С другой стороны, подумала Дженни, зевая и поправляя подушку, это значит, Морко снова отправится смотреть на грязь. И возьмет с собой. И будет новая встреча с преподобным Ингваром. Как бы заставить его стянуть капюшон, а?
***
Поутру, собираясь с Квестином на службу, Дженни рассеянно слушала, как заходится криком на улице мальчишка:
— «Зоркий глашатай»! «Зоркий глашатай»! Читайте правду о сражении в Гранделине! Подлое предательство! Изменники продали Погонщикам Ветра планы кампании!
Уже никто не сомневался, что сражение на юге с треском поиграно. Теперь споры шли о причинах, и «Зоркий глашатай», как обычно, спешил выдвинуть свою версию. Квестин и слушать не стал. Значит, решила Дженни, измена — это неправда. А истина скрыта между строк.
В префектуре только и разговоров было, что о вчерашней суматохе. Бегство незнакомца видели многие, они охотно рассказывали об этом остальным, причем рассказы все оказывались непохожими. Но так было даже интереснее.
Второй важной темой, конечно, стала передовица в «Зорком глашатае». Несколько человек успели купить свежий выпуск, и теперь газеты ходили по рукам. Обычное начало дня — пока солдаты не получили сегодняшних назначений на посты, они топились у входа и обменивались новостями.
Дженни огляделась в поисках Кубера, но к ней уже несся Реми с толстенной книгой под мышкой.
— Дженни! — закричал он. — Как ты могла знать? Откуда?
Больше всего ей не хотелось, чтобы о ее поисках в библиотеке узнали все солдаты, поэтому она схватила удивленного толстяка за рукав и потащила в сторонку.
— Ты что? — прошипела она, когда толпа солдат осталась позади. — Тебе поручено секретное задание особой важности, а ты орешь при всех!
— Я не знал, — опешил Реми. — Ты же не сказал, что это особой важности…
— Если этим делом занимаюсь я, значит важность первостатейная, — с достоинством пояснила Дженни. — Ну, что ты нашел?
— Вот! — Реми выставил перед собой книгу. — Здесь все.
— А коротко? Своими словами?
— Этот медальон… ну, или очень похожий… принадлежал принцу Гренвею, это эмблема его дома, ледяная звезда. Принц был послом Хозяев Льда в Эвероне. Слушай, просто скажи, откуда ты знала? Я не догадался, Эльсбетинора тоже, а ты сразу угадала!
— Так, — неуверенно промолвила Дженни. — А что именно я знала? Что я угадала?
— Этот самый Гренвей соблазнил и выкрал леди Аметильду! Она сбежала с ним после того, как семья запретила встречаться с принцем! Он хотел жениться, она была согласна, но семья воспротивилась. Тогда они сбежали. Громкая была история, но с тех пор миновало почти двадцать лет, сейчас уже никто не помнит. Так откуда ты узнала?
— Я молилась правильным богам, — медленно ответила Дженни, лихорадочно обдумывая открывшиеся факты. — Значит, леди Аметильда из семьи Истригсов и ледяной принц Гренвей… Давай сюда книгу.
— Истригсы — влиятельная семья. Они давали тысячу золотых тому, кто приведет их к беглецам, — тараторил Реми. — Но долго не могли напасть на след. Говорят, леди Урсула для того и возглавила стражу, чтобы искать пропавшую сестру!
Дженни словно кипятком окатили. Разом смолкли и веселые крики солдат, и бормотание толстого смотрителя архива. В уши хлынула ватная тишина, а в голове закрутились мысли: значит, Урсула — из Истригсов, из семьи девушки, сбежавшей с чужаком, с послом давних врагов Эверона. Медальон принца. Урсула узнала о нем, как-то пронюхала. Вот поэтому ей и понадобилось схватить человека, причастного к делу прежде, чем он попадет в руки городской стражи… Ох, как круто все замешалось!
— Дженни! Вот ты где! — прорвался сквозь забившую уши вату голос сержанта Кубера.
Он стоял рядом, улыбающийся, подтянутый, в красивой форме городской стражи. Просто картинка. Дженни медленно возвращалась к реальности, и эта реальность, хвала Крохомору и неподражаемому Хогорту, была сегодня очень и очень неплоха!
