— И что же в этом такого хорошего? — хмыкнула Трейн, чуть успокоившись.

— Если я умру, так и не вступив в бой, то не разозлюсь, следовательно — никому не наврежу и не попытаюсь уничтожить весь город. Вы же в любом случае избавитесь хотя бы от большей части Первой группировки, и в дальнейшем с ней у вас проблем не будет, а Баг… без своей гигантской группировки Баг никто и ничто. Он не безумец, он обычный подросток, до этого момента наслаждавшийся безнаказанностью своего образа жизни. Без группировки он не сможет нанести городу такого вреда, какой мог бы нанести я.

— Ах, вот оно что…

«Проблема ведь вовсе не в Баге, а в тебе, да? — горько усмехнулась девушка, окидывая Ямаруту взглядом. — Ты, Сора, уникален. Ты знаком со всеми видами боли, кроме одной — потеря близкого человека. Ничто, кроме этого, не способно привести тебя в такой гнев, в состоянии которого ты смог бы стереть с лица Земли Тэрроз. Первая группировка не сможет уничтожить город, как бы сильны они ни были и сколь огромна ни была бы их численность. Охотники, Каратели и даже простые неравнодушные люди смогут остановить их, ведь этим железным не хватит того самого гнева. Им нечего терять. Особенно Багу, — Грин чуть улыбнулась, наблюдая, как Томо и Сора вновь спорят о каких-то глупостях и перебрасываются лживыми обещаниями надавать друг другу по шее. Эта картина странным образом успокаивала девушку, хотя её мысли всё равно оставались тревожными. — Он не может потерять даже свою собственную никчёмную жизнь».

— Нам уже всё известно, — сообщил Роши, всматриваясь в идентичное своему лицо. То нахмурилось, а затем вопросительно вздёрнуло бровь.

— Что с того?

— Тебе больше нечего скрывать. Ты стал бесполезен, как источник неизвестной нам информации, — объяснил подросток голове андроида.

— Если бы вы ничего не узнали, я бы продолжал молчать, и по факту оставался бы всё таким же бесполезным, — ответил робот, но в его голосе скользнули нотки обиды.

Роши взъерошил собственные волосы, сдавленно промычав что-то невнятное, и уставился в ничего не выражающие карие глаза напротив. Парень не мог поверить, что его создание стало таким… идеальным. В том плане, что андроид действительно очеловечился. Он мыслил самостоятельно и испытывал совершенно реальные эмоции и чувства, и, как бы сильно он ни старался скрывать это, создатель видел его насквозь.

— Не обижайся, я не хотел сказать, что ты бесполезен в принципе. Ты… ты очень классным получился. Мне жаль, что я не увидел этого раньше. У тебя отвратительный характер, но… ты замечательный, — улыбнулся Роши. — Ты стал чем-то по-настоящему особенным. Ты стал собой.

Отчего-то робот обрадовался. Он сглотнул несуществующую слюну в обрубленное горло. Взгляд пару секунд скакал по столу, но затем андроид взял себя в руки — метафорически, конечно — и холодно констатировал:

— Ты пытаешься меня задобрить.

— Нет, я абсолютно честен! Ты невероятный! Ты… Ты робот, но ты… У тебя есть… что-то типа души…

— Душа? Нематериальная сущность, наполняющая тело, явл…

— Стой-стой, не надо зачитывать мне статьи из интернета, я знаю, что такое душа, и ты теперь тоже, — притормозил его парень. — Я лишь хочу сказать, что… Блин, я всё ещё не могу поверить в то, что это правда. Я, можно сказать, создал нового человека. Только без помощи женщины…

— То есть… Э-э-э…

Вот это неловко обронённое «Э-э-э», прозвучавшее от андроида, лишь в очередной раз доказывало, что он по-настоящему живой и способен мыслить.

— Хочешь сказать, что я… твой… — робот не мог подобрать правильное слово, а, если точнее, не мог найти правильному слову подходящий синоним.

— Ты типа мой ребёнок! — вместо него радостно воскликнул Роши, а затем осёкся. — О ГОСПОДИ БОЖЕ МОЙ И ПРЕСВЯТЫЕ ОГУРЦЫ, Я ЧТО ЖЕ, ПОЛУЧАЕТСЯ, ОТЕЦ?!

— Исходя из твоих умозаключений — да, — фыркнул андроид.

— Что же скажет мама!

— Она будет в восторге…

— Что же скажет Сора!

