— А можно спросить, сколько вам лет? — осторожно поинтересовался Куросаки.
— Через месяц я отмечу свой двести пятьдесят девятый День Рождения. Наша внешность отражает лишь наш психологический возраст.
Ичиго замолк, глядя в одну точку и что-то напряженно обдумывая, но, судя по стеклянному взгляду, что-то не заладилось.
— Трудно осмыслить? — хмыкнул директор.
— Да нет, — рыжик перевел на него взгляд карих глаз.— Я думаю, если вам двести шестьдесят лет, то сколько же лет мне потребуется, чтобы достичь вашего уровня?
Кеншин пожал плечами:
— Меня называли весьма одаренным синигами, но я тренируюсь и совершенствуюсь всю свою жизнь. Лишь недавно я начал подбираться к основам настоящего мастерства.
«Поймет он или нет? — думал Кеншин, пристально глядя на Куросаки. Ичиго что-то обдумал и, судя по помрачневшей физиономии, понял.— Ага, до него дошло. Не очень-то приятно признавать то, что он куда талантливее моих дочерей, но факт есть факт. Если Ячи и Ичи и достигнут уровня капитана, то лишь за счет мастерства, а не за счет силы. Реацу Ичиго растет изо дня в день и, месяца через два-три, достигнет капитанского уровня. Жаль, что реацу растет быстрее, чем я успеваю его учить. Может, наложить на него печать? Нет, долго печать не продержится, а мне нужен минимум месяц чтобы научить его хоть чему-то толковому…, а хотя, о чем это я? Чего мне его жалеть? Сверхинтенсивный курс тренировок, который я прошел в свое время!»
Ичиго невольно поежился. Сначала директор буравил его взглядом, а вот сейчас на губах проступила предвкушающая ухмылка и глаза загорелись азартом.
— Я знаю, как сделать тебя сильнее в сжатые сроки, — начал директор.
— Почему у меня дурное предчувствие? — еле слышно пробормотал Куросаки, а Кеншин продолжил:
— Пройдешь особый курс тренировок, разработанный для меня, в процессе я его подкорректирую для тебя. Два месяца ада, парень. Ну, или три, как повезет…
И предвкушающая ухмылка. Инстинкт самосохранения не просто шевельнулся или шепнул, как бывает обычно, он заорал во все горло: «НЕ-Е-Е-ЕТ!!!», но перед внутренним взором Ичиго появились хихикающие Ячиру и Йоруичи, подтрунивающие над ним. Чтобы он продолжил терпеть их издевательства? Да никогда в жизни…
— Согласен, — выпалил парень. «Черта с два я вам уступлю, вредины, — думал Ичиго.— Я вам докажу, что не слабак!»
— Вижу, есть у тебя порох в пороховницах, а шары в шароварах, — широко оскалился директор школы Масиба. Куросаки поежился, вспомнив одну сказку, которую Кеншин рассказал ему, Ячи и Ичи в далеком детстве, когда он в первый раз остался в особняке с ночевкой. «Демон Войны», — всплыло в его памяти одновременно со страшной догадкой. «Это не сказка», — понял Ичиго и не особенно удивился.
Сейрейтей, к югу от восьмидесятого района Южного Рукона, поместье главнокомандующего Ямамото
Капитан первого отряда и генерал Готей-13 Ямамото Генрюсай Шигекуни сидел в позе медитации, положив посох на колени, и общался с духом своего занпакто в то время, как на огражденном сильными защитными барьерами полигоне внушительных размеров сражались два человека. Один из них — мужчина в стандартной форме синигами, с короткими густыми темно-русыми волосами и необычными сиреневыми глазами, но сильнее всего в глаза бросалась массивная маска-респиратор, закрывающая нижнюю половину лица. Его оппонентом являлась невысокая стройная девушка, облаченная в стандартную форму синигами и капюшон, бросающий тень на верхнюю половину лица и позволяющий рассмотреть лишь щеки, губы, часть носа, узкий подбородок и алые волосы.
— А эти двое все сражаются, — мальчишеский, но необычно глубокий красивый голос нес в себе укор и тень скорби.— Никак не поймут, что мир и покой — единственная форма баланса. Вот к чему нужно стремиться.
— Нииро, — Генрюсай вышел из транса и открыл глаза, оставаясь в позе медитации.— Ты противоречишь самому себе. Эти двое становятся сильнее для того, чтобы поддерживать баланс душ.