— Дональд…
Дженни не знала, что и сказать. Она давно хотела бы увидеть сержанта именно таким — веселым и дружелюбным. И надо же такому случиться, что он возник рядом именно сейчас, когда срочно-пресрочно нужно потолковать с префектом…
— Дональд, я…
— Что, этот толстяк пристает к тебе? — Кубер строго уставился на Реми. — Смотритель, тебе сейчас полагается сидеть в архиве и приводить в порядок каталог! Живо за работу! Бегом, бегом!
Реми опешил, так с ним обычно не разговаривали. Ему едва хватило самообладания с достоинством поклониться Дженни и удалиться не бегом.
— Зря ты так, — с укоризной промолвила Дженни. — Он мне очень помог, нашел кое-что интересное.
— Ничего, пусть знает свое место, — бодро брякнул сержант. — Он всего лишь стажер, а ты племянница самого префекта. Иногда не лишне дать таким, как он, почувствовать разницу. А что он для тебя нашел? Это по нашему делу? О сбежавшем от тайной стражи преступнике? Расскажи, мне тоже интересно!
При других обстоятельствах Дженни бы растаяла и бросилась бы взахлеб делиться с Кубером своими открытиями… но… именно в этот миг ей почему-то показалось, что улыбка великолепного Дональда и его интерес не совсем естественны. Раньше он таким не был.
Кубер сделал еще шаг, и Дженни поняла, что он собирается взять ее под руку или обнять, или еще что-то подобное. Она не узнавала себя, ведь именно о таком поведении сержанта она мечтала еще вчера! Пусть даже у него не голубые глаза…
Она выставила перед собой книгу, как щит, и пролепетала:
— Здесь очень красивые картинки. Много дам в роскошных платьях, и я собиралась посмотреть, что носят в столице.
— Отлично! — Дональд расплылся в улыбке. — Если хочешь, я как-нибудь провожу тебя в ателье, где шьют модные наряды. Сам я, конечно, лучше знаю мужских портных, но для тебя спрошу адреса мастериц по дамским туалетам.
Он придвинулся еще чуть ближе, почти коснувшись затянутой в мундир грудью книги, которую стискивала Дженни. Она отступила на шаг, бормоча:
— Портнихи и белошвейки, у них пальцы исколоты иголкой, и они молятся великому Хогорту о закатившихся под стол наперстках. Да, конечно. Спасибо, Дональд. Но давай не сейчас. Сейчас… ну, понимаешь… у меня дела. Мне нужно спросить Квестина… об одной важной вещи. И у тебя служба. Потом, хорошо?
— Конечно! Когда пожелаешь!
К своему стыду, Дженни скрылась от Кубера куда быстрее, чем это сделал Реми. Что-то ее смущало в том, как держался сержант. И она сама не могла понять, что именно. И кстати! Ей в самом деле нужно было потолковать с префектом!
***
Квестин как раз закончил раздавать утренние распоряжения, отправил офицеров на задания и сидел у себя один, перебирая бумаги. Порядка на столе не становилось больше, скорее наоборот, но префект перекладывал листы из одних стопок у в другие с уверенностью человека, отлично знающего, чем он занимается.
Когда Дженни, постучавшись, вошла в кабинет, он, не поднимая головы, сказал:
— Не сейчас. Дай мне разобраться с этими документами. Потом поговорим.
Дженни присела у края стола. Поискала, куда бы пристроить книгу, но напрасно — вся территория была оккупирована бумагами Квестина. Стол являлся его безраздельной вотчиной. Пришлось листать книгу, держа ее на коленях. Некоторое время оба шуршали бумагами — Квестин разбирался с докладами, Дженни листала страницы. Потом она громко и отчетливо произнесла:
— Ого!
Префект не отреагировал.
— Вот это да! — еще громче сказала Дженни.
Новая попытка тоже оказалась безуспешной.
— Кто бы мог подумать! Теперь понятно, почему леди Урсула устроила такой переполох! — выложила Дженни свой главный козырь.
И это сработало. Квестин оторвался от своего занятия и поднял глаза на Дженни. Она тут же сунула ему под нос книгу, раскрытую на нужной странице. С минуту префект разглядывал иллюстрацию, потом его взгляд сместился к подписи.