— Он, по-моему, в курсе…

— Что же скажет!.. — очкарик вдруг нахмурился. — Стоп, я не давал тебе имени, насколько я помню, правильно? Я же отец! ОТЕЦ! Я должен был дать своему ребёнку подходящее имя! Но… Я об этом как-то не подумал… Я ХРЕНОВЫЙ ОТЕЦ!

— Просто дай мне имя и успокойся, — закатил глаза андроид, совершенно не веселясь из-за метаний создателя.

— Хм… Но ты не обычный ребёнок… Я создал тебя из металла и сделал похожим на меня, так что имя… Роши… Ро… Ши… Широ… Широ! Тебя будут звать Широ!

— Гениально.

— Тебе… не нравится? — замер подросток, уставившись на робота щенячьим взглядом, наполненным слезами. Андроида, увидевшего, каким опечаленным стал вдруг очкарик, передёрнуло бы, если бы было чему передёргиваться. Он потупил взгляд и пробубнил:

— Нет, вполне неплохое имя.

— Правда?! — вновь засветился Роши от счастья. — Я так рад! Широ! Я так рад, что ты есть у меня!

— Это всё очень здорово, но…

— Но?..

— Но ты же не просто так снова ко мне пришёл. Вы всё узнали о Первом, так зачем тебе я?

Ятсуме мгновенно утихомирился и плюхнулся на стул перед столом, на котором стояла голова робота. Парень подпёр щёку кулаком и пробормотал:

— Ты правда мне важен. Я не врал, когда сказал, что ты клёвый, Широ. Но мне всё ещё нужна твоя помощь…

— В чём?

— Ты — идентичная мне копия, ты выглядишь так же, как я. Если ты приложишь чуть больше усилий, то никто в жизни не сможет отличить тебя от меня, и мне нужно это. Я хотел бы, чтобы ты снова притворился мной и остался в полицейском участке вместо меня.

Андроид нахмурился.

— Если я соглашусь, чем же будешь заниматься ты?

— Я постараюсь спасти Соре жизнь.

— Он так важен для тебя?

— Так же, как и ты, — улыбнулся очкарик. — И я дам тебе новое тело, если согласишься. Да даже если нет, всё равно, тело я тебе «пришью». Негоже моему ребёнку с одной только головой жить.

— Жутковато, да, — согласился андроид, а затем издал протяжный вздох. — Что ж… Я мог бы вечность простоять на этом столе в заведении старика, но твоя идея кажется куда более заманчивой. Неси меня в мастерскую.

Обсуждать больше было нечего. Парни не стали задерживаться у Грин и, продолжая ругаться, плавно вышли обратно в коридор.

— Что, тебе уже стало лучше, раз ты языком столько мелешь? Тогда пиздуй за Рей и валите оба к группировкам!

— Нет! Мне всё ещё очень-очень плохо! ПОДЕРЖИ МЕНЯ НА РУЧКАХ!

— Нахуй пошёл!

— Что, прямо сейчас?

— Гр-р-р! Отвали!

От разговоров с Ямарутой у Томо просто взрывалась голова. Парень пошёл было к лифту, но глухой звук удара заставил его остановиться и оглянуться назад. Сора распластался на полу коридора и не подавал признаков жизни. Охотник заподозрил, что это обман, нацеленный на то, чтобы Томо поднял-таки железного на руки, но другая часть сознания стала волноваться. А вдруг парню правда опять стало плохо?

Брюнет, скрипя зубами, медленно приблизился к Ямаруте и прошипел:

— Хватит прикидываться, чудовище.

Ответа не последовало.

— Вставай!

И снова молчание.

— Если это попытка наебать меня, я тебе хребет сломаю…

Ноль реакции.

— Кретин, — выдохнул коп обречённо, всё же беря «бездыханное» тело на руки и проделывая ту же процедуру, что и пару часов назад. Вот только не успел Томо уложить беловолосого на диван, как сам был силой опрокинут на него в сидячую позу и обвит чужими руками вокруг талии. Сора уткнулся носом в рубашку брюнета чуть ниже пупка и довольно лыбился.

— Попа-а-а-ался, — удовлетворённо протянул он.

— Сука, так и знал же! Отцепись от меня, мудила! — завозился Охотник, пытаясь отодрать парня от себя, но тот прижимался лишь плотнее. — Ямарута, блять, я серьёз!.. Ты что делаешь? — обескураженно выдохнул коп, когда железный улёгся в позу эмбриона и зажал свою левую руку между ног, правой продолжая держать брюнета и прижиматься к низу его живота лицом.