— Чего ты хочешь?
— Сделать то, что не позволит мне потерять тебя.
— Привязать или приковать кандалами? — я улыбнулась, но выражение лица у Клёна было таким, что улыбка погасла сама собой.
— Почти. Я хотел провести этот обряд позже…
От тона его голоса у меня внутри что-то больно кольнуло.
Неужели я настолько эгоистична, что даже не задумалась о его чувствах в тот момент, когда я исчезла на болотах?
Стало ещё больнее. Настолько, что я не выдержала. Даже не дала ему возможности договорить, подобрав правильные слова, и выпалила:
— Сделай это когда посчитаешь нужным, Клён.
— Тише, — прошептал он со странной усмешкой. — Перебудишь же всех.
Я с досадой закусила губу и несильно ударила его по плечам, прошипев:
— Ты невыносим!
— Мне кажется, ты несправедлива, — он лукаво подмигнул мне, проведя пальцами по обнажённой коже шеи и ниже к груди, так как моя рубашка была почти не застёгнута. — Невыносимо стоять тут рядом с тобой и просто беседовать, когда хочется совсем другого.
Его вторая рука легла на моё бедро, и я сорвалась. Обняв мужчину за шею, не давая больше отстраниться, сама прильнула к его губам, слегка прикусывая под действием накатившей на меня волны желания.
Мне хотелось выразить в этом порыве весь недостаток тепла и общения за проведённое в дороге время. Его близость заставляла забыть меня о том, что здесь не так удобно, как хотелось бы. И с некоторой отстранённостью разум констатировал то, что чистая и с таким трудом подсушенная рубашка, оказалась на мокром и не слишком чистом полу.
Окружающее стремительно теряло свою чёткость и реальность. Остался лишь он. Его поцелуи и прикосновения, заставляющие кровь гореть, а сердце биться в каком-то запредельном ритме.
Когда он приподнял меня выше, держа за талию, я обхватила его ногами, крепко прижимаясь к обнажённому мужскому телу. Тогда Клён ловко перехватил меня, надежно поддерживая под ягодицы и начал медленно опускать, проникая внутрь.
Я закусила губу, едва сдерживая стон, а затем, ловя губы Клёна и уже окончательно отдаваясь на волю его ласк. Позволяя завладеть собой этой всепоглощающей силе чувственных взлётов и падений.
И зачем мне нужен целый мир, когда есть он?
По щеке скатилась одинокая слеза, когда по всему телу прошла жаркая волна, оставляя после себя заполняющую меня истому.
Клён осторожно опустил меня, поставив на пол. При этом он продолжал придерживать за талию, не доверяя моим ослабевшим ногам.
Я хотела устало прижаться к его широкой мужской груди и слушать, как постепенно его сердцебиение приходит в норму. Только муж ухватил меня одной рукой за подбородок, заставляя смотреть в глаза.
— Доверься мне, — шепнул он ласково. — И не отрывай взгляда.
Так странно, но у меня даже не возникло лишних вопросов по поводу того, что именно он собирается сделать. Только недоумение.
— Сейчас?
— Да. Лучшего момента и не найти, — он мягко улыбнулся и погладил меня по щеке. — Верь мне.
Кивнув, я стала бесстрашно всматриваться в его удивительные глаза, только сейчас заметив, как потемнела серебристая амальгама, делая их поверхность звёздно-чёрной. И через какое-то время мне начало казаться, будто я падаю в ночное небо. Всё остальное исчезло — маленькая ванная комнатка на постоялом дворе, ощущение влаги на коже и даже тепло его тела.
В чём-то этот опыт напоминал мне тот, когда Клён подарил мне возможность на некоторое время видеть его глазами. Такое же чувство нереальности и новизны, а ещё глубокая благодарность за столь ценный дар.
Неожиданно я заметила, что ко мне что-то приближается. Сконцентрировав на странном объекте всё своё внимание, я поняла, что это похоже на одну из звёзд. Только в отличие от прочих, она была какой-то неправильной. Ведь никогда в жизни я не видела такого чернильно-синего острого света с серебристыми краями лучей. Ни одна из звёзд не оказывалась так близко от меня.
Не было страха и здорового желания бежать прочь, прогоняя навязанное видение. Только любопытство.
