- Для ребенка это очень естественное желание, - мягко заметила Розали.

- К счастью, дети взрослеют. Мне удалось доказать ей, что несмотря на то, что я и Шон не можем быть вместе, мы все равно остаемся ее родителями и всегда будем любить ее так же, как любим Келли и Алекса.

- Это не может не радовать, - согласилась Розали. - Особенно, учитывая, что с возрастом она будет становиться умнее и опытнее.

- Она приняла Ника и Джульетту. Разумеется, не так, как меня и Шона, но, по крайней мере, она не считает их врагами и не пытается от них избавиться. Это уже хорошая новость.

- А как она воспринимает Алекса и Келли? – осторожно поинтересовалась Джульетта. – Я – ведьма, Ник – гримм, и в случае чего мы можем за себя постоять. Но если она решит навредить Алексу или Келли…

- Нет, она не навредит им – в этом я абсолютно убеждена, - поспешила успокоить ее Адалинда. - И Келли, и Алекс для нее – братья. Она любит их.

- Вот это действительно хорошая новость!

Розали перевела взгляд на Джульетту.

- А у вас что нового? Ты сегодня какая-то притихшая. Что-то с Алексом?

Та покачала головой.

- Нет, с Алексом все в порядке. Я породила на свет очень энергичного, упрямого и жизнерадостного ведьмака. Не уверена, что мир от этого в восторге, но ему придется смириться.

- Значит, дело в Шоне, - улыбнулась Адалинда.

- Да, - вздохнула Джульетта.

- Этот мужчина умеет осложнить жизнь и себе, и людям, - усмехнулась белокурая ведьма. - Жить с ним все равно, что сидеть на пороховой бочке с зажженным фитилем: когда рванет не знаешь, но рванет точно. И ведь каждый раз умудряется выбраться сухим из воды, интриган чертов! Что на этот раз?

- Ему снова предлагают избраться на пост мэра.

- Ого! – дружно выдохнули Розали и Адалинда. – Ничего себе новость!

- Но это ведь неплохо, - осторожно заметила Розали. – Или ты против?

- Не то, чтобы я против, - снова вздохнула Джульетта. - Просто боюсь, что политика всколыхнет его амбиции. Шон рвется к власти, будто хочет кому-то что-то доказать. Вот только кому и что? И докажет ли?

- А что он думает?

- Я не спрашивала. Наверное, боюсь услышать ответ. И он пока не заговаривает на эту тему. Я жду его решения.

- Ты боишься, что он снова наломает дров?

- Да. Я могу защитить его от всего мира, но не от себя самого. Боюсь, что в погоне за призраками он уничтожит все, что мы с таким трудом создали за эти годы. И, в первую очередь, себя. Я не хочу потерять свою жизнь, и я не хочу потерять его.

- Ты не остановишь его, - покачала головой Адалинда. - Остановить Шона Ренара может только Шон Ренар. Впрочем, это касается любого мужчины. Я тоже постоянно боюсь за Ника. Желающих прикончить гримма не меньше, чем желающих похоронить принца-полукровку. Но мы должны принимать их такими, какие они есть, и быть рядом, что бы ни случилось.

- Жизнь – нелегкая штука, - философски заметила Розали. – Но мы вместе, и мы справимся. А теперь пора за стол. Нет ничего хуже, чем голодный мужчина. А голодные потрошитель, ведьмак и гримм в одной комнате – это катастрофа. И только мы можем ее предотвратить и спасти этот бренный мир, который никогда не скажет нам «спасибо» за этот подвиг.

- Это уж точно! – единодушно согласились Адалинда и Джульетта, и дружно направились в гостиную.

- Прошел слух, что тебя снова хотят выдвинуть в мэры, - тихо сказал Ник Шону, пока Эдди разделывал индейку.

- Я еще не дал согласия.

- А что так? Помнится, тебе сильно хотелось занять это кресло.

Шон пожал плечами.

- Старею, наверное. В кресле или без кресла этот город принадлежит мне. Очень давно, когда мне пришлось бежать из Австрии, я дал слово, что вернусь домой. И я сдержал свое слово. Тогда домом я считал Вену. Сегодня это Портленд. Не уверен, что хочу что-то менять, но окончательное решение пока не принял.

- А что думает по этому поводу Джульетта?

- Мы пока не обсуждали этот вопрос.

