Гарри громко всхлипнул, из-за чего прижал обе руки ко рту. Но чудовищная Тьма продолжала бездействовать, будто играя с до смерти перепуганным мальчиком одним лишь своим присутствием. Осмелившись, Поттер разомкнул губы и тихо прохрипел:
-Том? Что ты делаешь?
Тьма наклонилась еще ближе к лицу мальчика, и теперь Гарри мог ощутить ее ледяное спертое дыхание старой комнаты, что была заперта много лет, ощутить это безумие собственной кожей. Из оскаленной пасти капала черная вязкая жидкость, заставляя вздрагивать от омерзения.
-Невилл, это я.
Слышать из перепачканной черной жижой пасти собственный голос было вдвойне отвратительнее и страшнее, чем если бы оттуда вырывался вой.
Против воли лежащий на кровати мальчик заговорил чужим голосом мертвеца:
-Гарри? Что-то случилось? Зачем ты разбудил меня в такую рань?
-Идем со мной.
И все накрыла тьма.
Гарри никак не мог выровнять хриплое дыхание. Широко распахнутыми безумными глазами он смотрел в пространство перед собой, чувствуя, как влажная от пота пижама прилипла к телу, доставляя дискомфорт. Кошмар напоминал ему те давние сны, где во всю развлекался хоркрукс. Но какой смысл ему заниматься подобным сейчас? И почему на этот раз Тьма предстала в образе самого Гарри?
Ответов не было. Никто не спешил дать их напуганному мальчику, который давно перешагнул черту здравого рассудка.
И этим днем все стало в сто крат хуже. Теперь мальчик сам начал замечать силуэт “Невилла” в коридорах замка, что ввергало гриффиндорца в бесконечный ужас. Он сторонился друзей, боясь раскрыть свои эмоции, избегал настойчивого внимания Малфоя и Каресбиуса. Последний не решался подходить к Поттеру. После того, как Гарри проболтался о смерти Невилла, в ту же секунду бросившись прочь из Выручай-Комнаты, они не предпринимали попыток заговорить друг с другом. Эндрю никому не рассказал об открывшейся правде - она была связана с Темным Лордом, а значит условия контракта Непреложного Обета ограничивали действия Каресбиуса. Но он и не пытался раскрыть секрет Поттера - это могло обернуться кошмаром для него самого, а связываться с Волдемортом он решительно не хотел. Вот только теперь он боялся подходить к Поттеру. Боялся связываться с ним, вовлекать себя в эти чудовищные тайны, что окутывали Хогвартс и чужие жизни. Но даже вместе с этим, слизеринец переживал за Гарри. Он хотел ему помочь, но понятия не имел как и чем.
Сам же Поттер все больше сводил себя с ума настойчивыми видениями мертвого Лонгботтома, который, казалось, мерещился буквально везде. На этот раз Реддл появился и на завтраке, и на обеде, и на ужине. Он поглядывал в сторону Гарри, хмурясь больше обычного - из-за магической связи он отчетливо ощущал панику мальчика, опасаясь за его разум. “Тонкс” тоже бросала частые встревоженные взгляды на гриффиндорский стол в Большом Зале, но не предпринимала попыток подойти. МакГонагалл сильно злилась на студентов - вместо помощи они лишь мешали поиску прогульщика, наперебой докладывая, что видели Лонгботтома то в одной, то в другой части Хогвартса. Из-за их лихорадочной игры она не восприняла всерьез пропажу своего ученика, посчитав случившееся глупой шуткой своего неугомонного факультета. Директор точно так же не обращал внимания на всполошившийся замок - его больше всего заботил Турнир. По сути, никому не было дела до погибшего Невилла.
Незаметно улизнуть из Башни - проще простого. Гарри буквально перенял этот навык по наследству, а за три года тренировок развил его до такой степени, что надевал мантию прямо в Общей Гостиной, оставаясь при этом незамеченным. Поттер первым делом добрался до третьего этажа - поговорить с Реддлом было куда важнее, чем с Краучем - Поттер был уверен, что Пожиратель рассказал все произошедшее своему повелителю, не упустив ни единой детали. Да и сам Волдеморт должен был почувствовать желание Поттера с ним поговорить.
-Малой кровью да озарится путь. - Шепнул мальчик портрету.
Леди Моррета выглядела на редкость печальной. Привычной игривой или нежной улыбки не было. Темные глаза выражали тяжелую тоску.
-Том? - мальчик скинул с себя мантию и отшвырнул сумку в сторону. - Том! Ты где?
Покои были пусты. Нахмурившись, гриффиндорец достал черный дневник и письменные принадлежности.
“Том, я в покоях Леди Морреты. Нам нужно поговорить.”
Ответ получил незамедлительно. Привычно прикрыв глаза и нащупав глубоко в себе нить магии, Гарри услышал в голове тихий низкий голос Реддла:
“Оставайся там. Я скоро буду.”
========== Глава 50. ==========
-Том!
