К их удивлению, он тоже пришел не с пустыми руками.

— Я снял некоторое количество денег в банке. Гоблины вопросов не задают, что мне было только на руку. — Он протянул детям три крошечных свертка, тут же увеличив их в размерах.

По забавной случайности, Блэк тоже подарил им мантии, но парадные. Светло-бежевую Гермионе, серую Гарри и темно-синюю Рону. На смущенные и вопросительные взгляды, он только загадочно усмехнулся:

— На четвертом курсе они вам понадобятся.

Затем все повернулись к Гарри, который с приоткрытым от удивления ртом разглядывал новенькую метлу.

— Молния?! — Рон аж подпрыгнул, — но она же ужасно дорогущая!

— За все пропущенные мною праздники, — отмахнулся слегка покрасневший маг. — Я был на матче. Жаль метлу, она прекрасно сидела в руках. Но не позволять же из-за какой-то сломанной метлы слизеринцам занять первое место!

Он грозно обвел детей взглядом, ища возражения, но их не было.

— Это… Это просто великолепно. Сириус, она прекрасна! — Гарри во все глаза разглядывал совершенное древко своей новой метлы, которая со временем станет его верным другом на долгие годы.

Он кинулся обнимать вконец смутившегося Блэка, который даже заворчал от стольких нежностей.

Они еще долго сидели, неспешно потягивая шампанское, от которого розовели щеки и блестели глаза.

Камин все горел, распространяя тепло вокруг себя, но Гарри считал, что его семья пылала куда ярче полуденного солнца.

Немного погодя, Гарри написал короткое послание в дневник Реддла:

«Представляешь, Сириус подарил мне метлу. Настоящую Молнию! Теперь Гриффиндор точно получит кубок по квиддичу!»

Мальчик довольно хмыкнул, не собираясь говорить, что крестный сейчас с ним в башне. Тома он поздравит утром.

Через три часа Сириус уже конкретно набрался найденным в той же нычке огневиски, и дети в шесть рук удерживали мужчину, который по непонятным причинам решил «набить морду» какому-то Нюниусу. Обернувшись в огромного черного пса, он громко и заливисто залаял, убегая от смеющихся детей.

Пес хитро сверкнул глазами и побежал в сторону выхода.

— Сириус, ты куда? Постой, тебя же могут увидеть!

Гарри махнул друзьям рукой и побежал следом за крестным.

Они добрели до Большого Зала и настороженно замерли, прислушиваясь: пусто.

Пес с громким топотом пронесся по нему, запрыгивая на стоявший посередине стол.

Гарри готов был поспорить, что Сириус проделывал подобное сотни раз.

Реддл стоял на площадке астрономической башни и задумчиво смотрел на черное зимнее небо.

Он был выпущен из темницы лабиринта, но свободы не чувствовал. Кто освободит его из собственной темницы воспоминаний?

«Я постоянно думаю, что Поттер ненормальный. И совершенно упускаю из виду собственные странности. Если мальчишка мучается кошмарами — я не вижу снов совсем. Он устает, а я даже не чувствую сонливость по вечерам, хоть и изматываюсь. Готов поспорить, я даже могу не спать вовсе. С чувством голода так же. Кто я? Что было такого в моем прошлом, что воспоминания стерты? Причина подобного состояния? В библиотеке пусто. В Запретной секции нет книг по перемещению во времени. И здесь Дамблдор постарался.»

Том перевел взгляд на бледные пальцы и уже убрал было согревающие чары, собираясь уйти, как заметил краем глаза внизу какое-то движение. Присмотревшись внимательнее, он рассерженно зашипел: Поттер!

«Несносный мальчишка, куда он ломанулся в такое время?!»

С еще большим возмущением он заметил рядом с бегущей фигуркой мальчика черного пса. Оба спутника, то проваливаясь в сугробы, то спотыкаясь и падая, мчались к Запретному Лесу.

«Конечно, налакались какого-то пойла и пошли наживать неприятностей. Преподам-ка я урок Поттеру.»

Немедленно открыв сумку и достав пергамент с пером, он напоследок окинул взглядом скрывшиеся за деревьями фигуры Блэка и Поттера. И Том, жестко ухмыляясь, подозвал громким свистом парящую неподалеку школьную сову и принялся строчить анонимную записку профессору МакГонагалл.

«Посмотрим теперь, как он полетает на конфискованной метле.»