Ник молча кивнул, в его глазах светилось понимание.

Время пролетело незаметно. После ужина Эдди и Розали проводили мальчиков в детскую, где специально для них была собрана огромная железная дорога с поездами, станциями и прочим.

Шон стоял у камина с чашкой пунша в руках и смотрел на жену. Сегодня Джульетта была просто ослепительна. Бархатистая кожа цвета топленого молока, сияющие медью волосы, невероятные серые глаза, томное изящество тела… Шон почувствовал возбуждение и с трудом отвел взгляд.

«Душно здесь, - решил мужчина. – Надо проветриться».

Он тихо вышел из гостиной и едва не наткнулся на Ника и Адалинду. Впрочем, они не заметили его появления, поскольку были сильно заняты друг другом. Мысленно чертыхнувшись, Шон бесшумно отступил и вернулся назад. Джульетта стояла у проигрывателя и перебирала пластинки. Ее головка склонилась к плечу, явив взору изящный изгиб шеи. Сердце замерло и забилось с удвоенной скоростью, по телу пронеслась огненная волна. Не в силах противиться, Шон направился к жене. Услышав его шаги, женщина оглянулась и одарила его улыбкой.

- У Монро отличная коллекция. Никак не могу выбрать…

Подойдя вплотную, Шон коснулся ее руки, скользнув кончиками пальцев от плеча к запястью. Это подействовало как удар тока. Джульетта вздрогнула и удивленно посмотрела на него, а затем покосилась в сторону Дианы.

- Что ты делаешь? - шепнула она одними губами. – Не здесь и не сейчас, - и громче добавила. – Посмотри, пожалуйста, пластинки, а я пока припудрю носик.

Скользнув мимо, она быстро вышла из гостиной. Шон обернулся ей вслед и наткнулся на насмешливый взгляд Ника.

- Выдержка подводит, капитан? – тихо спросил гримм, подходя ближе. – Имейте терпение. Не надо так откровенно раздевать женщину глазами.

- За собой следи, - огрызнулся Шон. – Это не я в коридоре жену лапал.

Ник заметно смутился.

- Интересно, куда Эдди запропал? – пробормотал он.

«Это все из-за духоты. Надо выпить воды и успокоиться».

Джульетта свернула на кухню, где обнаружила Адалинду. Глаза женщины сверкали, а губы припухли, красноречиво свидетельствуя о том, что недавно их страстно и долго целовали. Они вопросительно посмотрели друг на друга, но тут дверь снова отворилась и ворвалась Розали.

- Что-то случилось? – встревожилась Джульетта.

- Не знаю, - ответила рыжехвост, одарив их странным напряженным взглядом. – Но что-то определенно происходит.

Женщины переглянулись.

- Кто первый? – спросила Адалинда.

- Шон ведет себя странно, - призналась Джульетта. – Мы были в гостиной, и… он едва не набросился на меня прямо там, на глазах у дочери.

- В каком смысле «набросился»? – осторожно уточнила Розали.

- В том самом, который не принято демонстрировать несовершеннолетним детям. Мне показалось, что он, мягко говоря, несколько не в себе.

- Ник тоже не в себе. Он утащил меня в коридор, а потом поцеловал так, что я едва не забыла, где нахожусь. Я кое-как смогла угомонить его.

- Значит, я не одна такая, - с облегчением выдохнула Розали. – Монро весь день собирал эту железную дорогу втайне от детей, чтобы сделать им сюрприз. Мы отвели мальчиков в детскую, а когда вышли, он вдруг затащил меня в спальню и… В общем, еще минута – и вы праздновали бы без нас. Я оставила его наверху остыть немножко. Что происходит?

Джульетта и Адалинда переглянулись и пожали плечами.

- Колдовство? – предположила Джульетта.

- Очень похоже, - согласилась Адалинда.

- Пунш, - вдруг сказала Джульетта. – Прости, Розали, не хотела тебя обижать, но у него был странный привкус.

- Я тоже заметила, - кивнула Адалинда. - Но решила, что мне показалось. Думаете, кто-то что-то подсыпал или подлил в пунш?

- Возможно.

- Но кто и как? – растерялась Розали. – Я его закончила готовить перед самым вашим приходом. Стол мы накрывали вместе. Посторонних в доме не было - Эдди, я и мальчики почувствовали бы, не говоря уже о вас. Может, дети пошалили?