— Ничего сверх умного, — Сириус пожал плечами и сел на землю, по-турецки скрестив ноги. — Я оборачиваюсь в пса и без помощи волшебной палочки. Поэтому просто выскользнул из клетки, благо кормили там не по-королевски.

— А как же стража?

— Дементоры нечувствительны к животным, они даже ничего и не поняли. Им нечего было забирать — какая радость у меня могла быть? Я похоронил свое счастье вместе с Поттерами.

— Тогда как ты продержался в таком месте целых двенадцать лет? — мягко спросил Гарри, присаживаясь уже не к корням, а рядом с Блэком.

— Тешил себя мыслью об отмщении. Не слишком счастливая надежда, верно? Скорее, цель. Иногда такие цели помогают выживать в условиях и похуже моего.

— Кому отомстить?

— Предателю. Крысе, переметнувшейся на другую сторону баррикад на войне, — в глазах мужчины замерцали огоньки открытой ненависти.

— Вы убьете его? — испуганно воскликнула Гермиона.

— Конечно.

Девочка поежилась, абсолютно не желая сидеть рядом с таким опасным человеком.

— Но Сириус, — Гарри повернулся к нему. — Можно отдать его дементорам. Разве нет? Тогда ты будешь полностью оправдан.

— А кто оправдает мою душу? — глухо отозвался мужчина. — Все уже решено. Прошлого не исправить, а двенадцати лет не вернуть. Мне остается только месть, ради нее я и живу.

— Это неправильно, — совсем тихо сказала Гермиона. — Убивать людей. Если вы хороший человек, нужно поступить по совести. Что сделал тот… Кого вы так ненавидите?

— А Гарри вам не рассказал?

Мальчик покраснел, встретив недоуменный взгляд друзей.

— Я подумал… Что это личное, только твое. Прости, ведь ты был знаком с моими родителями всю жизнь, а я… — гриффиндорец махнул рукой, — совсем не знал их. Я не могу осудить тебя за твой выбор, но и поддержать тоже не могу. Я согласен с Гермионой, убийство ничего не искупит.

— Ты невероятно добрый мальчик, — Сириус улыбнулся, а голос его потеплел. — Как и твоя мама. Но в некоторых вещах добру и мягкосердечности нет места. Ты не прав. Во многом не прав. Мое прошлое — твое прошлое тоже, поэтому ты сам должен решать, рассказывать о нем или нет, верно? Не важно, что рассказал тебе о нем именно я, просто больше некому было делиться правдой. Оно и твое тоже.

Гарри не нашелся что ответить.

— Гермиона, верно? — Блэк посмотрел на девочку, и она кивнула. — Как ты думаешь, что такое семейные узы?

— Узы крови, — мгновенно отозвалась та. — Кровная связь, которая укрепляет магическую силу и передает наследственные особенности из поколения в поколение. Нерушимые цепи матери и ребенка, отца и деда.

— Верно. Не удивлюсь, если учителя тебя очень хвалят. Я в твоем возрасте забивал голову лишь квиддичем и нелепыми проделками.

Гарри перекинулся веселым взглядом с Роном, когда их подруга покраснела от похвалы.

— Но я не совсем об этом. Я совсем не знаю каноничное определение этих чар, учебники-то я под голову клал, пока спал на всех предметах, — Рон одобрительно хмыкнул, а Гермиона с Реддлом решили сохранять каменные лица. — Всю суть я понял, когда встретил свою семью.

— Что значит встретил? Ты жил не с родственниками? — удивился Гарри.

— Нет-нет, ты все не так понял. Семейные узы распространяются не только на кровь. Я встретил свою семью в школе, еще на первом курсе. Джеймс, Ремус и Питер — мои первые лучшие друзья. Единственные, можно сказать. Нет, замкнутостью я не отличался, даже наоборот, но то были приятели, знакомые и просто подружки на каждый месяц. А они породнились с моей душой, навеки укрепившись в сердце, практически корнями в самую глубь, — он коснулся своей груди. — Разве я представлял жизнь без них? Даже когда Джеймс женился, мы не переставали ходить друг за другом хвостиками. В эту семью включилась и Лили, которая заботилась о твоем отце в мое отсутствие. Счастливые были деньки.

Он немного помолчал и вздохнул.

— Теперь часть моего сердца мертва, вместе с ними. Я все еще связан кровными узами, и это причиняет мне боль. Вся моя сущность устремлена к мести.