Заметив вошедшего, Гарри встрепенулся и кинулся к нему навстречу, даря крепкие объятия, судорожно сжимая руки на чужой спине, пряча лицо в складках мантии. Реддл ничего не сказал, лишь крепко обнял гриффиндорца в ответ, чувствуя его раскаленные добела эмоции. Они были настолько обнажены перед ним в тот момент, что Волдеморт буквально прикасался к чужой душе, мог сжать этот пылающий комок страха своими холодными пальцами, подобно хирургу, что погружает руки в раскрытую им же плоть. От наслаждения таким чистым потоком чувств мужчина прикрыл глаза - сопротивляться им было не в его власти, а отказывать себе в такой великолепной пище не мог и не хотел. Том чувствовал, насколько подобные эмоции разрушали мальчика, чувствовал, но ничего не мог поделать со своей извращенной потребностью в получении этого удовольствия: подобная сила притягивала, заставляла пожирать себя с неугасающим желанием. Это ослепляло. Это будоражило магию. С трудом сбросив это невыносимое наваждение, Реддл мягко отстранил от себя Гарри, скользнув руками со спины мальчика к нему на плечи, медленно разрывая объятия. Глаза Поттера были закрыты, а брови надломлено сведены к переносице. Гриффиндорец, казалось, даже не заметил, как был аккуратно усажен в кровать. Но Том не дал ему погрузиться в себя. Мужчина нежно провел кончиками пальцев по бледной щеке волшебника, заставляя последнего вернуться в реальность, к нему.
-Твой цвет глаз. - Прошептал Реддл, присаживаясь на корточки перед кроватью, положив широкие ладони на колени юного колдуна. - Я уже встречал подобную метаморфозу. У себя.
Взгляд Поттера стал сосредоточенным и серьезным. Он отвечал Первому Хоркруксу таким же пристальным вниманием, медленно успокаивая мысли. Близость их магии действовала безотказно: убивала тело и излечивала разум.
-Это из-за хоркрукса во мне. - Спокойно ответил Гарри. - Из-за его слияния с моей душой. Гермиона сказала, что я все больше становлюсь на тебя похожим.
-Гермиона, да? - Темный Лорд вздохнул. - И ты дошел до этого самостоятельно, основываясь лишь на ее замечании об измененной внешности?
-Я о многом догадывался сам. - Гарри не отвел взгляда, понадеявшись на защиту своего лжеРеддла от легилименции.
-Даже не знаю, во благо ли, во вред ли. - Он поднялся на ноги и посмотрел на волшебника сверху вниз. - Ты в любом случае находишь неприятности, узнаешь именно то, что не следовало бы, принимаешь не те решения, что от тебя ждут.
-Поэтому я и здесь. - Гарри улыбнулся. - А не с Дамблдором.
-Считаешь желание остаться со мной неверным решением?
-Считаю это решение началом всех моих проблем. - Пробормотал Поттер, проведя чуть дрожащей ладонью по лицу. - Знаешь, я пришел сюда не за этим. Мне нужно.. поговорить.
-А я думал, ты по мне соскучился. - Хмыкнул Том, - Неужели лишь для разговора?
-Не дразни меня. - Недовольно ответил Поттер, нахмурившись. - Будь серьезным.
-О, я всегда серьезен.
Том склонился над мальчиком и потрепал темные непослушные волосы, запуская длинные пальцы в мягкие пряди, скользя ими к лицу. Приподняв его голову за подбородок, тем самым заставив Поттера взглянуть на себя, Том наклонился ближе, прикоснувшись губами к чужим губам. От неожиданности Гарри шумно выдохнул, чем и воспользовался старший волшебник, словив чужое жаркое дыхание. Кожу покалывало удовольствием, а серебристую мерцающую пыль можно было рассмотреть и сквозь прикрытые веки. Гарри почувствовал, как рот хоркрукса прижался плотнее, отчего их подбородки мягко соприкоснулись. Сердце забилось быстрее, разгоняя обжигающую кровь по венам, пригоняя ее к такому же пылающему лицу. Мысли покинули голову Поттера с первым прикосновением этой вязкой мрачной магии. Реддл одним текучим движением сел возле замершего в его руках парня, придвигаясь еще ближе, одолеваемый нестерпимым желанием ощутить Поттера всем своим телом, всей своей клокочущей магией. Одна рука притянула его к себе, заставив прижаться грудью, дать почувствовать сердцебиение гриффиндорца, которое волновало не хуже его учащенного дыхания - ощущение жизни, естества этого волшебника приводило Реддла в трепет. Вторая рука легла на затылок мальчика, не позволяя тому отстраниться и прервать поцелуй. Том нежно обхватил нижнюю губу Гарри, чуть втянув ее вглубь рта, наслаждаясь вкусом его кожи, сдерживая очередной порыв прикусить ее до крови - это двойное желание доставить удовольствие и причинить боль сводило с ума. Реддл чувствовал, что если позволит страсти взять над собой верх, то нанесет вред сидящему рядом волшебнику. Его разум все еще был в смятении, нуждался в помощи, а не еще большей встряске. Но отстраниться от Поттера было выше его сил.