Видимо я и в самом деле сильно изменилась. Потому что ничто раньше не заставило бы меня попытаться протянуть к тёмной звезде руку в попытке понять её природу.
Но в следующий миг, я едва не отпрянула с ужасом. Но испугалась я не чернильной звезды, а собственной руки, если, конечно, её можно было так назвать. Моя ранее обычная человеческая конечность исчезла и теперь являла собой золотисто-белый луч, замерший, так и не достигнув тёмной поверхности.
Собравшись с духом и успокоившись, я рассудила, что в этом тёмном пространстве сама представляю собой лишь концентрацию определённой энергии. А значит, другая звезда рядом тоже вполне живое существо. И, кажется, я знаю какое.
Тем временем, тёмная звезда застыла, словно выжидая чего-то. И тогда я решилась, вновь потянувшись к ней…
Наше соприкосновение было даже несравнимо с ударом молнии. Всё, что являлось мной, неотвратимо рушилось и рассыпалось, под натиском чужого сознания. Оно казалось мне настолько пугающим и хаотичным, что я едва не отпрянула, попытавшись спастись. Только в самый последний момент пришло беззвучное и бессловесное понимание, сформировавшееся в слова только достигнув глубин моего сознания.
Не нужно бояться. Ты ничего не потеряешь.
И паника отступила, оставив место отстранённости.
Словно со стороны я наблюдала за тем, как сплетаются между собой две звезды — тёмная и золотая, превращаясь в нечто новое. Но я помнила о том, что нужно верить и не боялась происходящего. Хотя и знала о том — прежней мне не стать.
========== 9. Цена спасения ==========
Проснувшись на рассвете, я некоторое время смотрела на потемневший от времени дощатый потолок комнаты, по которому гулял одинокий паучок.
Прислушалась к собственным ощущениям. Физически я ощущаю себя абсолютно бодрой и выспавшейся, но глубоко внутри засело занозой смутное беспокойство. Отчего-то я чётко помню о том, что произошло со мной или правильнее сказать с моей душой, в тёмном пространстве. Только вот как оказалась в комнате, вспомнить не могу.
Немного повернувшись, я увидела мирно спящую на соседней кровати Иву, а скосив взгляд, заметила Канера, жмущегося к стенке.
Клён обнаружился у моей кровати. Он не слишком правдоподобно притворялся спящим, и я собиралась легонько щёлкнуть его по носу, когда он вдруг перехватил мою руку и улыбнулся, открывая глаза.
Я подавила разочарованный вздох, но в компенсацию за неудачную шутку, получила нежное прикосновение его губ к тыльной стороне своей ладони.
Не говоря ни слова, чтобы не разбудить остальных, Клён бесшумно поднялся со своего места, собрал плащ и отправился в ванную комнату. Надеюсь, он захватит оттуда мою сумку и маску, а то неудобно будет, когда Ива и Канер проснутся.
Через некоторое время, я заметила, что Ива ворочается во сне и, не выдержав, направилась в ванную сама. Там меня встретил неприлично довольный и непривычно опрятный муж.
— Так сильно соскучилась? — прошептал он, когда я прикрыла за собой дверь.
Клён выглядел настолько привлекательным, что я проглотила колкость, едва не сорвавшуюся с языка и сказала совсем не то, что собиралась.
— Проявлять свои чувства к собственному мужу на глазах у ребёнка будет неправильно, а в дороге к тому же и неудобно, — в моих словах было столько драматизма, будто по сравнению с этим лишением, все остальные дорожные трудности и неприятности меркли.
— Даже не буду спрашивать тебя о том, как ты себя чувствуешь, — уже серьёзней произнёс Клён, обнимая меня за талию.
— Я чувствую, что изменилась, — сказала я, прикасаясь к груди, где поселилось самое странное и неописуемое ощущение. Теперь там будто бы билось второе сердце, настолько живым и сильным было ощущение.
— Это наша связь, через которую отныне ты сможешь получать часть моего восприятия, а я твоего.
— Но зачем ты это сделал?
— Я уже сказал тебе, перед тем как собирался… — он замолчал и взяв меня за запястья, прижал мои руки к своей груди. — Знаешь, тут принято обещать быть верными друг другу и оставаться рядом до самой смерти, но это так несерьёзно.