Юноша вздохнул, прикрывая глаза. Ему трудно понять своих товарищей. Он не любит сражения, не любит кровь, боль и страдания. Возможно, именно поэтому он редко обнажает свой занпакто и предпочитает опираться на мастерство кидо.
Спустя несколько минут сражение закончилось. Мужчина пробил защиту девушки и мягко коснулся острием меча беззащитной шейки, лишь намечая удар.
— Убита, — тихо и безжизненно прошелестела маска. Девушка пожала плечами, вложила клинки в ножны на пояснице и озорно улыбнулась, довольная схваткой.
— Ты как всегда хорош, Сейшу.
— Как и ты, Аяма, — все тот же безжизненный шелест. Девушка по имени Аяма улыбнулась и сняла барьер, подходя к своему наставнику.
— Хороший бой, — Генрюсай довольно кивнул и бросил на девушку проницательный взгляд.— О чем ты хочешь спросить меня, Аяма?
Девушка несколько секунд мялась, смущенная таким внезапным обращением и чувствуя невольный прилив робости под этим взглядом, наполненным тысячелетней мудростью.
— Наставник, почему нам нельзя уничтожить Айзена? — спросила она наконец. Генрюсай обвел учеников взглядом. Они не Джуширо и не Сюнсуй, сильные и талантливые, но этим детям недостает опыта.
— Айзен для вас слишком силен, — произнес Ямамото.— Если мы сразимся с ним здесь и сейчас, высока вероятность, что Сообщество Душ будет уничтожено. Кеншин Карасу не останется в стороне и нагрянет сюда, а это значит, что после гибели Айзена он примется за всех нас и уничтожит Готей-13.
— Зачем ему уничтожать Готей-13? — удивился Нииро.— Он благоразумен…
— Ты полагаешь, что Демон Войны благоразумен? — взвилась Аяма.— Да этот монстр только и может, что убивать! Все, чего он хочет — воевать! Воевать без конца и края, биться всю свою жизнь и все свое посмертие, убивать…
— Ты предвзята, — прошелестел Сейшу.— Не можешь забыть свое поражение?
— Это здесь ни при чем! — Аяма сорвалась на крик, но перехватила нахмуренный взгляд Ямамото и взяла себя в руки.— Я сражалась с ним и знаю, что он — сущий дьявол.
Генрюсай выпрямился, расправил плечи и отпустил свою реацу. Ученики пошатнулись и инстинктивно высвободили свою реацу. Счетверенный взрыв энергии едва не сравнял с землей поместье, и не сравнял лишь потому, что старик Ямамото защитил здесь все мощнейшими барьерами.
— Успокойтесь! — гаркнул старик так, что его ученики невольно съежились.— Мы должны позволить Айзену уйти, и Карасу это понимает. Уйдет не только Соске Айзен. Вместе с ним уйдут также капитаны третьего и девятого отрядов, лейтенант девятого отряда и, возможно, лейтенант пятого отряда.
— Капитан девятого отряда? Юки Карасу, сестра Кеншина? — переспросила Аяма и, получив утвердительный кивок старика, задала еще один вопрос: — Но не значит ли это, что Кеншин Карасу может переметнуться к Айзену.
— Риск есть, — Генрюсай вздохнул.— И если это произойдет — мы обречены. Вместе с ним уйдут капитаны второго, четвертого, шестого и десятого отрядов и несколько лейтенантов.
— Почему вы считаете, что Кенпачи Зараки не уйдет вместе со своим другом? — прошелестел Сейшу.— Я не вижу связи.
— Потому что Кенпачи Зараки слишком сильно привязан к Готей-13 и будет только рад столкнуться с Кеншином Карасу в бою не на жизнь, а насмерть, — ответил вместо Генрюсая Нииро.— Мы должны сделать все, чтобы Кеншин Карасу оставался нашим союзником. Он не сможет придерживаться нейтралитета, ведь под знаменами Готей-13 его женщины. Возможно, есть смысл использовать его дочерей?
Генрюсай бросил на Ёруши Нииро долгий, проницательный, неприятный взгляд, от которого парень поежился и отвел глаза.
— Тем самым мы дадим ему повод уничтожить Готей-13, — тихий безжизненный голос Сейшу показался невероятно громким в повисшей гробовой тишине.— Я ни разу не видел его, но зная, какой была Аяма сто лет назад, и с какой легкостью он с ней справился, могу предположить, что потери будут чудовищны. Но я не вижу причин для беспокойства, я уничтожу всякого, кто угрожает Сообществу Душ и вам, Наставник.
