Черно-фиолетовая дымка рассеялась, являя скелет в черной мантии с фиолетовой подкладкой, в золотой короне с несколькими цепочками и с огромной зазубренной черной секирой в руке.

— Гран Каида, — Барраган ухмыльнулся, судя по голосу — по голому черепу эмоции решительно не читались.— Достойная тебя гильотина. Респире…

В Кеншина отправилось черно-фиолетовое облако. Мужчина мигом определил возможности этого газа по залетной птичке и едва успел увернуться, накрывая облако потоками пламени…, но эти потоки исчезали, соприкасаясь с этим жутким туманом. А потом от облака отделились несколько щупалец, стараясь захлестнуть мужчину со всех сторон и растворить его в себе. Кеншин выругался, создавая несколько барьеров на пути старящего тумана. Да, эти барьеры продержались лишь несколько мгновений, после чего исчезли, но экс-капитан десятого отряда сумел оторваться от облака.

— Моя сила — время, я повелеваю старением, — говорил Луизенбарн, наблюдая за попытками экс-капитана десятого отряда избавиться от облака старящего газа.— Насколько бы ты ни был сильнее меня, тебе меня не победить… респире.

Новое облако черно-фиолетовой дымки, гораздо больше предыдущего, зашло за спину Кеншину. Потоки этой страшной дымки окружили его со всех сторон, заключая в плотную сферу. «Ускоряет с помощью манипуляций временем, — стиснул зубы Кеншин. — Паршиво… как-то не хочется превратиться в прах, как та птичка…»

— Теперь ты — труп, Кеншин Карасу! — расхохотался Барраган. — Никто не сможет мне противостоять, никто! А-ха-ха-ха-ха-ха, я — сильнейший в трех мирах, я непобедим! Умри!

— Ну, не скажи… — раздалось из сжимающейся сферы, но не успела старящая дымка схлестнуться на теле экс-капитана десятого отряда, как это сферическое облако оказалось разорвано изнутри потоком ярко-синей реацу, ударившей во все стороны.

— Не выйдет! — расхохотался Барраган. -Может, ты и сбежал один раз, но второй раз не сбежишь! Респире!

Вслед за выбросом реацу повсюду вспыхнуло испепеляющее пламя, жгущее не только деревья, но и камни, и воду ручья, протекающего внизу, и даже сам воздух, казалось, загорелся. Пламя уплотнилось вокруг черного одноручного меча, взмах— и волна огня ударила навстречу новому облаку, подавляя респире.

— Любая техника состоит из материи и энергии, если уж на то пошло, — мужчина выпрямился.— Респире — материя плюс энергия, и все это способно разрушать связи между рейши. Мое пламя — материя плюс энергия, и достаточным количеством пламени я могу подавить твою технику. Придумай что-нибудь новенькое, так просто тебе меня не убить.

Барраган возник перед ним. Тяжелая черная с фиолетовым отливом секира и черный с алым отливом меч, окутанный пламенем, столкнулись, ударная волна растрепала языки пламени, не погасив их лишь чудом. Кеншин ухмыльнулся и принял следующий удар Гран Каиды на щит, отвечая противнику…

— Респире.

Кеншин тут же рванул в сторону, подавляя респире потоками пламени, и выругался сквозь зубы. Сколько же неприятностей от этой техники, вон, косоде до колен уже перестали существовать, мужчина едва успел сбить дымку прежде, чем лишился ног. Вот как-то совсем не хочется Кеншину лишаться своих любимых ног, так что фиг этому ограбившему ювелирный магазин типу из кабинета биологии в пафосной фиолетовой мантии, а не…

— Респире, — раздалось за спиной.

— Крик Огненного Демона, — ответил Кеншин. Взмах рукой — новая лавина пламени сорвалась с черного меча, замедляя черно-фиолетовое облако, щит принял удар огромной черной секиры, окутанной этой же старящей дымкой. Экс-капитан десятого отряда направил на противника серо, но Барраган снова выдохнул респире, подавляя и эту атаку.

— Да чтоб ты сдох, — сказал Кеншин и грязно выругался, с тоской глядя то на выеденную в щите борозду, то на зазубрины на клинке.— Посмотрим, как ты справишься с кидо…

«Шикаем его не взять», — было заметно, что Кьюкетсуки, мягко скажем, в бешенстве. Ей тоже больно, когда щит ранят.

«Давай банкай», — Ёроони чувствовала себя лишь немногим лучше подруги.

