим себе способность мыслить здраво.
Саске осторожно погладил Карин по бледной щеке и глубоко вздохнул.
- Я уже, - ответил он, надеясь, что Наруто не станет задавать вопросов.
Наруто промолчал, опустил голову на его плечо и устало прикрыл глаза, чувствуя через связь странную удовлетворенность, которую никогда не смог бы испытать человек, зато смог бы ощутить оборотень. Это была удовлетворенность местью, которую чувствовала животная часть любой омеги, сумевшей расправиться с обидчиком.
Оборотни не были скупы на эмоции, но они умели с ними справляться, если получали удовлетворяющую их звериную часть плату – обычно кровавую, потому что по-другому омеги не умели.
Как бы то ни было, но Саске с этой платой, судя по густому, пряному запаху крови, разобрался, давая возможность и себе, и Наруто хоть немного очистить разум.
Наруто посмотрел на застывшую у него на руках Карин и впервые за все это время задумался над тем, что с ней будет. Она была одна, без альфы, и фактически она снова была свободной омегой, которой Гильдия не даст жить спокойно.
Саске, будто прочитав его мысли, бросил нечитаемый взгляд на Карин и вытащил из кармана телефон. Наруто молчал, зная, что Саске и без его жужжания над ухом поступит правильно.
- Шикамару, - вместо приветствия сказал Саске глухим и будто бы совершенно чужим голосом. – Подожди секунду, я подключу Сакуру.
Наруто запрокинул голову, прижавшись затылком к стволу дерева, и смотрел на медленно темнеющее небо, на котором сейчас вместе с еще видимым солнцем висел постепенно проявляющийся все ярче месяц, постоянно прятавшийся за густыми облаками. Он будто бы стыдился того, что появился на небе слишком рано, и теперь пытался скрыться от чужих глаз.
- Что-то случилось? – встревоженно спросила Сакура, поздоровавшись с Шикамару, который знал не больше нее самой.
- Суйгецу мертв, - не давая себе времени еще раз вдуматься в этот факт, выпалил Саске, будто торопливость могла спрятать его от страшной трагедии, скрывавшейся за этими словами. – Эти чертовы камеры испортили не дикие, а кучка браконьеров, наставивших по лесу самострелы.
Сакура надолго замолчала, но и Саске, и Наруто слышали, как она торопливо отбегает от брошенного на столе телефона и хрипло, судорожно дышит, пытаясь справиться с эмоциями. Когда она снова взяла трубку, голос у нее был сиплый, но спокойный.
