— Я не уйду, — тихо сказал Том, а мысленно добавил: «А если сбежишь сам, то я отыщу тебя и запру в самой высокой башне, в самом глубоком подземелье, где тебя уже никто никогда не найдет».

Лицо мальчика озарила легкая улыбка, которая притаилась лишь на уголках губ: робкая и неуверенная.

«Как жаль, что я не могу тебе поверить. Это больно и несправедливо. Я так хочу довериться словам, упасть в этот омут по собственному желанию, пока мой рассудок со мной. Я, в любом случае, никогда из него не выберусь. Я сам нырнул туда, я иду ко дну. Какой смысл смотреть вверх? Видеть призрачное солнце сквозь толщу воды, если мне уже никогда не искупаться в его лучах? Падать во тьму, в самую глубь бездонного омута».

— Тогда пообещай мне кое-что. Когда ты вспомнишь… Пообещай, что скажешь мне, когда это случится. Даже если ты меня возненавидишь, захочешь убить или просто уйти… Скажи мне это.

— Гарри. Этого не случится.

— Обещай, ну!

— Хорошо-хорошо, — Том вздохнул и поцеловал взволнованного мальчика в лоб. А спустя несколько секунд невесело рассмеялся: — Ну и ну. Никогда бы не подумал, что жизнь третьекурсника из Гриффиндора может быть более насыщенней моей.

— Кто знает? Может, в свое время ты сражался с толпой разъяренных гиппогрифов, ты же все равно ничего не помнишь.

— Действительно, — хмыкнул Том. — Знаешь, это странно. Нет чувства, что я что-то забыл. Будто все шло своим чередом, правильно, как и надо. Учился, взрослел. Только вот…

— Что?

— Например, я знаю многих людей достаточно хорошо, чтобы просчитывать каждый их шаг. Только вот в жизни я ни с одним из них не встречался, даже не разговаривал. В таких случаях я и понимаю, что мои воспоминания были частично стерты. Или все дело в моих мыслях. Я знаю множество темномагических заклинаний, но в моей голове нет фрагментов, где я вообще ею интересовался, не то, что изучал.

— Да, странно. Интересно, почему так?

— Возможно, для того, чтобы я не мог быть собой. Убийцей, каким являюсь.

— Но сейчас, рядом со мной, ведь это — тоже ты. И ты им останешься, пусть и где-то глубоко внутри, я верю.

— Гриффиндор, — слабо улыбнулся Том, покачав головой. — Как ты с этим справляешься? Со знаниями о моем будущем?

— Я… — Гарри осторожно подбирал слова. — Смирился. Наверное. Привык к тебе, к нашим встречам. Что уж, все мы не без греха. Подумаешь…

Слизеринец только глянул на него и покатился со смеху, запрокидывая голову назад.

— Нет, ты — нечто!

— Хватит ржать, — Гарри смущенно отвернулся, признав абсурдность своих слов.

— Кстати, а Снейп-то почему так к нам неравнодушен? — поинтересовался Том, отсмеявшись.

— Ну, ты-то на него напал, — ухмыльнулся мальчик. — А я… Не знаю. Просто взаимная неприязнь. Он учился с моим отцом и недолюбливал его. К тому же, я гриффиндорец, а он декан слизеринцев. Вечная вражда, сам знаешь.

— Мы с ним были ранее знакомы? «Ранее» с его точки зрения, разумеется.

— Откуда я знаю? — а вот тут мальчик задумался. Ведь он совершенно ничего не знал о прошлом Снейпа. Уж кто-кто, а он точно подходил на роль сподвижника Волдеморта. — Такое вполне может быть.

— Его ментальные щиты уж очень напоминают мои собственные, — признался Реддл. — Если он действительно со мной имел дело — не подходи к нему.

— Не подходи — ха! Он мой учитель, о чем ты вообще? К тому же, он спас мне жизнь на первом курсе. Интересно, если я спрошу у профессора, общался ли он с тобой в молодости, как думаешь, я успею убежать до того, как он меня насмерть заколдует? — рассмеялся гриффиндорец. — Но в то же время можно и у профессора Дамблдора узнать.

— Не хочу, чтобы ты подходил к нему. К ним обоим.