С чувством выполненного долга, он вручил пергамент недовольной рыжей сове.

Реддл простоял там еще несколько часов, размышляя над дальнейшей моделью своего поведения. Если будет и дальше показывать свою злобу, что копится с каждым днем, то отпугнет от себя Поттера. Но в другом случае он попросту сорвется на ком-то другом. Тогда велика вероятность, что Дамблдор вновь запрет его в глубинах замка. Гарри же не расскажет. Он не посмеет.

Том чувствовал, что теперь Поттер стерпит от него все, что угодно. Мальчик привязался к нему.

Реддл просто отмахивался от мыслей, что если причинит боль Поттеру — сделает больно и себе. Ведь он точно так же к нему привязался.

Вновь пошел снегопад. Температура упала еще на несколько градусов, но Том этого даже не заметил.

Он забыл, что давным-давно убрал согревающие чары.

Не заметил, что долгое время простоял без малейшего движения.

Не заметил, что собственное тело не чувствует холода.

========== Глава 17. ==========

Вернулся Гарри утром, уставший, грязный и промокший от снега. Сириус так же медленно брел рядом, то и дело поскуливая.

— Почти дошли. — Тихо сообщил мальчик, — видишь? Практически вышли из леса.

Тот в ответ ворчливо взрыкнул, но ускорил шаг.

Блэка мучило зверское похмелье.

Всю ночь они в каком-то неистовом приступе носились по лесу, опрокидывая друг друга в снег и радостно хохоча. В конце концов они наткнулись на Хагрида, который вышел узнать, что там за шум. Но Гарри лишь накинул на себя и пса мантию-невидимку: мало ли, вдруг кто знает о его анимагической особенности? Немного успокоив горячие головы, они уже более медленным шагом побрели в глубь леса, где Сириус тут же обернулся человеком, увеличивая в размерах подаренную теплую мантию и с удовольствием в нее кутаясь. Крестный рассказал, как найти дорогу домой по звездам, если у тебя нет палочки; как выжить в лесу и охотиться на мелких животных (тут Гарри с отвращением поморщился: убивать ни в чем не повинных зверюшек он не хотел); рассказал о разнообразии магического народа, что населял этот лес.

Они дошли до лесной узкой речушки, которая даже в это время года не была покрыта льдом и звонко шумела, переливаясь стальным холодным цветом. Гарри подошел было ближе, но был перехвачен цепкими руками взрослого волшебника, и вовремя: ноги мальчика уже заскользили прямиком к воде.

— Коварство Льдистой дает о себе знать. — Сириус погрозил ей пальцем, — сколько людей и других животных погибло в ней, скольких она утащила к себе на дно. Видишь ли, помимо живых существ, разумом иногда обладают и такие элементы, как огонь, воздух, земля и вода. У огня мы научились вызывать Адское пламя, которым может управлять лишь могущественный волшебник. Оно сжигает все на своем пути. Остальное нам пока неподвластно. Я наткнулся на Льдистую во время…прогулки с друзьями. — Сириус прикусил себе язык за болтливость. — Пить хотелось — жуть. Вот и поскользнулся у самой кромки воды. И, клянусь, видел вместо своего отражения — отражение женского лица! Думал — все, конец мне. Но отец твой, Джеймс, обернулся за долю секунды, просто отшвырнул меня рогами назад. Никогда не видел людей, так быстро перекидывающихся в животных. Но он спас мою жизнь, я отделался лишь сломанными ребрами.

— А почему бы волшебникам с ней не договориться? Ну… — Гарри смущенно помялся от глупости своего вопроса. — Если мы смогли приручить стихию огня, то почему не можем воду?

— Гарри, все не так уж и просто. — Блэк сел на поваленное дерево и похлопал рукой рядом с собой. Мальчик тут же сел рядышком, накладывая на себя и крестного согревающие чары. — Ты пытаешься рассуждать, будто стихия имеет жизнь. Она общается, но слова эти недоступны человеческому пониманию. Их разум и примитивный, и совершенный одновременно. Все благодаря гармонии, в которой они сосуществуют с природой. Понимаешь? К примеру, если ты попросишь защиты, она тебя просто утопит. Магия Льдистой сочтет свои глубины безопасными и будет в этом права — никакой зверь не проникнет туда, не сможет жить внутри реки. Дно ее пустынно и безжизненно, кроме, разве что, трупов неудачливых путешественников.