Кеншин кивнул: занпакто дело говорят. Кидо тоже долго не протянет, а потому…

— Банкай, Мусабори Гекидзоку Теннокаге.

Все пространство, сколько хватало глаз, затопила прозрачная чернота, тело мужчины окутала черная дымка, облекая его в узорчатый черный плащ с высоким воротником, серные сапоги, пояс, и рубаху, расстегнутую до середины груди. Руки в латных перчатках с заостренными крайними фалангами и широкими шипами на костяшках сжались и разжались.

— Банкай? И что с того? — Барраган расхохотался, запрокидывая черепушку.— Перед моей силой едины все и вся! Банкай тебе не поможет!

— Сейчас проверим, — экс-капитан десятого отряда повелительно вытянул руку в сторону.— Ко мне, Меч Императора Теней.

В руке возникла черная с алым долом катана. Взмах— и все пространство вокруг них окутало жаркое пламя, намного горячее того, что пылало здесь несколько секунд назад. Барраган ухмыльнулся: пламя исчезало в радиусе полуметра от него, но даже самодовольный император Уэко Мундо оценил этот жар. Казалось, что он и его противник попали прямиком на Солнце, и эта догадка была недалеко от истины.

Скелет в черно-фиолетовой, изорванной по краю мантии, выдохнул. Черно-фиолетовое облако направилось к Кеншину. Мужчина чуть сощурился. Потоки пламени перед облаком старящего газа начали стремительно вращаться, стягиваясь в одну точку. Секунда — и навстречу респире полетел плазменный шар, напоминающий миниатюрное Солнце. Столкновение, взрыв — респире оказалось поглощено белой плазменной сферой диаметров метров пять и сгорело без следа, исчезая вместе с миниатюрным солнышком.

Барраган возник перед Кеншином и с силой опустил Гран Каиду на него. Мужчина слегка усмехнулся и поймал удар топора левой рукой, облаченной в латную перчатку. Черно-фиолетовая дымка скользнула по руке и начала стремительно впитываться в перчатку, не в силах ее разрушить. Клинок катаны окутался черной дымкой пополам с пламенем, удар, взрыв огня и черного дыма — арранкар отлетел назад. Череп, левая половина нижней челюсти и ребра слегка раскрошились и оплавились по линии удара.

— Непростительно, непростительно, непростительно! — взревел Луизенбарн.— Жалкий муравей, как ты посмел меня ранить? Я — Бог Уэко Мундо! Меня не…

Кеншин молча направил на него острие катаны. Рядом с экс-капитаном десятого отряда пламя сгустилось в четыре белых плазменных копья, и эти копья в мгновение ока оказались рядом с Барраганом и ударили, пронзая его скелет и окутывая сгустком плазмы, в один миг обрывая пафосную речь скелета.

Император Уэко Мундо закричал и выдохнул респире, стремясь сбить плазму. Ему это удалось, но останки мантии и оплавленный скелет выглядели далеко не так внушительно, как прежде. Боль и ярость затопили все его сознание, заставляя рычать от бессильной злобы. Почему? Почему его враг до сих пор не сдох? Почему он, Бог Уэко Мундо, не может даже ранить его?

— Да как ты…— начал было Барраган и осекся.— Какого черта? Почему ты стал в несколько раз сильнее? Это способность твоего банкая?

— Да, но я не стал сильнее в семь с половиной раз, — оскалился экс-капитан десятого отряда, а клинок катаны окутался вихрем белой плазмы.— Это ты стал слабее в семь с половиной раз! Все это пространство — мой банкай, и мой банкай пожирает твои силы. Каждый мой удар отнимает часть твоих сил и отдает мне. И чем ближе ты ко мне, тем быстрее мой банкай высасывает твои силы, поэтому твое респире абсолютно бесполезно. Ты говорил об абсолютной силе. Абсолютной силы НЕ СУЩЕСТВУЕТ, И НИКОГДА НЕ СУЩЕСТВОВАЛО. На всякую силу найдется другая сила, подавляющая ее.

Мгновение— и между ребер Баррагана, туда, где у относительно живого существа расположено сердце, вошел клинок, окутанный белой плазмой, а Кеншин возник вплотную и поймал предплечье арранкара. Пальцы сжались, с хрустом ломая кости и отрывая кисть, вспыхнувшую белым пламенем и в мгновение ока обратившуюся в пепел.

— Прощай, бог Уэко Мундо, — тихо произнес экс-капитан десятого отряда.