— Насчет Снейпа можешь даже не переживать — не горю желанием. Но Дамблдор-то чем тебе не угодил? Он знает больше, чем мы! — Гарри попытался рассуждать, исходя из выгоды для Реддла, а не из своих личных чувств к директору. — Навредить он нам не сможет, если скажет неправду — ладно, правду — вообще хорошо. В чем тогда проблема?

— В нем самом, — недовольно ответил Том, ощутимо сжав руки вокруг мальчика. — Он позволил тебе находиться рядом со мной. А если бы я навредил тебе? Ты никогда не задумывался, о каком испытании он говорил? Ведь я так ничего и не узнал.

— Точно, — пораженно прошептал Гарри, тряхнув головой (близость Реддла вновь действовала на него, словно дурман). — Профессор сказал, что ты его прошел, потому что не причинил мне вреда.

Гарри успел заметить постепенно зверевшее лицо парня, поэтому тут же добавил:

— Но он сказал, что на комнате были специальные чары, которые в случае опасности перенесли бы меня далеко оттуда! Здорово, правда?

— О, спешу залиться счастливым смехом, ведь в случае смертельного проклятия в его апартаменты перенеслись бы лишь твои бездыханные останки. Неплохой расклад, верно?

Гарри вздохнул и покачал головой:

— Какая теперь разница?

— Разница в том, что ты веришь каждому слову этого старого хитреца. Почему? Пара улыбочек и добрых фраз? Ради него ты пойдешь и на смерть?

— Ты преувеличиваешь, — мальчик рассердился. — Просто вы с Дамблдором не очень хорошо ладите.

— Как тонко подмечено, — язвительно откликнулся Реддл.

— …Поэтому ты несправедлив к директору. Он тебя выпустил!

— Он меня и держал взаперти.

— Ты из другого времени!

— Несколько месяцев он исследовал мои мозги вдоль и поперек, так ничего и не найдя. И продолжал удерживать меня в чертовом лабиринте.

— Ты убивал людей в своем будущем!

— И он допустил нашу встречу! — от слизеринца исходили практически материальные волны ярости, из-за чего Гарри поежился и стушевался.

— Мне плевать на него. Я не собираюсь следовать Его плану, и ты не будешь. Поттер, я не позволю ему манипулировать нами. Послушай меня.

Том заговорил спокойно, почти гипнотизируя мальчика своим голосом:

— Ты не станешь выполнять его поручения. Не станешь подчиняться. Это твоя жизнь, он не имеет права за тебя решать, — Том неслышно ухмыльнулся.

«Теперь это право отведено мне.»

— Что бы ни случилось в дальнейшем — будем держаться вместе. Наша связь в сто крат увеличивает магическую силу, так просто нас теперь не победить, а с моей легилименцией мы станем практически неуязвимы, вздумай на нас кто напасть. Будь-то хоть еще один Квиррелл, хоть сам Дамблдор.

Гарри заворожено вслушивался в убаюкивающий голос Реддла, который приглушил и возмущение, и несогласие, и печаль. Слова парня казались единственно правильными, неоспоримыми, будто Гарри думал точно так же. Будто это были его собственные мысли.

— Хорошо, Том.

— Мы во всем разберемся. Ты ведь доверяешь мне?

========== Глава 15. ==========

До рождественских каникул оставалось всего две недели.

Голые ветви Запретного Леса были покрыты тончайшим слоем первого инея, ветра дули злее, острее, уже совсем по-зимнему.

Гарри медленно брел вдоль опушки леса, вглядываясь в далекое небо, сокрытое за белоснежным слоем облаков.

Выглядел мальчик неважно: под глазами залегли черные тени, а щеки казались запавшими.

Он не мог понять, что с ним происходило — утро не приносило облегчения, он по-прежнему не высыпался, а ночи дарили либо бессонницу, либо кошмар, который исчезал из его памяти с первыми лучами рассвета.

Как-то раз Реддл спросил его:

— Ты чувствуешь какие-либо изменения? После перекачки магии?

— Нет. — Отвечал мальчик. — Ничего нового.

Но изменения были. Он чувствовал силу. Перенасыщение энергией, которая все больше в нем накапливалась. Гарри чувствовал себя постепенно наполнявшимся воздушным шариком, который впоследствии лопнет. Но пока все было хорошо, не считая кошмаров. Том на них только махал рукой, дескать, за окнами шарят дементоры, вот и спишь плохо.

И Гарри ему верил.

Поттер зачарованно смотрел на постепенно проявлявшиеся закорючки слов на старом пергаменте.