— А другие? Ремус и Питер? — осторожно спросил Гарри. — Жить ради них? Это… Это кто-то из них оказался предателем?

— Нет, — после секундной заминки ответил Блэк. — Я не буду говорить, кто он, и впутывать тебя. А они… Считают меня убийцей. Не думаю, что меня ожидает теплая встреча со старыми друзьями. Скорее всего, они попытаются меня убить. Или отдать дементорам.

— Ты сам сказал, это и мое дело тоже, — решительно отозвался Гарри. — Я помогу. Я найду его вместе с тобой.

— И что дальше? Поможешь мне убить живого человека? — Сириус криво усмехнулся. — Я не позволю тебе взять этот грех на свою душу. К тому же ты всего лишь ребенок, а он взрослый мужчина, которого переманили на сторону зла. И ты собрался его поймать? Это смешно.

— Если за мной охотишься не ты, значит — он, — холодно возразил мальчик. — Я не ребенок и смог бы помочь тебе.

— Нет! — Сириус стукнул кулаком по земле. — Я запретил.

— Послушай совета старших, Поттер, — Том напомнил о своем присутствии и опалил гриффиндорца самым ледяным и угрожающим взглядом. — Ты и минуты не протянешь в поединке со взрослым волшебником.

— Он предал всю мою семью, — Гарри с вызовом смотрел на Сириуса, ясно давая понять, что только что включил в нее и самого Блэка. — И он все еще не наказан по заслугам.

— Я не изменю своего решения, — дрогнувшим голосом ответил мужчина, отведя горящий взгляд в сторону, явно польщенный осознанием слов Гарри. — Разберусь с ним сам, вот тогда и расскажу все. Абсолютно все.

Мальчик пожал плечами, решив не спорить — взрослые всегда упертые бараны, а сделать можно все и по-своему.

— Ах да, Сириус! — взгляд Гарри упал на выступающие кости Блэка и одежду, висевшую на нем мешком. — Мы принесли тебе покушать.

— Правда, что ли? — кажется, будь он собакой сейчас, то начал бы бешено вилять хвостом. — Вот спасибо!

Рон тут же достал из сумки пакет и передал бывшему узнику Азкабана, который живо начал расправляться с копченым мясом и хлебом.

Гарри удовлетворенно улыбнулся и переглянулся с Роном и Гермионой, которые уже совсем успокоились и доверчиво улыбались.

— Я слышал, что ты хороший ловец, — невнятно проговорил мужчина, не прекращая жевать. — Весь в отца. Ты знал, что Джеймс был великолепным охотником? Он бы гордился таким сыном. Хотя, о чем я? Когда ты был маленьким, он то и дело твердил, что ты обязательно будешь играть в квиддич.

— Сириус, неужели ты никогда не хотел со мной встретиться? Так бы и скитался по миру, убил предателя и вновь в бега?

Гарри очень волновал ответ. Он понимал, что ничего не может требовать у практически незнакомого ему мужчины, но всем сердцем надеялся, что и дальше сможет общаться с частью своей семьи и прошлого.

— Скорее всего нет. Все-таки я не удержался и решил взглянуть на маленькую копию Джеймса, — ласково сказал он. — Выдал себя, как видишь. Но… Если бы я совершил задуманное… То, наверное, пришел бы к тебе молить о прощении.

— За что? — искренне удивился мальчик.

— За то, что отсутствовал в твоей жизни целых двенадцать лет.

— Рон, Марволо, может, прогуляемся? — как бы невзначай предложила Гермиона.

Том смерил долгим подозрительным взглядом Блэка и пошел следом за Грейнджер, которая решительно толкала вперед ничего не понимающего гриффиндорца.

— А твоя подруга очень тактичная, — заметил Блэк, принявшись за второй кусок рыбного пирога.

— Да, наша Гермиона — она такая, — рассмеялся Гарри, чувствуя прилив благодарности к девочке. — А вот Марволо тебе все еще не доверяет.

— Еще бы, — буркнул мужчина. — Нашел с кем водиться. Слизеринец — подумать только! Все это время он прощупывал мои мысли. Из меня легиллимент паршивый, но в части сокрытия самого ценного мне нет равных. Обычно все думают, что я просто не умею ставить щиты. Но мой самый верный щит — запудривание мозгов. Волшебники думают, что читают мои сокровенные мысли, которые я не могу скрыть, в то время как они являются несущественной шелухой для отвода глаз. Он тебя не обижает?